Питер Керр - Зима в раю

– Как, по-вашему, когда этот pozo negro опустошали в последний раз? – сонным голосом спросил меня сотрудник «Осифара».

– Сеньор Феррер, который продал мне этот дом, говорит, что отстойник ни разу не откачивали с тех самых пор, как установили его десять лет назад. Я беседовал с ним на эту тему сегодня утром. Его не нужно чистить, вот как он мне сказал.

Человек из «Осифара» только качнул головой и пожал одним плечом. Очевидно, ему было все равно.

Мне показалось, что ассенизатор руководствовался принципом: «Всей работы все равно не переделаешь», и если бы не острая нужда в деньгах, он не стоял бы здесь в разгар рождественских каникул, ублажая клиента светской беседой и наблюдая за тем, как чьи-то экскременты извлекаются из вонючего отверстия в земле.

– Да, сегодня утром сеньор Феррер даже показал мне планы этого pozo negro , – сказал я, пытаясь высечь у собеседника искру профессионального интереса. – После этой камеры идет еще одна, с камнями, которые функционируют в качестве фильтра. И тогда все, что осталось, то есть просто грязная вода, отводится во впитывающую траншею где-то вон в том поле.

Сотрудник «Осифара» пожал вторым плечом. Удод развернул свой хохолок в достойный могиканина веер, поднял одну лапку и с акробатической ловкостью почесал живот длинным изогнутым клювом. Ему тоже было абсолютно все равно. И насос качал свою жижу, не обращая на мои слова никакого внимания.

Если абстрагироваться от временного смрада в непосредственной близости от септика, утро выдалось чудесное. Снова светило солнце, небо было голубым, и хотя несколько клочковатых облаков еще несло через горы порывами умирающей Tramuntana, в долине все снова было прекрасно. Ни листика не шевелилось на апельсиновых деревьях, и их глянцевая темная зелень, ополоснутая дождем, блестела чистотой и свежестью. Неровное покрывало дымки по щиколотки застилало проходы между стройными взводами фруктовых деревьев. Все предвещало один из сладостно-приятных майорканских зимних дней – если абстрагироваться от временного смрада в непосредственной близости от септика.

– Может быть, засорилась труба, соединяющая pozo negro с фильтрационной камерой? – выдвинул я предположение в новой попытке завязать разговор с техническим уклоном. – Вероятно, потому и переполнился pozo negro.

На этот раз ассенизатор даже не стал пожимать плечами. Он только скептически приподнял бровь и побрел к септику, не вынимая рук из карманов. Наклонившись, он на минуту заглянул в черную пустоту, демонстративно не замечая удушающей вони, вползающей ему прямо в ноздри, затем обернулся ко мне и исполнил комбинацию из качания головой, пожатия плечами и двойного поднятия бровей.

– Тут нет никакой отводящей трубы, – сказал он, – никакой фильтрационной камеры и никакой впитывающей траншеи. Coño , все, что у вас есть, – это простая накопительная емкость. Nada más [264].

– Но как же планы? – запротестовал я. – Сеньор Феррер объяснил мне все обозначения, и там изображена полная трехкамерная система – totalmente comprensivo [265]. В планах все нарисовано.

– Los planos? Забудьте о них. Этот pozo negro был построен самым дешевым способом, и, кроме него, ничего тут больше нет. Los planos ничего не значат. Nada.

– Но разве санитарный инспектор мог допустить, чтобы при строительстве игнорировались планы? – спросил я в смятении. – Как он мог дать разрешение на такую бесполезную бочку? Строительство ведь надо согласовывать!

– Дать разрешение? Согласовывать строительство? – Сотрудник «Осифара» сделал шаг назад и оторопело воззрился на меня. – Hombre! – пробормотал он, тряся головой. Должно быть, такой наивности он еще не встречал.

У меня засосало под ложечкой. Томас Феррер, очевидно, использовал свое высокое положение в местной администрации, чтобы заставить проверяющие инстанции закрыть глаза на это дешевое подобие современной канализации.

– И что же теперь делать? – спросил я, борясь с подступившей дурнотой.

– Теперь, при нормальной семейной эксплуатации дома, вам придется вызывать нас примерно раз в месяц, чтобы мы откачивали ваш септик, – бесстрастно выдал диагноз представитель «Осифара» и одновременно вручил мне счет за сегодняшний вызов.

– Но как Ферреры сумели прожить здесь десять лет, ни разу не опустошив бак? – изумился я, быстро подсчитав в уме, что спасение нашего маленького рая от медленного погружения в свои собственные нечистоты обойдется мне примерно в тысячу с лишним фунтов в год. – Не могли же они все эти годы страдать запором, верно?

– На ферме, где выращивают фрукты, это точно невозможно, – ответил человек из «Осифара» с неожиданным для меня чувством юмора. Наверное, я наконец-то затронул близкий ему предмет. – Hombre! Они использовали туалет в доме только в самых крайних ситуациях, когда их совсем уж прихватывало. В остальных же случаях они предпочитали поступать так, как всегда поступали до появления pozo negro. Я много езжу по таким сельским домам и знаю, что за люди эти paisanos. Если есть возможность сэкономить одну-две песеты, они лучше пойдут в поле и сделают то, к чему призывает их природа, под прикрытием стены. Помните: горсть фиговых листьев дешевле, чем туалетная бумага!

С грязным смешком ассенизатор стал сматывать гибкий шланг. Еще одна миссия была выполнена, и более того – выполнена в приятной обстановке. Его день начался удачно.

Я не мог разделить его приподнятое настроение.

– Теперь я знаю, каково это – быть горстью фиговых листьев, – мрачно подумал я вслух. Ферреры снова меня обдурили.

– Уп-пуп! – закричал удод и самым издевательским образом покачал своим «ирокезом» перед тем, как улететь зигзагом в направлении casita Ферреров. – УП-ПУП! – повторял он.

– Весьма уместно, – пробормотал я. – Даже эта чертова птица смеется надо мной.

– Что это за кукушку я сейчас слышала? – спросила Элли, выходя навстречу мне из кухни.

– Не кукушку, но почти, – буркнул я. – В любом случае, это был некий крылатый посланец, работающий на Томаса Феррера. Меня теперь ничто не удивит.

– Крылатый посланец? Ты имеешь в виду, Ферреры держат голубей? Что-то я ничего не понимаю. И о каком послании ты говоришь?

– Послание, Элли, состоит в том, что наш септик – это не совсем то эффективное современное средство фильтрации и удаления сточных вод, которое показывал мне на планах Томас Феррер сегодня утром. Этот так называемый септик хорошо выполняет только одну функцию: спускает в канализацию наши финансовые ресурсы. Вот такое послание.

– М-м-м… понимаю. Сначала кошки и собаки, потом плита, стиральная машина, водогрей, вся электрика в доме… теперь нам придется потратить деньги еще и на нормальный септик. Эти Ферреры и тут оставили нас с носом.