Николай Зубов - Отечественные мореплаватели —ё исследователи морей и океанов

14 сентября мы вошли в пролив Найтингел и затем в Британский канал Земли Франца-Иосифа. К сожалению, льды в этом канале преградили путь к бухте Тихой и 15 сентября мы стали на якорь у острова Уиндворт. 16 сентября мы повторили попытку пройти в бухту Тихую, однако получив радиограмму, что заход «Н. Книповича» в бухту Тихую не нужен, повернули на юго-запад к островам Земли короля Карла, затем вышли на Кольский меридиан и спустились на юг. 23 сентября мы вернулись в Полярный, пробыв в море 20 дней, из которых 56 часов простояли на якоре. Всего было пройдено 2085 миль, сделано на пути свыше 300 промеров и 26 полных океанологических станций.

Это плавание доказало, что в благоприятные в ледовом отношении годы даже такие маленькие суда, как «Н. Книпович», могут сделать очень многое для исследования Арктики. Наоборот, в неблагоприятные годы экспедиции даже на самых мощных ледоколах могут оказаться почти безрезультатными [415].

В 1931 г. «Н. Книпович» совершил еще одно интересное плавание, на этот раз под руководством гидролога Мурманской станции Федора Евгеньевича Белова.

Не встретив, как и в 1930 г., льдов, «Н. Книпович» уже 31 августа был на 82°05′ с. ш. и 42°00′ в. д., откуда, повернув на запад, проследовал вдоль кромки льдов к островам Фойнё и Брок (у Шпицбергена), к которым с таким трудом в 1928 г. подходил ледокол «Красин». От Шпицбергена «Н. Книпович» направился к Земле Франца-Иосифа, затем благополучно вернулся на Мурман. За 80-й параллелью «Н. Книпович» прошел больше 400 миль и выполнил большие океанологические работы. В частности, было произведено много измерений глубин в районах, где раньше таких измерений почти не делалось.

Это плавание показало, что малая ледовитость северо-западной части Баренцова моря и района между Шпицбергеном и Землей Франца-Иосифа, отмеченная в 1930 г., сохранилась и в 1931 году. Одновременно продолжали оставаться высокими и температуры Нордкапского течения.

В 1932 г. в связи с проведением Второго Международного полярного года «Н. Книповичу» было поручено выполнение очередного разреза по Кольскому меридиану и обследование северной части Баренцова моря, в особенности проходов Шпицберген – Земля Франца-Иосифа и Земля Франца-Иосифа – Новая Земля.

Путь от первого прохода ко второму мог быть совершен двояко: либо к югу, либо к северу от Земли Франца-Иосифа. Второй путь был несравненно заманчивее, ни один корабль не огибал еще с севера Земли Франца-Иосифа. Глубины, температуры и соленость морской воды вокруг этого архипелага никем еще не измерялись.

Однако рисковать было нельзя. Необходимо было помнить, что самый короткий путь во льдах может оказаться «длиннее» самого длинного, но по чистой воде. Надо избегать захода во льды, а уж если приходится заходить, то лишь при условии, что видны пути отступления. Ни в коем случае нельзя оставаться в смерзающихся льдах. Надо отходить от берегов при ветрах, нажимающих на него льды, или итти к берегу тогда, когда льды от него отжимаются.

Огибание Земли Франца-Иосифа с севера все же представлялось возможным, температура Нордкапского течения в 1932 г. оставалась высокой. Кроме того, можно было предполагать, что максимум температуры, наблюдавшийся в 1930 г. на Кольском меридиане, в 1932 г. продвинется в район между Землей Франца-Иосифа и Северной Землей и уменьшит ледовитость этого района.

Мы вышли из Полярного 18 августа. Руководил экспедицией автор, капитаном судна был Сергей Васильевич Попов.

Плавание началось неудачно. Уже на следующий день пришлось отстаиваться от шторма у полуострова Рыбачий. Хотя 20 августа «Н. Книпович» и вышел в море, но с 22 по 26 августа встречный шторм не позволял производить работы; мы продвигались со скоростью 1–2 мили в час. 27 августа слева от курса показалась кромка льдов, а 28 августа мы увидели остров Белый – весь он был окружен льдами. Мы повернули на восток с целью произвести наблюдения в проливах между островами Белый и Виктория и между островом Виктория и Землей Франца-Иосифа.

Отыскать остров Виктория оказалось делом нелегким – видимость была плохая, а остров маленький. К тому же впоследствии выяснилось, что он был неверно положен на карту.

Мы обошли остров Виктория кругом, описали и положили его точно на карту, высадились на него, и в торжественной обстановке на этом крайнем северо-западном острове Советской Арктики был впервые поднят советский флаг.

От острова Виктория мы направились к востоку и 30 августа подошли к Земле Александры, выполнив, таким образом, океанологический разрез между островом Белым и Землей Франца-Иосифа.

Отсюда мы пошли на север по 42-му меридиану, повторяя океанологический разрез, выполненный «Н. Книповичем» в 1931 году. Любопытно, что мы подошли к кромке льдов на 82°05′ с. ш., как раз в той же широте, в которой «Н. Книпович» увидел льды в 1931 году. Но мы повернули на восток. Внезапный и кратковременный шторм от севера сбил нас несколько к югу, но потом мы выправились и подошли к острову Рудольфа, на котором в это время заканчивалась постройка метеорологической станции Второго Международного полярного года. Выяснив на станции, что льдов в проливах Земли Франца-Иосифа мало и что ледокольный пароход «Малыгин» доходил до 82°15′ с. ш. без встречи с тяжелыми льдами, мы 1 сентября обогнули мыс Флигели (северный мыс острова Рудольфа) и при прекрасной погоде повернули на юго-восток. Вскоре мы подошли к Белой Земле – первой земле, увиденной Нансеном в 1895 г., после того как, покинув с Иогансеном дрейфующий во льдах «Фрам» и совершив неудачную попытку достичь Северного полюса по льду, он возвращался на юг к Земле Франца-Иосифа.

Нансен считал, что Белая Земля состоит из двух островов, названных им в честь жены и дочери – Ева и Лив. Мы, проходя вплотную к Белой Земле, выяснили, что Нансен ошибся – Ева и Лив оказались одним островом. Мы назвали его объединенным именем – Ева-Лив и, обойдя остров, повернули на юг.

Появились льды, которые приходилось пересекать. Однако справа от курса виднелись проливы Земли Франца-Иосифа, почти свободные от льдов, в которые в случае нужды можно было свернуть.

К полудню 2 сентября мы подошли к острову Греэм-Белл – самому восточному в архипелаге Земли Франца-Иосифа. Этот остров вытянут по меридиану почти на сорок миль. Путь вдоль него «Н. Книпович» мог пройти часов за шесть-семь. За это время погода могла резко измениться, сильный ветер мог нагнать и сплотить льды. Хотя «Н. Книпович» и был в какой-то мере приспособлен для ледового плавания – у него были надежные крепления и дубовая обшивка, но выбраться из ледового плена он все же не смог бы. Ни провизии, ни топлива, ни теплой одежды для зимовки на «Н. Книповиче» не было.

Однако погода оставалась прекрасной, льдов было мало, поэтому было решено продолжать плавание на юг. Риск был, но нельзя же никогда и ничем не рисковать. Количество льдов постепенно увеличивалось, а у мыса Кользат – восточного мыса острова – мы наткнулись на стену многолетнего припая, не проходимого ни для какого судна. Пришлось отойти на восток. После нескольких часов блужданий, наконец, попали в более легкие льды.