Иван Осадчий - Как это было… К истории Компартии РСФСР – КПРФ

…Я встретился с О. С. Шениным, являвшимся тогда фактически вторым секретарем ЦК КПСС, и спросил у него: каковы настроения и намерения Горбачева в связи с реставраторским курсом Ельцина?

О. С. Шенин без колебаний ответил: «Горбачев очень напуган ельцинским намерением «идти напролом», «громить все и вся».

В этой ситуации я считал Ельцина «врагом номер один» и для партии, и для СССР. Потому решил для себя: «На данном этапе главная опасность – Ельцин («Корнилов»). И в этой связи надо наносить по нему основные удары, не прекращая разоблачать соглашательство и словоблудие «балалайки» – Горбачева («Керенского»).

С таким настроением я и ездил в Ленинград, выступал там на многочисленных совещаниях актива инициативного коммунистического движения. Не уверен, что мне удалось добиться полного взаимопонимания с его участниками. И тогда, и позже я слышал критику в свой адрес за эту формулу: с Горбачевым (Керенским) против Ельцина (Корнилова). Но на обеих ленинградских встречах против этой моей позиции категорически никто не выступал.

…Одна из встреч проходила в Доме политического просвещения Ленинградского обкома КПСС; другая – в клубе одного из домов отдыха области. Здесь хочу сделать одно примечание. Условия, в которых тогда уже находились ленинградские коммунисты, были весьма тяжелые. Фактически они работали «в осадном положении». Были основательно «сужены» в своих действиях буйствовавшим разгулом «демократического отродья».

…Была и третья поездка в Ленинград. Поздней осенью 1991 года. Когда коммунисты уже были вне закона. Но какой-то «островок» в Смольном у них еще оставался. Помню, В. А. Тюлькин привел меня в Смольный. Там в холодном вестибюле, не снимая пальто, мы уселись за один из беспорядочно стоявших столиков; получили по тарелке слегка теплой пшенной каши и по стакану остывшего несладкого чая с какой-то подозрительной заваркой.

Вспомнились мне тогда мои поездки в Ленинград в советское время по научной работе. По звонку тогдашнего работника ЦК КПСС Г. М. Гусева, Ленинградский обком КПСС разместил меня в обкомовской гостинице, рядом со Смольным. Она, по-моему, и называлась «Смольнинская». За всю свою жизнь, за все свои поездки по России: от Владивостока и Хабаровска до Петрозаводска и Кисловодска, в обе столицы Украины – в Киев и Харьков; в пять городов Народной Республики Болгарии – я не встречал такого уюта, обстановки, условий проживания и питания, которые были тогда в этой Ленинградской обкомовской гостинице. Слов и эпитетов нужных трудно найти, чтобы передать свой восторг теми условиями и той атмосферой, которая царила тогда в ней.

И вот, спустя девять лет после моей поездки в Ленинград в советское время, не знаю, каким образом, но В. А. Тюлькину удалось разместить меня снова в той самой гостинице «Смольнинская».

Убейте, но не смогу поведать, во что была превращена она в рекордно короткий срок новыми «хозяевами» – демо-ублюдками ельцинского пошиба.

Номер, в который меня поселили, был настолько холодным, что мне пришлось ложиться в постель в верхней одежде. И, даже укрывшись двумя или тремя одеялами, я не смог согреться. Благо, что ночевал всего одну ночь. И уже в поезде на обратном пути отогревался.

– О питании не спрашивайте, – предупредила меня администратор гостиницы при поселении. – Мы доживаем последние дни на том, что осталось от советского времени. Нас уже не финансируют и ничем не обеспечивают. Говорят, скоро найдется новый хозяин, приватиризует вашу гостиницу. Вандализм – он и есть вандализм…

Сопротивление антинародному курсу Ельцина, к сожалению, было ограничено в основном рамками конституционного противостояния. Пост Председателя Верховного Совета РСФСР предоставлял Ельцину почти безраздельное господство в России.

К тому же и Правительство РСФСР, возглавляемое И. С. Силаевым, действовало в русле антинародной ельцинской политики. А ведь совсем недавно, как только И. С. Силаев был избран Председателем Совета Министров РСФСР, в самый канун Российской партийной конференции и Учредительного съезда КП РСФСР, в ответ на вопрос И. К. Полозкова: «Как вы относитесь к избранию вас в состав ЦК КП РСФСР?» – он благодарно ответил: «Сочту за честь!»

Говорят, что торговать можно всем, кроме совести. Но, как видим, очень многие вчерашние коммунисты, партийные работники всех рангов, включая членов Политбюро ЦК КПСС, не хотели даже думать о совести; легко и подло предавали свою родную партию, взрастившую их, и спешили в новые «демократические апартаменты» за новыми благами. Выходит, торговали и партийной, и человеческой совестью. Если, конечно, она у них была…

Противостоять всесильному напору ельцинистов депутатам-коммунистам становилось все труднее. Силы фракции «Коммунисты России» быстро таяли. Если на Первом Съезде народных депутатов РСФСР в коммунистическую фракцию записалось 476 депутатов, то к весне 1991 года их число сократилось почти вдвое. И они уже не могли помешать внесению коренных изменений в Российскую Конституцию, принятию новых, антисоциалистических законов. Даже при поддержке других оппозиционных фракций.

Очень скоро Ельцину и К° удалось протащить в Конституцию РФ статьи, запрещающие пропаганду социальной розни и классовых противоречий. В силу этого, любое общественное противостояние, возбуждаемое коммунистами по защите социалистического строя, влекло за собой уголовную ответственность – «за разжигание социальных и классовых противоречий».

Эти статьи стали правовыми «кандалами» на пути пропаганды социалистической идеологии, проведения классовой политики, организации классовой борьбы.

В этих условиях усилия Компартии РСФСР, депутатов-коммунистов, сотен ученых – экспертов и консультантов, составлявших мощный научный и идеологический потенциал партии, были направлены на максимально возможное разоблачение крайне опасного для судеб страны и ее народа реакционного ельцинского социально-экономического, реставраторского, капитализаторского курса и международной политики, проводимой им, всецело направленной на разрушение великой и могущественной советской державы, превращение ее в колониальный придаток американских и западноевропейских империалистических хищников.

Объективная характеристика сложнейшего и весьма тревожного положения в советской стране в начале 1991 года была дана в совершенно секретном письме Председателя Комитета Государственной Безопасности СССР В. А. Крючкова на имя Президента СССР М. С. Горбачева. Как свидетельствуют подписи на полях письма, с ним с 12 по 18 февраля 1991 года, помимо Горбачева, ознакомились еще восемь членов Политбюро ЦК КПСС.