Анастас Микоян - Так было. Размышления о минувшем

Постепенно из Горской республики стали выделяться самостоятельные автономные национальные области.

Еще до моего приезда на Северный Кавказ получила автономию Кабардинская область, которая в начале 1922 г. объединилась с Балкарской областью в Кабардино-Балкарскую автономную область (в 1936 г. она стала Автономной Советской Социалистической Республикой в составе РСФСР). В том же 1922 г. была образована и автономная Карачаево-Черкесская область.

Беспокойство бюро вызывали споры вокруг вопроса о том, какой город должен стать центром Кабардино-Балкарской области. Председателем исполкома Совета этой области был тогда один из популярнейших деятелей Кабардино-Балкарии Бетал Калмыков, личность очень примечательная. Уже при первом нашем знакомстве Бетал сообщил, что он поставил вопрос во ВЦИК о том, чтобы передать Пятигорск Кабардино-Балкарии, сделав его центром автономной области. В то время Нальчик, считавшийся центром Кабардино-Балкарии, был по сути не городом, а большим селом.

Бетал сказал, что во ВЦИК обещали поддержать это его предложение, и просил об этом же меня. Я ответил ему сразу и прямо: «Считаю это нецелесообразным. В Пятигорске живет в основном русское население; это всероссийский курорт со своими нуждами. Если руководство Кабардино-Балкарии будет находиться в Пятигорске, ему придется много хлопотать о курорте, а следовательно, нужды кабардино-балкарского народа могут отойти на второй план. Нальчик же географически расположен в центре автономной области, что само по себе очень важно».

Но Бетал свыкся со своей идеей и был глубоко разочарован моим ответом.

Выделение этих двух областей из Горской республики было абсолютно правильным. У кабардинцев и балкарцев было мало общего с оставшимися в Горской республике народами, разве только принадлежность к мусульманской религии да горный характер территории, на которой они жили. Языки у них были разные. Географическое положение и экономика связывали их не с Владикавказом – центром Горской республики, – а с Пятигорском и Кисловодском. На базарах именно этих двух городов сбывалась вся их сельскохозяйственная продукция; здесь же они покупали все нужные им товары. Кабардинцы и балкарцы встречались и вообще общались между собой главным образом на базарах Пятигорска, а карачаевцы – в Кисловодске.

Не имели тяготения к Владикавказу и чеченцы. Экономически они крепко привязаны к Грозному, к его базару, где они общались между собой и совершали все нужные им торговые операции.

Чеченцы – самая большая по численности национальность среди горских народов Северного Кавказа. По уровню же своего развития Чечня была в то время, пожалуй, наиболее отсталой среди них. В чеченских аулах господствовал патриархально-родовой быт с непререкаемой властью духовенства и племенных вождей, между которыми шли бесконечные распри.

Если не считать нескольких открытых при советской власти школ в равнинной Чечне, остальные немногочисленные школы были религиозные, мусульманские, с преподаванием на малопонятном для чеченцев арабском языке. Чеченский народ не имел своей письменности. В 1920 г. среди чеченцев было менее одного процента грамотных. Судебные дела вершились духовными лицами в шариатских судах с унаследованными со времен Средневековья нормами мусульманского церковного права – шариата. Других – народных или государственных – судов в Чечне не было.

Положение в Чечне было тогда очень напряженным. Там орудовали остатки антисоветских элементов, которые провоцировали чеченцев на выступления против советской власти, организовывали банды, нападавшие на предместья Грозного, на нефтепромыслы, железнодорожные станции и поезда. Были случаи убийств советских работников в чеченских селениях. Многие из этих банд продолжали действовать в Чечне и после того, как в нашем крае с бандитизмом было в основном покончено.

Сохранилась запись выступления первого председателя Чеченского ревкома Таштемира Эльдерханова о положении в Чечне в те времена. В ней сообщалось, что ко времени образования автономной Чечни на всей ее территории отсутствовала не только твердая власть, но и вообще какая бы то ни было советская власть. Бандитские шайки не только не давали покоя в самой Чечне, но и нападали на казачьи станицы. Были нападения на транспорт, на железные дороги.

Терпеть такое положение дальше было невозможно. Да и из самой Чечни, от ее наиболее активных партийных и беспартийных товарищей, в особенности от комсомольцев, все настоятельнее поступали просьбы укрепить у них власть, предоставить им автономию.

В это время я специально раза три встречался с Дзержинским, который пристально следил за ходом борьбы с контрреволюцией на Северном Кавказе. Он был очень встревожен деятельностью северо-кавказских казаческих банд и банд в Чечне.

В беседах с Дзержинским я говорил ему, что причиной напряженного положения в Чечне является отсутствие там настоящей советской работы. Горская республика с этим не справляется. Необходимо создать Чеченскую национальную автономию во главе с самими чеченцами, и тогда обстановка в Чечне несколько разрядится. Дзержинский поддержал нас.

Будучи в Москве, я посоветовался со Сталиным. Он отнесся к идее одобрительно, предупредил о необходимости проявить осторожность и выяснить подлинное настроение населения.

В октябре 1922 г. ЦК партии создал комиссию по чеченскому вопросу. В нее вошли Ворошилов, Киров, работавший тогда секретарем ЦК Азербайджана, и я.

Комиссия работала во Владикавказе и выезжала на места, знакомилась с фактическим положением дел. В ее работе принимали участие руководящие работники Горской республики: секретарь обкома партии Гикало (чеченец), председатель ЦИК Зязиков (ингуш), предсовнаркома Мамсуров (осетин), Эльдерханов (чеченец) и другие.

После всестороннего обсуждения результатов своей работы комиссия вошла в ЦК партии с предложением о выделении Чечни из состава Горской АССР в автономную область с пребыванием ее руководящих органов в Грозном. Однако Грозный решено было в состав автономной Чечни не включать. Он по-прежнему должен был оставаться самостоятельной административной единицей с непосредственным подчинением не ЦК Горреспублики, а ВЦИК и краевому центру.

В установленном комиссией составе Чеченского ревкома было семь беспартийных и шесть коммунистов. Беспартийные чеченцы были тесно связаны с разными районами Чечни и пользовались у населения большим доверием. А это было главным для успеха работы ревкома Чечни. На ревком была возложена вся ответственность за правопорядок в Чечне, а также за ликвидацию нападений чеченцев на нефтепромыслы и железные дороги, на красноармейцев и учителей казачьих станиц.