Питер Керр - Зима в раю

– Но прежде чем вы ушли, Рафаэль, скажите, в чем все-таки заключается проблема с моими деревьями? Вы ведь так и не объяснили мне.

– Нашли, у кого спросить, amigo. Во фруктовых деревьях я ровным счетом ничего не понимаю. Но я слышал, как в деревне говорили, что на ваши деревья теперь жалко смотреть. Вам лучше обратиться к эксперту. Adió’, y mucha’ grathia’ [131].

– Только не спрашивай, какое у меня настроение! – крикнул я в направлении второго этажа Элли, когда вернулся в дом. – Чертов дед чуть не довел меня до нервного срыва, пока полчаса расписывал, в каком ужасном состоянии пребывают деревья в саду, а потом радостно сообщил, что ровным счетом ничего в этом деле не понимает, и свалил вместе со своими козами… и моими апельсинами, купленными за бесценок.

– Успокойся, дорогой, – сказала Элли, изящно спускаясь по лестнице. Она была уже полностью одета на выход. – Или u’ted tranquilo , как сказал бы твой почтенный покупатель.

– Нет, ты лучше объясни, зачем он охаял деревья и насмерть меня перепугал, если сам даже не знает, о чем говорит? Вот хитрый болтун. Ну все, теперь я буду брать с него за фрукты по полной программе.

Элли вручила мне стакан сока, только что выжатого из апельсинов, которые она собрала еще вечером.

– Вот – глотни и успокойся. Тебе стоит немного охладиться, Питер. И перестань ворчать. Хватит с нас уже недовольных людей на сегодня, большое спасибо.

– Одно дело – дать совет. Вот честное слово, я бы с удовольствием прислушался к каждому, но просто так поливать грязью наши фруктовые деревья…

– Давай будем справедливыми. Уверена, что старикан вовсе не хотел тебя обидеть. Я слышала ваш разговор из окна ванной, и Рафаэль говорил довольно медленно, так что даже я смогла уловить смыл его слов.

– Хм, вот как? – Я почесал голову и бросил на жену насмешливый взгляд поверх стакана с соком.

– Да, я поняла очень многое, нечего смеяться. Ну вот подумай сам. Ты уже обратил внимание на липкие черные пятна на некоторых апельсинах и на сухие и переросшие ветки. Даже тебе очевидно, что деревьями необходимо заниматься, хоть ты в этом деле и полный новичок. Верно?

– Допустим, но ведь в целом все не так уж и страшно. Согласись – у нас в саду дозревает очень неплохой, сочный урожай.

Элли посмотрела за окно и задумчиво кивнула.

– Хм-м-м-м-м. Да, неплохой, но наверняка он мог бы быть гораздо лучше. Вот что главное. И мне кажется, что Рафаэль просто хотел обратить на это твое внимание – на тот случай, если ты не заметил очевидного.

– Ладно, пусть так, но хорошему соседу следовало бы подсказать мне, к кому обратиться за советом, а вместо этого он взвинтил меня и ушел как ни в чем не бывало.

– Разумеется, Рафаэль и сам мог бы дать тебе массу полезных советов о том, как ухаживать за деревьями. Наверное, в этих местах любой старик знает о садоводстве предостаточно. Но не все они считаются настоящими экспертами.

– Ты имеешь в виду – не все они maestros ?

– Именно. Возможно, что Рафаэль как раз не обладает званием maestro фруктовых деревьев. Может быть, maestro коз, но не апельсинов. Так что тебе следует пойти к настоящему эксперту-садоводу – только это Рафаэль и пытался тебе втолковать. В таком случае он не залезет на чужую территорию и его не обвинят в том, что он дал тебе плохой совет. По-моему, это весьма разумно.

Мое мрачное настроение стало понемногу рассеиваться.

