Анатолий Тарасов - Хоккей. Родоначальники и новички

Вспоминая тот матч, мне хочется воздать должное хоккейной мудрости моего друга – тренера сборной Аркадия Чернышева. Никогда не забыть самоотверженных, уверенных действий нашего вратаря Николая Пучкова. Да и все игроки, не жалея себя, отдали все силы победе.

Товаровский короткое время являлся старшим тренером футбольного клуба «Динамо» (Москва), потом перешел в инфизкульт. Михаил Давидович был незаурядным ищущим специалистом, прирожденным педагогом, порядочным и интеллигентным человеком. То, что Тарасов встретил его в самом начале освоения «канадского хоккея», явилось большой удачей для Анатолия Владимировича, да и без какого-либо преувеличения с моей стороны – для всего нашего хоккея.

С чего следовало начинать освоение «канадского хоккея»?

На что делать упор?

Каким образом использовать наши наработки в видах спорта, которые были относительно близки к неизвестной нам до войны игре?

Хоккей с мячом. Или, как мы его называли, русский хоккей. Размашистое катание, высокие скорости и комбинационный стиль очень пригодились поколению первопроходцев.

Футбол. Атлетизм, координация движений и игровое мышление были присущи поколению Боброва, все они прекрасно выглядели на зеленом поле. Их летние тренировки – футбол на баскетбольной площадке, так называемый «дыр-дыр», – был своего рода приближением к «канадскому хоккею».

Эти два кита, две «плиты» в фундамент советского хоккея Товаровский с Тарасовым заложили продуманно и своевременно. Поколение «русачей» во главе с Бобровым на удивление стремительно ворвались в когорту сильнейших хоккейных держав, что наглядно подтвердили сенсационные золотые дебюты сборной СССР на чемпионате мира 1954 года и на Олимпийских играх 1956 года.

Отпраздновав олимпийскую победу, наши спортсмены и тренеры не «задрали носы». Мы знали, что зарубежный хоккей, особенно канадский, имеет за спиной огромную силу. Что наш триумф в турнире всего лишь эпизод и еще не гарантия стабильных успехов.

Мы, тренеры, были крайне заинтересованы в налаживании спортивных связей. И особенно – с родоначальниками мирового хоккея. И в Стокгольме, и в Италии на Олимпийских играх, в те счастливые для нашего хоккея победные дни я искал встреч с тренерами и боссами канадского хоккея. Хотя у меня было к ним много вопросов, главное, что мне хотелось узнать, это – желают ли они постоянных контактов с советскими командами, с нашим хоккеем. И от всех своих собеседников я получал холодный однозначный ответ: нет. Нет времени на такие встречи. В Канаде слишком плотный и обширный календарь. Не случайно ведь за много лет в Канаду не приглашалась ни одна из европейских команд. А что касается вашей команды, то мы проиграли случайно, недооценили вас.

Наиболее откровенные специалисты говорили, что наш хоккей канадскому зрителю не нравится, в нем, мол, нет динамики, страсти. Меня убеждали, что наш хоккей не смотрится, что он чересчур академичен и им, канадцам, непонятен. Не скрою, я мало верил словам собеседников. Полагал, что они или расстроены неудачей, или их одолевает гордыня.

В спорте, как и в жизни, время всему судья. Долго не хотели руководители канадского хоккея приглашать нас. И вдруг осенью 1957 года советской сборной предлагают прибыть в Канаду и провести восемь товарищеских матчей с любительскими командами. Хотя и были у нас другие планы, упустить возможность посетить родину мирового хоккея было бы непростительно.

Готовить команду для поездки в Канаду поручили мне. Времени было в обрез, а следовало сразу отбросить в сторону волнение и прочие эмоции, все до мелочей наперед продумать и учесть.

Главное – определить состав. Нужны не лучшие – из них не всегда составишь боевую команду, – а нужные игроки. Здесь я не совершил ошибки, допущенной мною позже, в 1960 году, когда на зимние Олимпийские игры в Скво-Велли (США) состав команды был, по сути, навязан мне Федерацией. Уж больно модно в то время было все решать коллективно, голосованием. А мне не хватило твердости, да и аргументы мои были для членов Федерации недостаточно весомы. Вот и повез за океан состав, что мне навязали, в который мало верил сам.

Итак, о составе для поездки в Канаду. Мысль такая: он должен быть экспериментальным. Что это значит? Воссоздам, по возможности, ход моих тогдашних рассуждений. Через призму предстоящих матчей, – а каждый игрок, само собой, должен вложить в них все свое мастерство и силы, ярко проявить черты своего спортивного дарования, – мы, тренеры, обязаны были по окончании турне четко определить, в каком направлении впредь развивать наш хоккей. Должны прояснить для себя, что в нашем хоккее легко разгадываемо канадцами, к чему соперники равнодушны. Что их задевает, что будет непривычно, труднопреодолимо для них в нашем хоккее.

Вот почему брать в поездку следовало не лучших игроков.

И, разумеется, не по одной лишь рекомендации тренеров клубов. Исходить нужно из того, что предстоящее турне – это «разведка боем», пусть даже со знаком «минус». Значит, в первую очередь в составе должны быть хоккеисты, способные побеждать – по физическим качествам, двигательным навыкам, по характеру. Это, возможно, не совсем удобно для создания боевых звеньев, но для проверки канадского хоккея на прочность все это казалось мне кстати. Каких форвардов «не полюбят» канадские защитники? Какие наши защитники окажутся не по нраву канадским нападающим? Это непростые вопросы. И чем раньше мы на них получим ответ, тем вернее определим, каких нам готовить хоккеистов в различных амплуа, куда вести хоккей в целом.

Итак, вот кто поехал в Канаду. Вратарями мы взяли взрывного Николая Пучкова и спокойного Евгения Ёркина. В защиту вошли высокоманевренные Иван Трегубов и Дмитрий Уколов, тяготеющие к силовому хоккею Николай Сологубов и Генрих Сидоренков. В нападении играли Константин Локтев, Вениамин Александров, Владимир Елизаров, Юрий Пантюхов, Алексей Гурышев, Александр Черепанов, Владимир Новожилов, Юрий Копылов, Николай Снетков и универсал Станислав Петухов.

Все это были москвичи. Поразмыслив, мы решили доукомплектовать сборную игроками из других городов – пусть они по возвращении расскажут землякам о Канаде, о ее хоккее. Так, из Горького пригласили физически одаренного защитника Владимира Солодова, из Ленинграда – техничного, но мягкого характером Валентина Быстрова, из Челябинска – творчески гибкого и сверхреактивного Анатолия Олькова. Состав этот был как мозаика, разнокрасочный – экспериментальный. Кто не по нраву придется канадцам – тот пригодится нашему хоккею.