Сергей Ларьков - «Враги народа» за Полярным кругом (сборник)

Р.Л.Самойлович. На столе – подаренный ему компас «Италии» [ Самойлович,1928 ]. Лицо на фотографии перечеркнуто каким-то бдительным читателем Государственной публичной исторической библиотеки.

Дальше крестный путь Самойловича был, как ни цинично это звучит, «обычным»: шестимесячное следствие, «букет» из трёх пунктов 58-й статьи («измена родине», «вредительство», «контрреволюционная организаторская деятельность») и расстрельный приговор Военной коллегии Верховного суда СССР, в котором ещё добавились «террористические намерения», кроме того он «… являясь агентом германской и французской разведок … создал в институте антисоветскую вредительскую организацию». В 1957-м году родственники получили справку КГБ о том, что Рудольф Лазаревич умер 15 мая 1940 года. Тогда ещё не было известно секретное указание ЦК КПСС и КГБ о том, чтобы сообщать родственникам расстрелянных ложные даты и причины их гибели: слишком опасны оказались для советской правящей верхушки того времени истинные масштабы репрессий 1930-х годов. Эта дата до сих пор кочует из справочника в справочник, из книги в книгу. На самом деле, как следует из более поздней справки ФСБ, Р.Л.Самойлович был расстрелян в день осуждения, 4 марта 1939 года, когда профессору было 58 лет, прах его был захоронен на Донском кладбище в Москве. Более двадцати лет было в забвении имя великого учёного, лишь в 1961 году, через четыре года после реабилитации, о нём упомянул в своей книге «Необыкновенные собеседники» Эм. Миндлин («Давно нет в живых начальника экспедиции Самойловича…»), через год статья о нём появилась в «Вестнике Всесоюзного географического общества» [ Лактионов ]. В 1967 году Гидрометеоиздат переиздал книгу Самойловича 1930-го года, но из скудных биографических сведений о её авторе никак нельзя было догадаться о его судьбе [ Самойлович, 1967 ]. Еще через несколько лет З.Каневский издал несколько книг о «директоре Арктики», тоже не имея возможности рассказать правду о трагическом конце его жизни [ Каневский, 1977; Каневский, 1982; Каневский, 1991 ].

Участников похода «Красина» начали «награждать» задолго до зловещего тридцать седьмого. 38-летний отец четырёх детей Федор Гаврилович Гаврилов был арестован в январе 1931 года в родной деревне Бол. Наволок, где он ожидал начала навигации на реке Великой – «красинский» кочегар, оказывается, с 1926-го года был капитаном (!) парохода «Бедняк» Псковского Агентства водного транспорта. Как он попал в экспедицию на «Красин», неясно, наверное, оказался в Ленинграде при наборе его команды и «нанялся» в Арктику. Он ещё в 1924 году был судим за нелегальный переход границы с Эстонией – не исключено, что зарабатывал на жизнь контрабандой. Это ему и припомнили в 1931-м, обвинив по пункту 6-му 58-й статьи («шпионаж») за «… связи с Эстонской пограничной охраной … и антисоветскую деятельность…». Переведённый из Пскова в Ленинград, Гаврилов уже 13 апреля 1931 года выездной сессией Коллегии ОГПУ был осуждён на пять лет заключения в исправительно-трудовой лагерь и отправлен в недалёкий Свирьлаг. Освобождён из заключения досрочно, в октябре 1934 года. Дальнейшей его судьбы выяснить не удалось.

1 января 1936 года арестован 43-хлетний 3-й механик парохода «Аргунь» Александр Николаевич Соколенков, тоже из псковской крестьянской семьи. Он в своё время окончил морской техникум в Ленинграде, плавал на ледоколах «Октябрь», «Ленин» и «Ермак», на «Красине» в 1928-м году был старшим машинистом, а после окончания экспедиции перешёл в торговый флот. Он был обвинён в том, что «… будучи контрреволюционно настроен на протяжении ряда лет систематически вёл среди окружающих его лиц контрреволюционные разговоры, направленные против мероприятий Советской Власти и ВКП(б)…», что по тогдашним меркам подпадало под 10-й пункт 58-й статьи Уголовного кодекса. В обвинении не говорится, что же ему предъявлено по пункту 6-му («шпионаж»), тоже фигурирующему в обвинении. 3-го июня 1936 года Военным трибуналом Ленинградского военного округа А.Н.Соколенков осуждён на восемь лет лагерей и отправлен в Сиблаг (тогда – Новосибирская область и Красноярский край). В мае 1937-го он был переведён в Ухтпечлаг (Ухто-Печорский ИТЛ), 15 ноября того же года в лагере арестован и 16 декабря за антисоветскую агитацию осуждён к расстрелу (в учетных документах Главного информационно-аналитического центра МВД он значится умершим в лагере в 1941 году).

Посещение матери Ф.Мальгрема. Слева направо: Южин, шведский журналист Полин, Суханов, Миндлин и г-жа Мальгрем [ «Поход „Красина“» ]

Д.Е.Южин (середина 1930-х гг., фото из семейного архива – Архив НИПЦ «Мемориал»)

44-летний журналист Давид Ефремович Южин (Рахмилович-Южин), заведующий Ленинградским отделением редакции газеты «Известия», член Союза советских писателей был арестован 1 сентября 1936 года. Из обвинительного заключения: «… являясь участником контрреволюционной троцкистско-зиновьевской террористической организации … активно проводил контрреволюционную работу, участвуя на нелегальных сборищах … и высказывал враждебное отношение (стиль документа – авт.) к руководству ВКП(б) и Советского правительства…». Обвинение по двум пунктам 58-й статьи (17–58-8 – «террористические намерения» и 58–11 «контрреволюционная организаторская деятельность») «потянули», по мнению Военной коллегии Верховного Суда СССР, выездное заседание которой прошло в Ленинграде 28 декабря 1936 года, на восемь лет лагерного заключения. Давид Ефремович Южин, уроженец Феодосии, был командирован на «Красин» ленинградской «Красной газетой», но уже в экспедиции стал собственным корреспондентом «Известий», где почти ежедневно и печатались его сообщения и репортажи. Это он на «Красине» с корреспондентом «Вечерней Москвы» Э.Миндлиным нарисовал на крыльях новенького «Юнкерса» Чухновского красные звезды, он прославился исполнением по несколько раз в день под собственный аккомпанемент на пианино песни «Я на лодочке каталась…», своим неизменным ответом на любое недовольство, претензию, замечание, даже о собственном нерегулярном бритье: «Но ведь экспедиция на „Красине“ из-за этого не расстроится!», он поражал всех своей способностью «с талмудической невозмутимостью» читать всегда и везде какую-нибудь книгу, он, с Миндлиным и корреспондентом «Рабочей Москвы» В.Сухановым, был послан к матери Мальгрема выразить ей сочувствие от команды «Красина», он первым из журналистов опубликовал книгу об экспедиции [ Южин ] и за участие в экспедиции был награждён золотыми часами. Для отбытия наказания он был направлен в Белбалтлаг, но вскоре переведён в стремительно пухнущий Норильлаг, где он и умер 3 ноября 1939 года. Незадолго до смерти Давид Ефремович, по сведениям Красноярского «Мемориала», тяжело психически заболел. Сохранился ли после чекистских «шмонов» сувенир, подаренный ему лейтенантом Вальери, – кусок обшивки «Италии»?