Игорь Талалаевский - Три фурии времен минувших. Хроники страсти и бунта

Эльза.Ты пишешь мне по два письма в день.

Шкловский.Это потому, что люблю тебя немного больше, чем вчера. Завтра напишу три.

Эльза.Писем набралось много. Я наполнила ящик письменного стола, запрудила карманы и сумочку.

Шкловский.Мое горе приходит ко мне и сидит за одним столом. Я разговариваю с ним. А доктор говорит, что у меня нормальное кровяное давление и моя галлюцинация — только литературное явление.

Эльза.Ты говоришь, что знаешь, как сделан «Дон Кихот», но любовного письма ты сделать не можешь. И ты все злеешь и злеешь.

Шкловский.Уеду в Россию или в русскую тюрьму. Чекисты будут ко мне милосердны, они не европейцы, и не будут ругать меня, если я от ужаса смерти закричу, или буду стенать, как стенаю сейчас, раненый твоими умеющими прикасаться руками.

Эльза.А когда пишешь любовно, то захлебываешься в лирике и пускаешь пузыри.

Шкловский.Я барахтаюсь, пытаясь спастись.

Эльза.В литературе я понимаю мало, хотя ты льстец и утверждаешь, что я понимаю не хуже тебя; в письмах же о любви я знаю толк.

Шкловский.Люблю тебя немыслимо. Прямо ложись и умирай.

Эльза.Войдя в любое учреждение, я сразу знаю, что к чему и кто с кем.

Шкловский.Аля, будь моей женой. Я люблю тебя так, что не могу жить, не могу уже писать тебе писем. Я вишу на подножке твоей жизни.

Эльза.Ты пишешь о себе, а когда обо мне, то упрекаешь.

Шкловский.Я хочу иметь от тебя ребенка.

Эльза.Любовных писем не пишут для собственного удовольствия, как настоящий любовник не о себе думает в любви.

Шкловский.Я целовал твои губы, я не могу забыть их, я целовал твое сердце, я знаю его.

Эльза.Ты под разными предлогами пишешь об одном и том же.

Шкловский.Или скажи мне «никогда». Скажи «уходи». Доку си меня.

Эльза.Брось писать о том, как, как, как ты меня любишь, потому что на третьем «как» я начинаю думать о постороннем.

Шкловский.Все мои письма о том, «как» я люблю тебя.

Шкловский.В моей судьбе все было предопределено. Не могло быть иначе.

…Эта история будет из Андерсена. Это то, что могло случиться.

Жил принц. У него было две драгоценности: роза, выросшая на могиле его матери, и соловей, который пел так сладко, что можно было забыть свою собственную душу.

Он полюбил принцессу из соседнего королевства и послал ей розу и соловья.

Эльза.Розу принцесса подарила инструктору скетингринга, а соловей умер у нее на третий день: он не выдержал запаха одеколона и пудры.

Шкловский.Дальше Андерсен рассказывает все неправильно. Принц вовсе не переоделся в свинопаса. Он занял деньги, купил шелковые носки и туфли с острыми носками. Один день учился улыбаться, два — молчать и три месяца привыкал к запаху пудры. Он подарил принцессе трещотку, под которую можно было танцевать шимми, и какую-то игрушку, которая сплетничала, вероятно, книжку с посвящением.

Эльза.Принцесса действительно его целовала.

Шкловский.Ночь, в которую принцесса пришла к принцу, была действительно черная и дождливая.

Эльза.Принцесса постучалась уверенно.

Шкловский.Принц скатился по перилам: ему каждую ночь казалось, что стучат, и кататься по перилам он научился в совершенстве. Он открыл дверь и сразу узнал зонтик. Он поклонился ниже своих ног и сказал: «Войдите, принцесса, в свой дом».

Эльза.Она вошла. Был дождь. Она так устала, что шла по лестнице, не закрыв даже свой зонтик.

Шкловский.Принц усадил ее перед камином, разжег огонь, накрыл на стол и хотел бежать. Он хотел ей подарить розу и соловья. Принц был рассеян.

Эльза.Вот тогда-то и рассмеялась жареная рыба. Она смеется тогда, когда видит, что кто-то подарил свое сердце вместо трещотки. В этот раз она смеялась до упаду, хлопала хвостом и брызгала соусом. «Принц, — сказала она. — Зачем ты портишь чужие сказки?» — «Андерсен оклеветал меня, — ответил принц. — Дом мой и мое сердце принадлежит принцессе. Тот, кого любят, никогда не бывает виновен. А ты лежи смирно и не брызгайся соусом, потому что принцесса сейчас будет тебя есть».

Эльза.«Ты съеден сам, жареный принц!» — сказала рыба и умерла во второй раз от скуки: она не любила принцессу.

Шкловский.И вот возможная развязка романа.

Эльза.Принцесса живет в одном доме с принцем, потому что в городе очень мало свободных квартир.

Шкловский.Принц сделался игрушечным мастером. Он чинит граммофоны и делает трещотки, под которые можно танцевать шимми.

Эльза.Принцесса живет в его доме. Но танцует она с другими, — она живет с ними.

Шкловский.Когда случают лошадей, — это очень неприлично, но без этого лошадей бы не было, — то часто кобыла нервничает, она переживает защитный рефлекс и не дается. Она даже может лягнуть жеребца. Заводской жеребец не предназначен для любовных неудач. Его путь устлан розами, и только переутомление может прекратить его романы. Тогда берут малорослого жеребца — душа у него может быть самая красивая — и подпускают к кобыле. Они флиртуют друг с другом, но как только начинают сговариваться, бедного жеребца тащат за шиворот прочь, а к самке подпускают произв одителя.

Первого жеребца зовут пробником. Ремесло пробника тяжелое, и говорят, что иногда оно кончается сумасшествием и самоубийством. Оно — судьба русской интеллигенции. Герой русского романа пробник. И в революции мы сыграли роль пробников.

Я не могу жить в Берлине. Это не правильно. Я хочу в Россию. Я поднимаю руку и сдаюсь. Впустите в Россию меня и весь мой нехитрый багаж: шесть рубашек (три у меня, три в стирке), желтые сапоги, вычищенные желтой ваксой, и галстук, который мне подарили.

Старая кавказская история. По обеим сторонам военной дороги лежали зарубленные воины. У всех у них сабельные удары пришлись на правую руку и на голову. Почему? Очень просто. Воины, сдаваясь, всегда поднимали правую руку.

Шкловский.Луи Арагону [100] Арагон, Луи (1897–1982) — французский поэт и прозаик, член Гонкуровской академии. Муж Эльзы Триоле. , 27 июля 1970 года. Дорогой друг. Сейчас только решаюсь писать тебе. Смерть Эльзы Триоле потрясла меня. Ты знаешь, как я был влюблен в Эльзу. Письма мои к ней теперь у тебя. Только через 20 лет я смог полюбить снова. Если бы она меня полюбила, то я стал бы гением. Нам нужны цвет и воздух. Она полюбила тебя. Пишу тебе, как ей. Судьбы скрестились. А ваши судьбы перекрестились. Она умерла. Прощай, Эля. Она почувствовала смерть. Мне рассказали о ее последнем романе. Там соловей поет утром. Он поет о всей прожитой жизни, соловей поет не только о любви. Он поет о себе, о границах своей души. Он охраняет охваченную песней территорию.