– Элли, как это у тебя получается? Ты снова вернула мне веру в человечество. Преподала отличный урок здравого смысла – Я благодарно улыбнулся жене и осушил стакан. – Ого! Отличный сок, лучший из тех, что мы делали. С каких деревьев были эти апельсины?

Лицо Элли осветилось лукавой улыбкой, и она неторопливо зашагала к выходу.

– С каких деревьев? – переспросила она через плечо. – Понятия не имею, на этот раз я не рвала апельсины с веток. Я собирала их с земли.

Как и у многих городов, удаленных от моря, но расположенных близко к краю острова, у Андрача был город-близнец – el Puerto , Порт, который находился на побережье, примерно в паре миль. Эта характерная для Майорки особенность сохранилась с пиратских времен, когда эту полоску земли грабили суда с Варварского берега Северной Африки. Чтобы предупредить жителей внутренней части острова о приближении пиратов, зажигали огни на каменных башнях – torres, которые и по сей день стоят на самых высоких уступах вдоль линии берега. Местные рыбаки и фермеры в таких случаях отходили в глубь острова, где деревни было легче оборонять, так как дома в них располагались вокруг укрепленной церкви, часто построенной на возвышении.

Когда мы поселились в «Кас-Майорал», узкая дорога из Андрача в Пуэрто-Андрач, как и в старые времена, следовала извилистым курсом el torrente , который по имени был потоком, а по сути – не более чем пересохшей канавой, наполняющейся водой только в случае исключительно сильных штормов.

Оставив позади пышные апельсиновые рощи и окутанные цветущими кустарниками стены и патио старых домов на окраинах Андрача, дорога тянется дальше и постепенно расширяется в миниатюрную долину, защищенную по обе стороны зелеными объятиями гор. В нижней части поросшие соснами склоны испещрены маленькими каменными фермерскими домиками цвета старой соломы, примостившимися посреди засаженных овощами и зерновыми крохотных полей и древних, обнесенных оградами миндальных плантаций, шахматные клетки которых складываются в произвольные скопления тихой, непритязательной красоты.

Хотя риска столкновения с шайкой пиратов больше не существует, каждый поворот извилистой дороги по-прежнему несет угрозу смертельной опасности для современного путешественника. Большие автоцистерны совершают регулярные рейсы между ближайшими колодцами с пресной водой и многочисленными хозяйствами в округе, у которых нет ни центрального водоснабжения, ни собственного источника воды, и «скорость» здесь – любимое словечко дюжих водителей, бросающих свои громыхающие агрегаты в тесные повороты с оптимальным ускорением. И следовательно, закон больших чисел подсказывает нам, что рано или поздно цистерна с водой, машина, автобус, трактор или ослик с тележкой, даже гурт овец или одна из групп престарелых немецких туристов, неизбежно внесут свой вклад – в той или иной комбинации – в жуткую статистику несчастных случаев на одном из слепых поворотов этой дороги. Но чудесным образом этого пока не случилось, и остается только надеяться, что чудо продлится.

Тем не менее в то декабрьское воскресенье все, кто проезжал там, могли видеть результат одной предаварийной ситуации. Одолев очередной особенно крутой поворот, мы увидели прямо перед собой, футах в десяти от края поля и в добрых восьми футах над землей, маленький «сеат», зацепившийся задними колесами за сук миндального дерева. Как он попал на дерево задним ходом и без видимых повреждений, было загадкой. На дороге отсутствовали следы как от заноса, так и от торможения, а на поле не было видно колеи. Можно было только строить предположения в том духе, что бесстрашный водитель гнал прошлой ночью по дороге с огромной скоростью и, вероятно, повстречался с цистерной на две тысячи галлонов воды, несущейся прямо на него из-за угла. Необходимый в данной ситуации маневр уклонения вполне мог привести к тому, что маленькую машину перебросило через ограждение и зашвырнуло по идеальной траектории на миндальное дерево, которое в данном случае явилось наилучшим местом для безопасного приземления (пусть и вверх ногами).