Ирина Чайковская - Три женщины, три судьбы

Герман и Доротея. И. В. Гете. Собр. соч. в 10 т., т. 5. Драмы в стихах. Эпические поэмы. Под общей редакцией А. Аникста и В. Вильмонта, М. Худож. лит-а, 1977, с. 532–584.

Там же, см. комментарий А. Аникста.

О том, как она боролась со своими «цыганскими инстинктами», Виардо писала своему немецкому корреспонденту дирижеру Юлиусу Риду. См. Barbara KendalP Davis. The life and work of Pauline Viardot Garsia vol. 1 The years of Fame. 1836–1863 Cambridge Scolars Press, 2003,2004, p. 340–341.

И. С. Тургенев. Фауст. Рассказ в девяти письмах. Поли. собр. соч. и писем в 28 т. соч. в 15 т.,т. 7. М-Л., Наука, 1964.

И. С. Тургенев. Поли. собр. соч. и писем в 30 т., 2 изд., испр. и доп., т. 1, М., Наука, 1978.

Так в тургеневском переводе вместо привычного «Буря и натиск».

И. С. Тургенев. Псин. собр. соч. и писем в 28 т. М., Изд. АН СССР, 1961, стр. 215.

Леа Пильд. Рассказ И. С. Тургенева «Фауст» (семантика эпиграфа). Ruthenia. Объединенное гуманитарное издательство кафедры русской литературы Тартуского университета, www.ruthenia. ru//document/465064.html

Там же

Роман «Что делать?» Чернышевского, опубликованный в «Современнике» в 1863-м году, был к тому времени Панаевой давно прочитан и усвоен.

Семейные коллизии этого романа очень напоминали ее собственные. Благодаря замужеству, ей удалось спастись от деспотичной матери. Как и Вера Павловна, она ушла от мужа к его другу при сохранении добрых отношений между всеми тремя. Разница была в том, что в случае Панаевой ни тот, ни другой не были «новыми людьми». Странно, что в литературе не поднимался вопрос об Авдотье Панаевой как О возможном прототипе героини Чернышевского.

Из письма Некрасова Тургеневу 12 сент. 1848: «Если интересно также, то узнайте, что я пустился в легкую беллетристику и произвел, вместе с одним сотрудником, — роман в 8-мь частей и 60 печатных листов, который и печатается уже с X книжки» (Переписка Некрасова, т. 1, стр. 378).

Тургенев у Панаевой говорит о «семинаристах»: «Меня страшит, что они внесут в литературу ту же мертвечину, какая сидит в них самих».

Мемориал — перечень важнейших событий и лиц каждого года начиная с 1830-го и кончая 1852-м.

Такая «тяжелая» словесная артиллерия, если верить Панаевой, использовалась Белинским, дабы пристыдить Тургенева, берущего в долг у Некрасова (до смерти матери в 1850-м году Тургенев был «бедный» и часто занимал у Некрасова деньги).

См. письмо к Пьеру Тургеневу, сыну декабриста, в кн. Н. П. Генераловой И. С. Тургенев: Россия и Европа. С-П, 2003, стр. 24.

См. Henry James. Ivan Turgenev. Library of the world’s best Literature edited by Charles Dudley Warren, New York, International Society, 1897, 1903, а также в моей кн. «Карнавал в Италии» статья «Генри Джеймс и русские», стр. 103.

Этот случай описан в мемуарах Панаевой.

Гончаров за роман «Обыкновенная история» запросил у 03 10 тысяч, Некрасов пишет (в 1858 г.) что, если Тургенев отдаст в «С-к» свою новую повесть, он может назначить за нее какую хочет цену.

«Записки охотника» не были пропущены цензурой, в результате право на их издание осталось за Тургеневым, последний направил полученные от издания деньги на нужды подрастающей дочери Белинского.

Вообще Тургенев был в Америке достаточно популярен. Энциклопедия российско-американских отношений сообщает, что в 1856 году в «Новом Американском обозрении» появились отрывки из «Записок охотника», в 1867 в Нью-Йорке были изданы «Отцы и дети» в переводе Юджина Скайлера, а в 1867-85 гг. нью-йоркским же издательством Г. Гольта было выпущено 8-томное собрание сочинений Тургенева. Любопытно, что в 1874 году «в счет барыша» Гольт прислал Тургеневу чек на 1000 франков, о чем Тургенев пишет в письме к Анненкову: «Эта истинно американская грандиозность меня тронула: сознаюсь откровенно, что в течение моей литературной карьеры я не многим был столь польщен. Мне и прежде сказывали, что я, если смею так выразиться, пользовался в Америке некоторою популярностью, но это доказательство воочию меня-таки порадовало». К списку можно добавить американских переводчиков Тургенева Йалмара Бойсена и Томаса Перри, а также Генри Джеймса, популяризатора и друга русского писателя (см. мои статьи: Мастер, ученик мастера. Вестник Европы, № 1S, 2005; Генри Джеймс и русские. Seagull, № 3–4, февраль 2005).

Панаевой «аукнулось» ее предположение. В своем романе «Неверная» Игорь Ефимов, исходя из девичьей фамилии Авдотьи Яковлевны — Брянская (фамилия произошла от топонима), делает вывод об ее еврейском происхождении. Между тем, настоящая фамилия ее отца — Григорьев, а Брянский — его сценический псевдоним.

В 1852 году за статью «на смерть Гоголя», отвергнутую петербургской цензурой, но опубликованную в Москве, Тургенев, по повелению Николая I, был на месяц заключен в тюрьму, а затем сослан в родовое имение Спасское под надзор тайной полиции.

«Ее мемуары считаются сплетническими; еще бы! Каких же других ожидать от нее мемуаров!» Корней Чуковский. Панаева. В кн. Авдотья Панаева. Воспоминания. Захаров, М., 2002, стр. 442.

«Без Вас мы здесь лишены центра, сидим каждый по клеткам, как экземпляры редких животных в Парижском саду…», — пишет Анненков Тургеневу в октябре 1857 года. (Переписка Тургенева, т. 1, стр. 521).

Панаева словно не замечает взаимоисключающего противоречия между завистью и восхищением чужим дарованием.

О протекции, которую Тургенев оказывал в Париже начинающим писателям, много пишет Генри Джеймс.

См. Переписка Тургенева, т. 1, стр. 138–139.

(Фет) «мою вещь очень хвалит, но, кроме тебя, я никому не поверю» (из письма Некрасова Тургеневу 25 ноября (7 дек.) 1856, из Рима. Переписка Некрасова, т. 1, стр.453)

Тургенев не сомневался, что его высылка в Спасское была ответом властей не столько на появившуюся в печати статью об умершем Гоголе, сколько на вышедшие отдельной книжкой «Записки охотника» (1852 г.)

О самом событии П-а пишет, что оно произвело такое же смятение в литературном мире, «как если бы случилось землетрясение».

Статья появилась в ж. Современник, 1860, № 3 без имени автора и под названием «Новая повесть г. Тургенева».

Панаева не может удержаться, чтобы опять не задеть Т-а, он, якобы, в глаза восхищался смелостью цензора Бекетова, а за спиной потешался над ним.

Тургенев шел к разрыву медленно, еще в 1857 году он писал Герцену, грозившемуся напечатать антинекрасовское письмо в «Колоколе»: «Хотя Некрасов тебе вовсе не СВОЙ — но все-таки согласись, что это значило бы «бить по своим» (Переписка Тургенева, т. 1, стр. 189).