Валерий Поволяев - Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина
- Название:Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Алгоритм
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-4438-0942-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Поволяев - Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина краткое содержание
Трагическая гибель последнего руководителя советской внешней разведки Леонида Владимировича Шебаршина для многих стала неразрешимой загадкой. За самоубийством руководителя разведки такого уровня должно стоять многое. Валерий Поволяев предпринимает попытку приоткрыть завесу тайны и ответить на вопрос: кем был генерал Шебаршин?
За рамками своих мемуаров Леонид Шебаршин оставил много тайн. Гриф секретности с них будет снят только через много лет (если его снимут вообще). Но кое-что удалось узнать уже сейчас. Этому и посвящена книга, которую выдержите в руках.
Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Летать в Афганистан приходилось часто: слишком уж сложной была там обстановка, слишком уж большие деньги закачивали туда Штаты, чтобы раздуть огонь войны — и это у американцев получалось. Так, впоследствии родились талибы, точнее, «непримиримое» движение, державшееся на долларах, забрасываемых в Пакистан из Америки; возникла и печально известная «Аль-Каида», ставшая через некоторое время опасной террористической организацией, — противостоять такому черному напору зла, денег, оружия, ненависти было сложно.
Однажды из Кабула полетели в Джелалабад, на самую границу с Пакистаном. Полетели ночью, поскольку опасались «стингеров» — очень опасных ракет, которые, ухватив однажды самолет невидимыми щупальцами, уже не отпускали его; но ночью «стингеры» становились слепыми, поэтому летать старались только в темное время суток.
В Джелалабад полетели впятером: Крючков, Шебаршин, Мишин, плюс еще двое сотрудников КГБ. Всем выдали парашюты, оружие также имелось у всех; самолет был пограничный, с экипажем очень опытным, повидавшим в своей жизни всякое.
Взлетели, не включая огней, за полтора часа прошли расстояние до Джелалабада, над темными — темнее ночи — горами, стали заходить на посадку. Почти вслепую.
Была, правда, одна договоренность: когда самолет уже зависнет над посадочной полосой, останется только коснуться колесами бетонки, с хвоста ему подсветят прожектором, немного помогут.
Аэродромные служаки поступили по-другому — они ударили прожектором в лоб самолету, ослепили пилотов, и посадка больше походила на удар машины о землю, чем на элегантное самолетное приземление. Торможение было резкое, стремительное — хорошо, что не разбились.
Задание было важное: Крючков должен был переговорить с тамошним губернатором, с вождями племен и привезти Горбачеву, возглавлявшему в те годы нашу страну, ответ на вопрос: крепко ли держится Наджибулла, лидер Афганистана, у власти?
Наджибулла просил оружие, а Горбачев, который умиленно заглядывал в рот и к англичанам — прежде всего, к госпоже Тэтчер, словно бы хотел пересчитать, сколько зубов там у нее осталось, — и к американцам, и к своему сподвижнику Яковлеву Александру Николаевичу, жался, мялся, потел — то он хотел дать оружие, то не хотел, — вел себя, в общем, в обычной своей манере.
Сутки тогда провели в Джелалабаде — в переговорах, во встречах, в общении с афганцами (наших в Джелалабаде было мало, только советники, несколько человек), в следующую ночь вылетели обратно в Кабул — также с погашенными фонарями.
Еду в основном брали с собой из Москвы, и это было правильно. Иногда пробовали и местную еду. Шебаршин ел все подряд, а вот Крючков есть не мог — желудок не все принимал, и Мишин, как заботливый секретарь, адъютант, помощник, иногда предупреждал его:
— Владимир Александрович, аккуратнее с дыней, — а на стол подавали нежнейшую сладкую дыню, пищу, как известно, тяжелую для желудка, — дыня свежая!
Крючков обычно сводил брови вместе и говорил недовольно:
— Ты чего, хочешь, чтобы я не ел вообще?
Отношения с Шебаршиным у Крючкова были сложные: Крючков ценил Леонида Владимировича как блестящего аналитика, опытного работника, но не любил, когда тот начинал отстаивать свою точку зрения, не соглашался с Крючковым, шел поперек — это Владимиру Александровичу не нравилось очень.
Когда Крючков перешел в новое кресло и стал председателем КГБ, то старое его кресло пустовало целых девять месяцев, хотя место это очень горячее и пустовать не должно было, но как бы там ни складывалась ситуация, главком все равно командовал Шебаршин, он был начальником с приставкой «и. о.» — «исполняющий обязанности», и это здорово осложняло его жизнь: ведь «и. о.» есть «и. о.»… И все-таки, несмотря на успешную работу Шебаршина в кресле начальника советской разведки, Крючков не утверждал его, вернее, не выносил на утверждение к Горбачеву.
Когда спрашивали, почему он тянет с утверждением Шебаршина, Крючков морщился недовольно:
— Да вот, к Горбачеву никак не могу пробиться — не принимает. Как только пробьюсь, сразу же и подпишу у него бумагу.
Даже несмышленый ребенок мог понять, что это чушь. Во-первых, Горбачев принимал Крючкова по первому же звонку, а во-вторых, лучшей кандидатуры на место начальника разведки, чем Шебаршин, не было. Но, видать, Крючков пытался найти вторую кандидатуру.
В конце концов, назначение это все же произошло, справедливость восторжествовала, Шебаршин отмел от своей должности приставку «и. о.».
Перейдя на должность председателя КГБ, Крючков взял с собою и Мишина — не захотел отпускать. Как-то они полетели в Белоруссию — Крючков, будучи депутатом Верховного Совета СССР, должен был отчитаться перед избирателями.
В один из дней приехали в колхоз имени Гастелло. Перед тем как выйти из машины и принять от благодарных избирателей хлебный каравай с солонкой, уложенный на вышитый белорусский рушник, Крючков приказал Мишину, обратившись к нему на «вы»:
— А вы сидите в машине, — поймав недоуменный взгляд, пояснил: — В Москве умирает Андропов. Произойти это может с минуты на минуту. Как только это произойдет, сюда, в машину, позвонит Плеханов, сообщит…
Мишин остался в машине, Крючков ушел в зал сельского дома культуры. Пока он выступал, никаких звонков не было. Как только выступил и вернулся в машину, сразу же раздался звонок. Звонил Плеханов — начальник охраны Андропова. Сообщил печальную весть.
Лицо Крючкова потемнело, на щеках вздулись желваки, он скомандовал водителю:
— Давай в гостиницу, оттуда на аэродром и в Москву.
Аэродром, на котором стоял самолет Крючкова, был маленький, Мишин ныне даже не помнит его марки, — быстро собрали вещи, погрузились и взлетели.
Лететь им предстояло недолго — час двадцать минут, в самолете накрыли столик, решили помянуть покойного. После второй стопки Крючков, откинувшись на сиденье, неожиданно произнес, обращаясь к Мишину:
— Когда я утверждался на место начальника разведки, рассматривали две кандидатуры. Одну ты знаешь…
— Это вы. А кто был второй?
— Плеханов.
Признание было внезапным, словно бы на Крючкова сошло какое-то просветление, было видно, что он постоянно думает, правильно ли поступил, назначив на столь важный пост Шебаршина, сравнивает Леонида Владимировича с собою, сравнивает с другими людьми и все время колеблется.
И тем не менее ныне, уже спустя годы, многие считают, что Шебаршин был лучшим начальником разведки последних двадцати-тридцати лет советской власти.
Шебаршин работал самозабвенно, составлял толковые аналитические записки, Крючков ездил с ними на Старую площадь, к Горбачеву, либо посылал фельдсвязью.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: