Голиб Саидов - Чётки

Наконец, когда всё же, она состоялась, оба вскоре пришли к единодушному мнению, что безжалостное Время, сжалившись, обошло их стороной. Игорёк остался тем самым неунывающим, стройным и подтянутым пацаном, что запомнился ещё с студенческой поры, когда они вместе выступали в вокально-инструментальном ансамбле. Наби, также выглядел энергичным, бодреньким и живым, с озорными бегающими глазками и заметно округлившимся представительным животиком, что никоим образом не отразилось на его весёлом характере.

В первый же вечер, в доме гостеприимного хозяина был устроен пир, в лучших традициях Востока: плов, шашлыки, свежие фрукты и – конечно же – выпивка. А уже на следующий день, Наби предстояло столкнуться с первым шоком. Произошло это совершенно случайно, когда он впервые узнал, что для того, чтобы открыть свой собственный бизнес, совершенно излишне обивать многочисленные пороги начальственных кабинетов, «подмазывать» всяких пожарников, руководителей санэпидстанций и прочих «братков» и «крышевателей».

– Как? – искренне изумился он, выкатив на метр свои черные красивые глаза. – А кому «бабло» платить?!

– А зачем кому-то, что-то платить? – мягко улыбнулся в свою очередь Игорь. – Это ведь, твой бизнес: ты рискуешь своими кровными денежками…

– Нет, так не бывает… – долго ещё не мог успокоиться старший товарищ, чуть ли не с детства обученный нашим порядкам и привыкший к отечественной хитро-мудрой системе. – Тут явно должен существовать какой-то ключик…

Постепенно, по мере знакомства с Америкой, подобных шоков Наби испытает не единожды. И всякий раз, закалённый в боях с родной бюрократией, он будет лишь тихо восклицать:

– Так просто?! Не может этого быть! Вот это да-а…

Пользующийся огромной популярностью у себя на родине и известный своим ушлым характером и авантюристическим складом ума, Наби ни разу в жизни не позволил обвести себя вокруг пальца. Наоборот – как раз ему было свойственно, с лёгкостью обходить любые наши законы, с выгодой приобретая ту или иную вещь по бросовым ценам, по дешёвке. И этим он сдержанно гордился.

В один из дней, он, в явно приподнятом настроении, возвратится домой, радостный и довольный демонстрируя с порога свою очередную покупку.

– Гляди, что я приобрёл только что, в маленьком магазинчике, напротив! – и вытащив из пакета небольшую прямоугольную коробочку, нежно прижал её к своей щеке.

– Что это? – не понял товарищ.

– Выпрямитель. А точнее – понижающий трансформатор, который я так тщетно искал! – гордо пояснит Наби и перейдя почему-то на шёпот, хитро сощурит свои глазки: – А теперь скажи мне: как ты думаешь, за сколько я приобрёл эту вещицу, а?

Игорь улыбаясь, вопросительно уставился на товарища. Тот, не удержавшись, радостно продолжил:

– Всего за двенадцать долларов! А рядом, в соседнем супермаркете, лежал точно такой же, но за сорок пять баксов! Нет, ты себе представляешь?! Экономия почти 75 процентов! Обалдеть!!

Слегка усмехнувшись в ответ, Игорь тронул приятеля за плечо и скомандовал:

– Поехали!

– Куда? – не понял Наби.

– Сейчас узнаешь… – коротко бросил товарищ и друзья, удобно устроившись в уютненький «Форд-фокус», тронулись с места. Проехав три-четыре квартала, они припарковались к небольшому зданию, на фасаде которого висела внушительных размеров вывеска «Ninety-nine» с огромной цифрой «99» посередине.

– Побудь немного тут – попросил Игорь своего товарища – Я мигом: туда и – обратно.

Ничего не подозревающий Наби, согласно кивнул и полез в карман: ему ещё раз захотелось полюбоваться своей удачной покупкой. Через пять минут Игорь возвратился с похожей коробкой и, протянув её приятелю, весело бросил:

– Держи!

– Что это? – удивился Наби.

– Твой выпрямитель, точно такой же трансформатор – широко улыбаясь, произнёс друг, и заранее предвкушая удовольствие, указал на ценник – Ты сюда глянь!

То, что произошло с несчастным Наби в следующую минуту, невозможно описать. Это было жалкое зрелище. Держа перед собой в каждой руке по коробке, он ошалело переводил взгляд с одной на другую, тупо разглядывая ценники.

– Как?! – раздался, наконец, отчаянный вопль, который можно было услышать на противоположной улице. – Всего четыре доллара?! Да этого не может быть!

Ещё бы: такой подлянки от америкосов он, естественно, не ожидал. Ни слова не говоря, Игорь, удовлетворённый произведённым эффектом, весело нажал на педаль акселератора.

– И что мне теперь делать с этим? – расстроенно обратился Наби к товарищу, показывая на свою коробку.

– Как что – удивился в свою очередь Игорь – вернём назад, туда, где ты её приобрёл.

– Ты думаешь, что они заберут назад товар, который я уже распаковал? – с сомнением поинтересовался гость.

– Они не только без слов заберут обратно свой товар, но ещё и искренне посочувствуют, что не смогли тебе угодить. – спокойно разъяснил Игорь.

Когда, через десять минут, всё сказанное другом подтвердилось точь в точь, Наби лишь еле слышно прошептал:

– Дураки… Ей Богу, дураки…

После ужина, гость всё ещё никак не мог успокоиться, возбуждённо делясь своими мыслями с окружающими.

– Нет, вы только послушайте меня! Да ведь, они тут все ненормальные: я не понимаю – зачем покупать дорогую вещь, когда рядом точно такая же стоит гораздо дешевле?!

Все попытки хозяина дома просветить товарища и объяснить ему такие понятия, как «статус», «обязывающее положение», «разный достаток» и прочее, безуспешно разбивались о твёрдую и практичную голову бывшего советского «бизнесмена».

Перед самым отъездом, очередная «ознакомительная экскурсия» по продовольственному супермаркету, окончательно добила несчастного Наби. Узнав о том, что наисвежайшее парное мясо, пролежав на прилавке всего пару часов, автоматически переводится в «низший» разряд, с соответствующим значительным удешевлением, он окончательно махнёт рукой, воскликнув:

– Нет, честное слово: американцы глупые и наивные дети! Дураки, чего с них возьмёшь?..

И уже, выходя из магазина, наш «воротила» мечтательно закатит кверху свои красивые черные глаза и с досадой произнесёт:

– Эх, вот бы их к нам, на родину! Я бы живо правильному бизнесу научил…

С минским другом. Минск, 1981 г. Фото из архива автора.

Разговариваю по «скайпу» с приятелем, который отдыхает с женой в Италии.

Развалившись на широкой кровати у себя в номере и, поставив на грудь ноутбук, мой друг, заплетающимся пьяным языком, словно нехотя, излагает про достопримечательности Рима. Я понимаю: исколесив почти всю Европу вдоль и поперёк, он уже не испытывает того восторга, что охватывал и был так свойственен всем нам лет эдак тридцать тому назад, когда слово «заграница» в сознании советских людей вызывало трепет и благоговение. Тем не менее, от меня не ускользает его нарочитое равнодушие, которым он тщетно пытается скрыть свою радость. Меня это потихоньку начинает раздражать.