Вадим Бакатин - Дорога в прошедшем времени

Странная роль без прав и обязанностей в так называемом Совете безопасности была для меня сущей мукой. Вроде бы ты «большой чиновник», а сделать ничего не можешь. Слабым «утешением» было то, что подобное бессилие было распространено повсюду, стало характерным качеством власти в целом. Управление страной ускользало от президента и его правительства. Да и его ли было это правительство? Решения, принимавшиеся М.С. Горбачевым, сплошь и рядом не исполнялись. Примеров можно приводить сколько угодно. Возьмем близкую мне тему: положение в угольной отрасли, на шахтах и разрезах Кузбасса…

Секретарь Кемеровского обкома КПСС A.M. Зайцев докладывал М.С. Горбачеву: «…Волна забастовок, начавшаяся в Кемеровской области 4 марта, достигла своего апогея. Ущерб, нанесенный ею, уже сейчас трудно оценить. Продолжение забастовок может привести к полной дестабилизации и неуправляемости народного хозяйства, к развалу экономики и социальному взрыву…»

Горбачев принял представителей шахтерских коллективов. Совместно с членами правительства В.С. Павлова были выработаны удовлетворившие забастовщиков решения. Надо было их исполнять. Но что-то Павлову мешало. Можно предположить: он сознательно нагнетал ситуацию, полагая, что это будет работать против Горбачева. Иначе трудно объяснить затеянную вокруг президентских решений бюрократическую волокиту. То, что это было действительно так, подтверждала информация, получаемая мной из Кемерова. Кузбассовцы возмущались, писали, что «…о принятом у президента решении сообщено населению. Волокита кабинета министров в значительной степени влияет на политическую обстановку в области, порождает у людей неверие руководству страны». Я это знал. Не раз говорил с членами правительства, B.C. Павловым, внушал ему, что «…среди массы сложнейших экономических, политических и иных проблем есть одна, без которой ничего не решить. Это – доверие к власти. У каждого из нас свой уровень и своя мера ответственности. Но все мы должны заботиться прежде всего об авторитете президента…».

Но дело не двигалось. Меня это злило.

Власть в стране растерялась. По-старому, по привычке, не давали работать республики, забастовки. Не помогала, а уже мешала дискредитированная, разваливающаяся КПСС… Власти не было.

24 апреля на эту же тему выступал я на пленуме ЦК и ЦКК КПСС. Бурным было собрание. Все переругались. Мне тоже досталось. Почему-то за плохое (?) отношение к армии и за то, что латвийский парламент назначил министром внутренних дел не того генерала, которого хотел А. Рубикс. Критику я не принял, так как дела парламента – это дела парламента, а к армии я никогда плохо не относился. Но мое выступление было о другом. Привожу из него некоторые выдержки:

…Последние пленумы ЦК, собрания депутатских фракций мы употребляем на то, чтобы позором заклеймить «так называемых демократов», которые оказались настолько мощны и коварны, что в момент развалили все завоевания развитого социализма.

В то же время премьер Павлов в упор не видит политиков, с кем бы он мог выйти на «ринг переговоров». Не та весовая категория.

Может быть, он и прав. Действительно, КПСС остается пока единственной политической партией, способной влиять на ситуацию в стране в целом.

Но если это так, то в условиях очевидного все большего и большего развала можно предположить: либо эта 18-миллионная сила, как мы утверждаем, «авангардного» типа на обстановку не влияет, либо влияние руководящих органов КПСС на ситуацию деструктивно.

Нам не хочется признать ни первого, ни второго. Поэтому секретари ЦК, члены политбюро нашли «выход» из щекотливой ситуации: «Во всем виноваты президент, генсек и его команда».

По поводу команды я готов согласиться, единственно уточнив, что понимать под «командой». Два месяца пребывания в «коридорах власти» дают мне основание сказать, что главная президентская «команда» сидит здесь, позади этой трибуны и в этом зале.

Нет пока у президента аппарата, соизмеримого по своей мощи с аппаратом ЦК. Аппарат же Кабинета министров не в счет. К сожалению, он работает скорее против президента, чем на президента. Проявляет элементарную неисполнительность, волокиту и игнорирование указаний Горбачева.

…Нет элементарного политического планирования, нет увязки работы союзных органов. Примером тому наш пленум…

…Не думаю, что нужны какие-то речи в защиту Горбачева. Речь должна идти о защите политики общественного обновления…

…Я, безусловно, уважаю право каждого члена ЦК КПСС на собственную точку зрения. Но также имею право на свою.

…Убежден, что поиск «ведьм» и неприятие инакомыслия в понимании социализма – как раз то, что окончательно разрушит КПСС.

…Мне совершенно ясно, что не идеологические стенания о преданности идеалам определяют пути к экономической эффективности и демократии, а только практические дела.

Народу если и нужна партия, то только партия конкретных дел и здравого смысла.

Но правда в том, что дел нет. Есть декларации, но нет действий. «Мы за рынок», а дальше – какое-то уродство и топтание на месте.

Мы за село. Село пропадает.

Мы за социальную справедливость и год толчем закон об индексации… Теряем инициативу, не приобретая ничего взамен.

Пленум впервые наконец-то признал, что у партии нет экономической программы. Причина в том, что не хватает мужества освободить экономику от идеологических пут…

…Республики больны одной болезнью – сменить союзную командно-административную систему на свою, родную, республиканскую…

В одном они правы. В том, что пора и центру относиться к республикам не надменно-покровительственно, а по-серьезному, заинтересованно, честно, поняв, что республики все вместе – это и есть Союз, это и есть народ, а центр – всего лишь структура власти…

…«Когда человек хвастается, что никогда не изменит своих убеждений, – это болван, уверенный в своей непогрешимости» (Бальзак). «…Ни в одной области не может происходить развитие, не отрицающее своих прежних форм существования. На языке же морали отрицать значит отрекаться… Этим словечком критизирующий филистер может заклеймить любое развитие, ничего не смысля в нем; свою неспособную к развитию недоразвитость он может в противовес этому торжественно выставлять как моральную незапятнанность». Это последнее сказал Карл Маркс. Прошу не обижаться на Карла Маркса.

Стало тихо. Был маленький шок. К. Маркса уважали. Но что толку от этих слов, этих цитат? Бессилие осталось.

В то же время вновь ясно проявились и мои старые комплексы, скрытые под напускной начальственной самоуверенностью и грубостью: стремление к одиночеству, гипертрофированная скромность, желание «не высовываться», затеряться, не быть на виду…