Ронни Касрилс - Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе

Я был единственным, кто не был профсоюзным деятелем. Когда я поинтересовался, почему никто из ведущих членов АНК не вошёл в состав командования, то узнал, что Натальское руководство АНК ещё только обсуждало изменения в политике. Общенациональное руководство, однако, уже дало нам указание приступить к делу и начать набор активистов АНК из чёрных посёлков в местные структуры командования. Членами АНК были только Кеник и Эрик, поскольку в то время только африканцы могли состоять в АНК. Билли и я были членами союзных Конгрессов. Но членство в МК было открыто для всех.

Менее чем через месяц Билли сообщил мне, что мы вскоре должны будем пройти первичное обучение у одного из наиболее выдающихся товарищей в нашем Движении. Он сказал мне, что наш гость воевал с немцами в Северной Африке и что его прозвище было «Пустынная крыса». Мы поехали на небольшую плантацию сахарного тростника неподалеку от Дурбана и собрались во флигеле. Билли ввёл человека в рубашке с открытым воротником и в спортивном пиджаке.

Хотя нам было названо его кодовое имя, я узнал нашего гостя по фотографии с процесса о государственной измене. Это был Джек Ходжсон, один из руководителей «Легиона Спринбок» — антифашистской организации бывших военнослужащих, которая выступала против Национальной партии в первые послевоенные годы. Его подход к занятиям был конкретным и он показывал нам всё, начиная с того, как использовать паяльник, и кончая тем, как растирать химикаты до тонкого порошка.

Он насыпал химическую смесь, содержащую сахарную глазурь, в ложку и осторожно добавил каплю кислоты из пипетки для глазных капель. Порошок воспламенился и мы были поражены как школьники на занятиях по химии. Проблема, конечно, заключалась в том, как добиться того же результата, не добавляя кислоту напрямую. Для этого был необходим какой-то механизм замедленного действия.

Широко улыбаясь, он достал презерватив: «Англичане называют эту штуку французским письмом, а французы — английским пальто. Мы же намерены использовать его для тех целей, для которых ни англичане, ни французы его не предусматривали».

Сначала он насыпал в презерватив чайную ложку химического состава. Затем достал маленькую желатиновую капсулу — такую, в каких обычно содержатся медицинские порошки — и сказал нам, что эти капсулы можно купить в любой аптеке. Открыв капсулу, он влил туда несколько капель кислоты, тщательно закрыл крышку капсулы и опустил её в презерватив. Он сказал нам, что обычно кислота разъедает стенки капсулы за 50 минут, при этом время может быть разным в зависимости от температуры и даже от атмосферного давления. Пока мы ожидали результата, он рассказывал об организации того, что он называл «операция», подчёркивая необходимость тщательного планирования и изучения обстановки перед нападением на цель.

Мы так погрузились в его рассказ, что забыли о презервативе. Вдруг блеснула ослепительная вспышка, сопровождаемая кислым дымом. Было поразительным, сколько взрывной энергии содержалось в чайной ложке этого порошка. «Сорок шесть минут, — отметил наш инструктор, посмотрев на часы, — достаточно времени, чтобы скрыться без хлопот».

Затем мы пошли в поле, чтобы проверить работу механизма замедленного действия на самодельной бомбе. Бомба была ничем иным как стеклянным кувшином, частично наполненным химической смесью. Презерватив был подготовлен тем же способом. Он был завязан узлом, помещен в кувшин, который был плотно закрыт крышкой.

Мы стояли рядом как гости на вечеринке Гея Фоукса, ожидая начала фейерверка. Я наслаждался видом звёздного неба над нами и моря сахарного тростника, простиравшегося во всех направлениях. Хотя нас для начала была маленькая группа, но я был полностью уверен в успехе нашей миссии.

Пока мы ждали, Джек напомнил нам, что действия, которые мы готовимся предпринять, не должны приводить к ранению или гибели людей. Нашими целями должны были быть неживые объекты.

— Мы посмотрим, как дела пойдут дальше, — сказал он, — но если кто-нибудь из вас знаком с рассказами Дамона Руньона, вам должны быть известны его начальные строки: «Нет в мире лучшего зрелища, чем дюжина мертвых полицаев, лежащих в сточной канаве». Ну, когда полиция ведёт себя как фашисты, я должен признать, что разделяю это чувство.

Билли подшучивал над ним, что он должен высказываться осторожнее, иначе у него будут неприятности с нашим руководством. Тогда я впервые услышал от Джека Ходжсона фразу, которую в последующие годы слышал бесчисленное количество раз: «Ну и пусть меня собьют в ярком пламени».

Он вновь посерьёзнел и предупредил нас о том, что мы должны придерживаться политики АНК и избегать человеческих жертв. Он отметил, однако, что если правительство будет продолжать нынешний курс, тогда, как это уже было с борьбой в других странах, например, на Кубе и в Алжире, нам придётся «снять перчатки». Я вспомнил Альфа с его «причиной и следствием» и увидел связь между Шарпевиллем и рождением МК. Но намерены ли мы были просто оказать давление на правительство, чтобы заставить его осуществить перемены, или мы хотели свергнуть его? Если последнее, то как? В то время я очень туманно представлял себе эти вопросы. Оглядываясь назад, и исходя из того, что Джек и другие руководители сказали нам, я понял, что стратегия ещё не была отработана до конца. Главным в умах практически всех нас была необходимость нанести ответный удар и этим показать, что режиму апартеида может быть брошен вызов.

Раздался громкий треск, сопровождаемый ослепительной вспышкой. Кувшин разлетелся на части. Мы ожидали более громкого взрыва. «Чёрта с два, — ответил Джек, — мы не хотим привлекать нежелательного внимания». Дальше он объяснил, что необходимо использовать более прочные емкости для того, чтобы химическая реакция вызвала более мощное давление, нежели получаемое в стеклянном кувшине.

После приезда Джека мы получили указания от Национального верховного командования из Йоханнесбурга. Дата проведения первых операций МК была назначена на 16 декабря 1961 года. Когда Кеник Ндлову сообщил нам об этом, послышались приглушённые возгласы одобрения. Этот день, известный в народе как «День Дингаана», был провозглашен правительством выходным днём. Он был переименован в День согласия в память о «битве у Кровавой реки», где 16 декабря 1838 года буры нанесли тяжёлое поражение «импис» — бойцам короля зулу Дингаана. Буры поклялись богу, что они сделают этот день священным, если он отдаст врагов в их руки.

Мы получили указание атаковать правительственные здания, особенно тех ведомств, которые были связаны с политикой апартеида. Нам также напомнили о необходимости избегать человеческих жертв. Вечер за вечером мы растирали химикаты в задней комнате аптеки Стива. Нам нужно было 20 килограммов «смеси Джека» для того, чтобы сделать четыре бомбы. Это была довольно тяжёлая работа. Вместе с тем, этими химикатами, которые оставляли отчетливый пурпурный след, легко было запачкать одежду и кожу. Поэтому нам нужно было быть чрезвычайно осторожными, чтобы не оставить за собой цепочки следов.