Мария Тортика (Лобанова) - Жизненный путь Христиана Раковского. Европеизм и большевизм: неоконченная дуэль

Поразительно, но и в этих условиях Раковский сохранил силы, чтобы продолжать борьбу. Он много писал, находил возможности для продолжения контактов с другими ссыльными, а также с некоторыми знакомыми, остававшимися в Москве. «Безумие разорило крестьянское хозяйство», – комментировал он в одном из писем сталинскую сплошную коллективизацию. [1252]

В условиях крайней конспирации был подготовлен текст нового документа, связанного с созывом XVI съезда ВКП(б). Его подписали ссыльные Раковский, Муралов, Косиор, Каспарова. Документ, датированный апрелем 1930 г., назывался «Обращение оппозиции большевиков-ленинцев в ЦК, ЦКК ВКП(б) и ко всем членам ВКП(б). К предстоящей дискуссии». [1253]

Можно не сомневаться, что текст обращения был написан Раковским. В этом убеждает то, что его подпись под документом стояла первой, и то, что рукописный вариант обращения был отобран у него при обыске, и заголовок статьи в «Бюллетене оппозиции», предпосланной публикации документа, – «Заявление тов. Раковского и других», [1254]и приведенная в тексте выдержка из газеты «Красный Алтай», которую из числа руководящих деятелей оппозиции мог читать только Раковский, и, наконец, главное – Раковский был наиболее теоретически и политически зрелым и активным среди всех, подписавших обращение.

Оно было подготовлено прежде всего в связи с «великим переломом» в деревне, но затрагивало и ряд других вопросов. Раковский констатировал, что политика сплошной коллективизации сельского хозяйства терпит шумный и печальный провал. Признаком этого он считал появление статьи Сталина «Головокружение от успехов», которую расценивал как попытку «взвалить на беспринципность и политическое убожество аппарата провал сплошной коллективизации».

Как раз подлое лицемерие Сталина, выраженное в этой статье, он разоблачал при помощи цитаты из «Красного Алтая»: «Мы правильно выполняли задания партии, и мы совсем не виноваты, что партия меняет курс». Но Раковский недооценил степень лицемерия и двуличия Сталина, поверил в то, что тот осознал провал коллективизации. Дальнейшие строки обращения призваны были доказать, что сам по себе лозунг сплошной коллективизации являлся величайшей экономической нелепостью. «Мы – марксисты, и мы знаем, что новые формы собственности могут создаваться на основе новых производственных отношений. Но этих новых производственных отношений еще пока нет».

Обращение считало экономической нелепостью упразднение кулака как класса и совершенно четко формулировало тщательно скрываемый партийной и государственной верхушкой общий факт упразднения нэпа. Именно игнорирование экономических истин привело к применению насилия в колхозном строительстве. «Сплошная коллективизация была предпринята в нарушение программы партии, в нарушение самых элементарных принципов марксизма, в пренебрежение к самым элементарным предостережениям Ленина».

Нельзя, однако, не отметить, что здесь Раковский явно лукавил: в политической практике Ленина и его соратников, в том числе его самого, нарушение «элементарных принципов марксизма», насилие над социально-экономическими реалиями в первые годы большевистской власти встречалось сплошь и рядом, начиная с самого способа прихода большевиков к власти в ноябре 1917 г.

В обращении констатировалось далее возникновение нового этапа в государственном развитии СССР – происходивший переход от рабочего государства с бюрократическими извращениями к «бюрократическому государству с пролетарско-коммунистическими пережитками». По существу дела, в таком определении было то же внутреннее содержание, что и в возникшем почти через пятьдесят лет термине «командно-административная система».

Глубокие оценки даны были относительно состояния национальной проблемы. Линия Сталина характеризовалась, как говорилось в документе, «обезличеванием национальных республик и лишением их самостоятельности, инициативы, усилением бюрократического централизма, воспитанием такого типа бюрократов-националов, которые с коммунистических позиций будут без труда перескакивать на самую махровую националистическую».

Затрагивались и многие другие вопросы политической практики в СССР. Раковский и его товарищи выдвигали ряд требований, среди которых наиболее важными были отмена сплошной коллективизации, массового раскулачивания и выселения кулаков из деревни, сокращение государственного и партийного аппарата, упразднение поста генерального секретаря ЦК ВКП(б), издание статьи Ленина по национальному вопросу (имелись в виду заметки Ленина «К вопросу о национальностях, или об “автономизации”») и его политического завещания (имелось в виду «Письмо к съезду»), отмена пресловутой 58-й статьи Уголовного кодекса РСФСР 1926 г. «Мы не предлагаем партии, – говорилось в заключение, – никакой новой программы, мы боремся лишь за восстановление испытанной в тяжелых боях и славных победах старой программы и тактической линии партии большевиков-ленинцев».

Апрельское заявление получило сравнительно широкий резонанс среди политических ссыльных, что отмечалось в письмах за июнь – июль 1930 г., которые удалось переправить за границу, [1255]но до массы членов партии, которым оно адресовалось, не дошло, так как все пути распространения оппозиционных документов были к этому времени плотно блокированы.

Прошло несколько месяцев. 26 июня начал работу и 13 июля завершился XVI съезд ВКП(б). Х. Г. Раковский с большим вниманием следил за всеми его материалами, попадавшими в печать. Эти материалы, сопровождавшиеся весьма шумным агитационно-пропагандистским аккомпанементом по поводу того, что это был «съезд развернутого наступления социализма по всему фронту», убеждали Раковского в правильности и даже недостаточности его критических оценок.

Он видел, как из месяца в месяц, особенно после пышного чествования по поводу 50-летия Сталина, нагнеталось славословие генсека, продолжавшееся на съезде, как реальное и грубое отступление от нэповского курса цинично объявлялось последовательным воплощением идей ленинизма и их творческим развитием под «мудрым руководством вождя».

Обычно Раковский писал свои статьи быстро, в один присест. На этот раз, взявшись за статью, посвященную итогам XVI съезда, он работал значительно медленнее, останавливался и вновь возвращался к ее тексту. Большая статья «На съезде и в стране» была начата 27 июля и завершена 7 августа 1930 г.

Режим ссыльного становился все более суровым, его связи все более затруднительными. [1256]Лишь через год с лишним Христиану Георгиевичу удалось передать статью за границу. [1257]Она появилась в ноябрьско-декабрьском номере «Бюллетеня оппозиции» за 1931 г. [1258]Редакция сопроводила публикацию следующим предисловием: «Ниже печатаемая обширная работа т. Христиана Георгиевича Раковского получена редакцией – по независящим от нее обстоятельствам – с большим опозданием. Исключительная ценность работы, ее, в основном, программно-стратегический, а не конъюнктурный характер сохраняют все ее огромное значение». [1259]