Евгений Примаков - Встречи на перекрестках

В ответ сербы провели широкомасштабную полицейскую операцию в районах Западного Косова. Были жертвы как среди албанцев, в том числе и гражданских лиц, так и среди сербов. Значительно возросло число перемещенных лиц и беженцев в Албанию.

Лидеры косовских албанцев отказались от участия в дальнейших переговорах.

Как и в прежние времена, по телевидению в западных странах показывали разрушенные дома, несчастных беженцев. Общественное мнение однозначно настраивалось против сербов. Во многом такой настрой предопределил тот факт, что 8 июня в Люксембурге Совет министров Евросоюза отменил свое прежнее постановление о приостановке запрета на инвестиции в Сербию, а в конце июня принял решение о запрете полетов югославских авиаперевозчиков в страны ЕС.

12 июня министры иностранных дел стран – членов контактной группы съехались на ее заседание в Лондоне. Перед Белградом был выдвинут ряд требований: прекратить все действия сил безопасности, затрагивающие гражданское население; предоставить возможность осуществления действенного и непрерывного международного мониторинга в Косове; способствовать по согласованию с Управлением верховного комиссара по делам беженцев (УВКБ) и Международным комитетом Красного Креста (МККК) возвращению беженцев и перемещенных лиц и обеспечению свободного и беспрепятственного доступа в Косово гуманитарных организаций и гуманитарных поставок; достичь прогресса в диалоге с руководством косовских албанцев. Была подчеркнута важность скорейшего запуска миссии специального представителя действующего председателя ОБСЕ для налаживания диалога по всему спектру отношений СРЮ с ОБСЕ, включая возвращение долгосрочной миссии этой организации.

Именно в это время акцент в российской позиции был сделан на то, чтобы не допустить применения силы НАТО против Югославии. Опасность такого сценария становилась все более очевидной, хотя мы понимали, что осуществить его не так-то легко. Целый ряд европейских государств, в том числе членов НАТО, колебались.

Многим вообще не было понятно, как, против кого и с какими результатами применять силу. Бить с воздуха по Косову? Высаживать войска? Как представлялось, не так уж много желающих было пойти на неизбежные (в случае сухопутной акции) потери. Некоторые европейские политики не могли не задумываться и над тем, что применение натовской силы могло укрепить позиции тех, кто мечтает о Великой Албании, в составе которой видит не только Косово и Санджак, но и мусульманскую часть Боснии и албанскую часть Македонии.

Я как-то сказал М. Олбрайт: «Россия присутствует на Балканах много лет. Когда американцы хотят навязать Балканам свои рекомендации, не советуясь с нами, или решить по-своему существующие здесь конфликты, то это может быть сопоставимо с тем, если бы мы, к примеру, предпринимали какие-то усилия в отношении, скажем, Мексики, не принимая во внимание или абсолютно абстрагируясь от опыта США».

В момент самого накала страстей Ельцин обратился с посланием к Милошевичу и срочно пригласил его в Москву. Встреча президентов состоялась в Кремле 16 июня 1998 года. По ее итогам договорились принять совместное заявление, текст которого тут же в Кремле отрабатывали Милошевич с его коллегами, министры иностранных дел и обороны России со своими коллегами.

Мы добились того, что югославская сторона заявила о готовности продолжить переговоры по всему комплексу проблем, включая формы автономии края; не осуществлять репрессивные действия против мирного населения; для налаживания доверия обеспечить свободу передвижения на всей территории Косова; гарантировать полный доступ в край гуманитарных организаций, включая Международный комитет Красного Креста (МККК) и Управление верховного комиссара по делам беженцев (УВКБ); не ограничивать возможности ознакомления с ситуацией дипломатическим представителям иностранных государств, аккредитованных в СРЮ, и международным организациям. Было заявлено также о беспрепятственном возвращении всех беженцев и перемещенных лиц на основе программ, согласованных с УВКБ и МККК.

Самым больным стал вопрос о выводе из Косова югославского спецназа. На наши настойчивые просьбы Милошевич отвечал: «Поймите, что без прекращения активных действий ОАК даже объявление о возможности такого вывода приведет теперь уже к волне сербских беженцев из Косова». В конце концов остановились на такой формулировке: по мере прекращения террористической активности силы безопасности будут сокращать свое присутствие вне мест постоянной дислокации.

Было объявлено также о готовности СРЮ начать переговоры с ОБСЕ о приеме ее миссии в Косове одновременно с восстановлением членства СРЮ в этой организации.

Это был прорыв. Все объективные наблюдатели пришли к выводу, что Россия дипломатическими средствами сняла перспективу применения силы против Белграда. Однако еще в течение длительного срока опасность удара существовала и даже нередко искусственно создавались драматические ситуации, которые якобы принуждали НАТО повышать степень готовности к осуществлению военных действий. Главным «аргументом» было не реальное развитие обстановки в Косове, а несогласие Милошевича вывести спецназ.

А в Косове после совместного заявления, подписанного в Москве, положение начало улучшаться, чему способствовали поездки в различные районы края дипломатов и представителей гуманитарных организаций, аккредитованных в Белграде. Российский посол рассказывал, что западные коллеги после таких поездок часто не разделяли настроения в их столицах, где продолжали превалировать пессимистические и явно односторонние оценки.

В таких неоднозначных условиях мы на Смоленской площади пришли к следующим выводам:

продолжать контакты с Милошевичем с целью подвигнуть его к выполнению в полном объеме московских договоренностей, – эта часть работы успешно осуществлялась в дальнейшем И.С. Ивановым;

установить и развивать диалог с албанской стороной для того, чтобы способствовать началу, а в дальнейшем – успеху переговоров;

активизировать контакты с действующим председателем ОБСЕ министром иностранных дел Польши Б. Геремеком, добиваясь сближения позиций этой организации с Белградом – я встречался и говорил много раз по телефону с Брониславом Геремеком, найдя в его лице умного и ответственного партнера, правда не всегда обладающего свободой маневра;

в контактной группе сосредоточиться на выработке формулы о будущем статусе Косова в рамках Югославии с целью предложить ее сторонам в качестве основы для переговоров – этим занимался главным образом Н.Н. Афанасьевский;

поощрять и поддерживать параллельные дипломатические усилия США с тем, чтобы максимально использовать их в интересах дела и постараться вовлечь американцев в лоно политического урегулирования конфликта.