Алекс Громов - Жуков. Мастер побед или кровавый палач?

Однако даже внесение в книгу необходимых слов о «руководящей и направляющей» помогло не сразу.

Уважаемый Леонид Ильич!

Обращаюсь к Вам с просьбой. В 1965 году я закончил разработку своих воспоминаний, над которыми работал несколько лет. Осенью 1965 года рукопись мною передана в издательство АПН.

По имеющимся сведениям рукопись передана в отдел ЦК КПСС тов. Д. П. Шевлягину.

Времени прошло много, а судьба моей рукописи мне не известна. Очень прошу Вас, Леонид Ильич, дать указание по изданию моей рукописи. Очень хотелось бы издать книгу к 50-летию Советской Армии.

Маршал Советского Союза

Жуков

11 декабря 1967 г.

Ответа не последовало. Книга продолжала лежать «в столе» издательства. Жуков испытывал чувства, близкие к отчаянию. В полной мере понять их сможет только тот, кто отдавал в издательство книгу, написанную с полной отдачей, а потом сталкивался с глухой стеной молчания. Или уклончивых ответов, что ничуть не легче.

Глубокоуважаемый Леонид Ильич! Алексей Николаевич!

Прошло немало времени с тех пор, как АПН подготовило книгу «Воспоминания и размышления». Учтены все замечания и пожелания рецензентов.

Мне известно, что и отдел ЦК КПСС (тов. Степанов) дал свое весьма положительное заключение на мою рукопись. Меня крайне огорчает ничем не объяснимая задержка в выходе книги в свет. Ведь это труд моей долголетней жизни.

Очень прошу Вашего вмешательства.

С уважением

Маршал Советского Союза

Г. Жуков

23 февраля 1968 г.

Причина, по которой тормозили «Воспоминания и размышления», была простой. Леонид Ильич Брежнев, еще не превратившийся окончательно в героя анекдотов о «бровеносце в потемках», уже вполне анекдотично жаждал, чтобы в книге Жукова был упомянут его личный и неоценимый вклад в Победу.

Когда это выяснилось, Жуков в первый момент страшно разгневался.

– Почему я должен его упоминать? – бушевал старый воин. – Я не знал во время войны никакого Брежнева!

Но, чуть остыв, он согласился с мнением редактора и близких друзей: если не выполнить это условие, книга не выйдет. Но ведь действительно – нигде ни разу не встречались… И в издательстве, где людей, искренне переживавших за маршала, оказалось все же больше, чем в верхних эшелонах власти, был придуман такой изящный ход: мол, Жуков будучи под Новороссийском, хотел посоветоваться с полковником Брежневым, но – какая досада! – не застал того на месте…

– Умный поймет… – невесело усмехнулся Жуков.

Умных и умеющих читать между строк оказалось предостаточно. Славы Брежневу эта история если и прибавила, то весьма сомнительной. По всей стране пошли гулять анекдоты о том, как Сталин и Жуков обсуждают план важной операции, и вдруг генералиссимус спрашивает маршала: «А вы с полковником Брежневым посоветоваться не забыли?»

Но самая главная цель была достигнута. Процесс публикации сдвинулся с мертвой точки. Когда книгу наконец-то сдали в типографию, то один из рабочих, узнав, чье произведение предстоит печатать, воскликнул:

– Да мы круглые сутки работать будем! Мы с Жуковым воевали против фашистов, готовы работать в три смены хоть бесплатно!

В марте 1969 года редактор Миркина привезла Жукову сигнальный экземпляр…

«Первый тираж в 100 тысяч экземпляров был раскуплен мгновенно, – пишет Мария Жукова. – К «Дому книги» на Новом Арбате тянулась очередь от кинотеатра «Октябрь». В книжном магазине на ул. Кирова (Мясницкая) разгоряченная толпа покупателей высадила витрины и пошла насквозь. Порядок наводила конная милиция. Кроме того, книга вышла в 30-ти странах на 18 языках тиражом более 7 миллионов (за что, кстати сказать, отец не получил ни копейки, передав все права издательству АПН). Маршал Василевский писал о книге отца: «Успех книги объясняется ее глубокой патриотичностью, масштабностью и объективностью освещения исторических событий… <���Она> призвана жить долго». Александр Михайлович оказался прав. С тех пор книга отца выдержала у нас 14 изданий (последнее вышло в 2009 году в Воениздате)».

В мае 1970 года, в канун 25-летнего юбилея Победы, вышла первая серия киноэпопеи «Освобождение» режиссера Юрия Озерова. В нее вошли несколько эпизодов с участием Сталина, сыгранного Бахути Закаридзе. Эти эпизоды, созданные режиссером при участии Юрия Бондарева и Оскара Курганова, имели под собой документальную основу – были использованы мемуары Жукова, Рокоссовского, Бережкова и протоколы конференций вождей Советского Союза, Америки и Англии.

17 декабря 1969 года, во время перерыва на сессии Верховного Совета СССР, состоялось заседание Политбюро, посвященное предстоящему юбилею Сталина и проекта публикации юбилейной статьи для газеты «Правда». В ходе развернувшейся дискуссии Косыгин призвал не только определиться с этой юбилейной публикацией, но и решить более важный вопрос – найти «вообще место Сталина в истории». В своем выступлении Председатель Совета министров СССР Косыгин (которого сам Сталин по-барски именовал Косыгой: «Ну, как, Косыга, дела?») упомянул о «правленых сверху» мемуарах Жукова: «Конечно, ничего не случится, если мы и не будем публиковать статью. Но я думаю, что будет больше пользы, если мы опубликуем правильную статью, тем более что действительно правильно, как отмечали здесь товарищи, многое у нас понаписано за последние годы – и Жуковым, и другими о Сталине…»

Партийные и советские лидеры, видимо, продолжали чувствовать себя неуютно рядом с тем, кто действительно выигрывал сражения. Жуков был избран делегатом открывшегося в марте 1971 года XXIV съезда КПСС. Но сшитый по такому важному случаю новый парадный мундир не пригодился. Сначала Галине Александровне отказали в пригласительном билете. А потом лично «дорогой Леонид Ильич» начал выражать удивление – да неужто товарищ маршал и впрямь собрался присутствовать во Дворце съездов? Может, разумнее будет поберечь здоровье?… Годы-то уже не те!

Жуков все понял и на съезд не поехал. Но это не способствовало улучшению его здоровья, скорее наоборот. Обострилось воспаление тройничного нерва, причинявшее постоянную сильную боль. Но, несмотря на это, маршал Победы продолжал работать над новым изданием своей книги.

В 1973 году Жукова постигла невосполнимая потеря – 13 ноября умерла Галина Александровна. «Этого мне уже не пережить…» – сказал тогда Георгий Константинович. Со смертью любимой жены его будто покинули силы. Жуков сумел приехать на церемонию прощания – помогли старые боевые друзья, маршал Баграмян и генерал армии Федюнинский. Но после похорон он уже не мог сосредоточиться на работе, слишком сильно горевал. В конце декабря Георгий Константинович был госпитализирован, но состояние его продолжало ухудшаться. Врачи были бессильны.