Сара Блейк - Романовы. Сбывшееся пророчество

В 1865 году, по весне, император посетил Смольный институт благородных девиц со своим традиционным визитом. Именно там, во время обеда, он встретился с Екатериной и Марией Долгорукими. Александр страдал необыкновенной слабостью к женщинам, и совершенно естественно, что его сердце с легкостью покорила восемнадцатилетняя институтка. Екатерина была молода и прекрасна. Ее изумительно нежная кожа и роскошные светло-каштановые волосы пленили великого государя и сделали его рабом ее красоты. Бывшая смолянка Варвара Шебеко часто помогала государю решать вопросы деликатного свойства. Именно она организовала Александру встречу с возлюбленной в институтской больнице, где лежала заболевшая Катя.

Больничная обстановка не была романтичной, но Александру этого и не требовалось. Он так давно искал встречи с Катериной, что ему подошло бы любое место. В ожидании предстоящей долгожданной встречи он долго думал о ней. Как же прекрасна была эта молодая красавица. Александр мог часами представлять себе лицо Кати, восхищаясь красотой его черт.

Он вошел в палату, в которой лежала Екатерина. Она спала. Ее лицо было бледным и уставшим, но это ни в коей мере не портило ее красоту. Александр аккуратно присел на стул около ее кровати, стараясь не шуметь, чтобы не потревожить ее сладкий сон. Он молча любовался ею, терпеливо дожидаясь, когда она откроет свои прекрасные глаза.

За окном начиналась теплая весенняя гроза. Капли дождя тихо зашумели, разбиваясь о стекло. Громкий раскат грома разбудил Катю. Заметив Александра, она удивилась. Ее измученное лицо осветила нежная улыбка. Она была рада его видеть.

– Как Вам удалось сюда пробраться? – все еще улыбаясь, спросила она.

– Если я решил что-то сделать, меня невозможно остановить! – ответил Александр, улыбаясь Кате в ответ. – Я хотел справиться о Вашем самочувствии и пожелать Вам скорейшего выздоровления.

– Мне, не стану скрывать, приятно видеть Вас здесь, но, право, это не лучшее место для встречи. Кроме того, моя внешность сейчас оставляет желать лучшего… – говорила Катя.

– Не смейте даже думать так! – прервал ее Александр. – Сейчас Вы выглядите так же прекрасно, как и в любой другой день Вашей жизни. Оттого, что Вы поистине прекрасны.

На щеках Кати появился легкий румянец. Она была еще очень молода и не успела научиться скрывать свои эмоции должным образом.

Александр принялся рассказывать Екатерине различные истории, произошедшие с ним при дворе и не только. Катя смеялась звонким молодым раскатистым смехом. Между ними завязалась легкая непринужденная беседа. Им обоим было комфортно в обществе друг друга. Они понимали друг друга с полуслова, как будто бы читая мысли. Так неожиданно просто и совершенно случайно между ними образовались теплые ни к чему не обязывающие дружеские отношения.

Александр часто навещал Катю, пока она лежала в больнице. Но как только она выздоровела и вернулась в Смольный институт благородных девиц, их встречи прекратились. Царевич очень скучал по своему милому душевному другу. Его тоска не утаилась от глаз Варвары Шебеко. Она и на этот раз предложила ему свою помощь.

– Не печальтеся, государь, все поправимо. Я позабочусь о том, чтобы Екатерина покинула Смольный институт.

– Каким же образом, сударыня, Вы намереваетесь это сделать? – допытывался Александр.

– Предоставьте это дело мне. Вскоре Катенька будет свободна, и Вы сможете «случайно» встречаться с нею, к примеру, в Летнем саду.

Александр улыбнулся. Он всегда восхищался находчивостью и предприимчивостью этой женщины, которая так охотно помогала ему. Теперь он точно знал, что очень скоро он снова свидится с Катей.

Варвара незамедлительно принялась выполнять данное ею государю обещание и инсценировала уход Екатерины из Смольного института «по семейным обстоятельствам». Всего через несколько дней после этого Александр с Катей уже прогуливались в Летнем саду.

С каждым днем эта милая и очень красивая девушка интересовала государя все больше. Но она была не просто красивой глупышкой. В ней было все то, что он так давно искал в женщине, – с ней он чувствовал истинный душевный покой, который тут же покидал его, как только они разлучались. Кроме того, Александру начало казаться, что и Катя смотрит на него не просто как на друга. Меж тем, пока мысли государя были заняты этими вопросами, и он не замечал ничего вокруг себя, петербуржцы стали шептаться о том, что «государь прогуливает его демуазель». Чтобы прекратить эти сплетни, влюбленные стали встречаться на аллеях Елагинского, Крестовского и Каменского островов столицы. Как-то они даже стали встречаться на квартире у Михаила, брата Кати. Но длилось это недолго:

– Государь, я искренне молю о прощении, но, боюсь, я вынужден просить Вас прекратить встречи с Катериной на моей квартире, – обратился однажды Михаил к Александру. – Я опасаюсь, что они могут повлечь за собой общественное осуждение.

Александр был очень удивлен этими словами. Ведь именно он похлопотал о том, чтобы Михаил Долгорукий оказался в граде Петровом.

Стоял июнь 1866 года. Николай Первый и Александра Федоровна праздновали свою очередную годовщину свадьбы в Петергофе. В трех верстах от его главного замка был расположен замок Бельведер, где остановились все приглашенные на торжественное событие царского двора гости.

Замок был переполнен. Но когда в него вошел Александр, замок, напротив, показался ему пустым. У центральной лестницы он увидел Екатерину. Она была в роскошном платье алого цвета, которое было невозможно не заметить. Хотя Александр заметил бы ее даже в самом неприметном наряде.

Их взгляды пересеклись. Что-то изменилось между ними. В последнее время им не удавалось видеться друг с другом, и это только усилило их чувства друг к другу. Александр видел, что глаза Кати как-то по-новому заблестели, загорелись изнутри. Весь ее облик стал как будто бы немного другим, более взрослым и уверенным. Не обращая внимания на приветствия в его адрес с разных сторон, он шел к ней сквозь толпу, словно Моисей сквозь Красное море. Он был совершенно околдован ее взглядом. Оказавшись друг рядом с другом, Александр с Катей поспешили скрыться из зала. Она увлекла его за собой в комнату, которая предназначалась для сна.

За окном был вечер. Они стояли в комнате одни, молча глядя друг на друга. Снизу до них доносился шум собравшихся гостей, которые не спешили отходить ко сну. Им очень много хотелось друг другу рассказать, о многом поговорить. Но в этот раз их разговор получился недолгим. Чувства, которые уже давно перестали быть платоническими, овладели ими. Влюбленные больше не могли сопротивляться зову плоти, да и не видели в этом никакого смысла.