Дмитрий Быстролётов - Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Щедрость сердца. Том VII

Моя пожизненная обязанность — защищать честь, достоинство и деловую репутацию Быстролётова, целостность «Пира бессмертных» и авторское право Быстролётова. Кража авторских прав была редкостью в Советском Союзе, все же ВААП охранял авторские права. В демократической России бывшие советские чиновники от культуры сразу же закрыли ВААП, создав Российское агентство интеллектуальной собственности (РАИС). РАИС перестроили в Российское авторское общество (РАО). На первый взгляд, на здании сменили таблички с названием организации, где трудились те же работники. На самом деле государственные чиновники, обязанные охранять авторские права авторов и правообладателей авторов, освободили себя от своих обязанностей, они работали уже не в государственной, а в общественной организации. В 1993 году принят Федеральный закон «Об авторском праве и смежных правах», возложивший на авторов и правообладателей авторов защиту авторских прав, упомянуто и РАО. РАО — общественная организация и защищает авторские права по своему выбору и за вознаграждение, выбрав себе защиту прав исполнителей и композиторов популярных эстрадных песен.

В 1995 году Россия ратифицировала Бернскую конвенцию, гарантировав мировому сообществу охрану авторского права и защиту целостности произведений. В те годы были уже разрушены системы кинопроката и книготорговли, созданы идеальные условия кражи интеллектуальной собственности, рынки России заполнила контрафактная продукция, и гарантии государства похожи на извинение Сыркова.

Государственные чиновники публично заявляют: «У нас демократия, обращайтесь в суд!» Те же чиновники организовали судебную систему таким образом, что нарушитель Закона имеет преимущества. Прежде чем обратиться в суд, надо узнать юридический адрес нарушителя, тщательно скрываемый. Надо найти суд по месту нахождения юридического адреса нарушителя, например, на Кавказе, или в Якутии, или по несуществующему адресу в Москве. Надо составить исковое заявление, документально подтвердить право владения авторским правом Быстролётова и юридический адрес нарушителя, приложить копии страниц авторского текста с таблицей сравнения текстов произведений. Преодолев множество препятствий и подготовив материалы, можно обращаться в суд. Пройдет несколько месяцев, и суд, наконец-то, начинает рассматривать дело. Материалы дела не читают, запрашивать дополнительные сведения не желают, равнодушно взирают на ложь и грязь, летящую на истца. Подобное лицедейство длится годами или завершается в 20 минут. Извратив сведения из документов, используя ложь и словоблудие ответчика, выносят решение от имени России. Несмотря на абсурд решения, коллегу защищает вышестоящий суд, действуя аналогичным образом. Хочешь обратиться в суд — готовься к чудовищной потере времени и денег, к нервным стрессам, инфаркту или инсульту.

Посещая издателей, пытаясь издать произведения деда, приходилось отбиваться и от литературных жуликов, которые рвали на части и переделывали «Пир бессмертных», присваивая себе авторские права Быстролётова. Передо мной открылся удивительный мир интересных личностей, с одной стороны — издатели, с другой — жулики от культуры. Я не желал оказаться в роли Дон Кихота и воевать с ветряными мельницами, приходилось действовать осмотрительно и осторожно. Встречаясь с разными авторами-умельцами, я хотел понять причины их действий. Если умелец переводил части «Пира бессмертных» с русского языка Быстролётова на свой русский язык и приносил мне извинения, сознавая незаконность своих действий, то на этом деле я ставил точку. Если умелец не желал признать незаконность своих действий, я обращался к издателю. Если издатель исправлял свою ошибку, то и на этом деле я ставил точку, так было с Андриановым и его книгой «Четыре портрета». Были умельцы, которые заявляли, что Быстролётов рассказал им историю своей жизни, далее следовал пересказ частей «Пира бессмертных». Парадокс! Профессиональный разведчик рассказал первому встречному о своей жизни, который дословно запомнил многочасовой рассказ?! Такой фокус проделал Иван Мутовин с редакцией еженедельной газеты «Краснодар» (№ 4 [246] от 18–24 января 2002 года).

Если решить дело миром не удавалось, то приходилось обращаться к правосудию. Первый иск был предъявлен издательству «Международные отношения». Федеральный судья Мещанского районного суда города Москвы О.А.Сулейманова отменила авторское законодательство, превратив суд в фарс, от имени России приняла решение, указав, что в авторском договоре издательства с правообладателем (СВР) не указаны права третьих лиц, следовательно, СВР не может нарушить права третьих лиц. Правомерность решения суда подтвердила Московская прокуратура.

Безнаказанность порождает вседозволенность.

Офицер КГБ Григорьев Борис Николаевич « создал » произведение под названием «Найти и завербовать». Он взял из книги Быстролётова «Путешествие на край ночи» основные сюжетные линии, описание сцен и событий, имена персонажей и дословно диалоги. Заявив об авторстве, продал исключительные авторские права на произведение «Издательскому дому “Гелеос”» сроком на три года. Последний продал права издательству «ОЛМА-ПРЕСС», в свою очередь издательство «ОЛМА-ПРЕСС» продало права издательству «ОЛМА-ПРЕСС Образование», которое по оригинал-макету, сделанному «Издательским домом “Гелеос”», тиражировало и продавало книгу «Найти и завербовать». Останкинский районный суд города Москвы переложил ответственность за нарушение авторского права с издательства «ОЛМА-ПРЕСС Образование» на «Издательский дом “Гелеос”». Симоновский районный суд Москвы отменил Закон, заменив «Издательский дом “Гелеос”» автором. Измайловский районный суд Москвы, рассматривая иск, не смотрел тексты двух произведений, в которых описание событий, сцен, диалоги между одними и теми же персонажами одинаковы до запятой. Суд решил, что Григорьев на более чем сотне страниц произведения указал факты — названия городов, иных наименований, имена реальных личностей, общеизвестных исторических ситуаций, — а факты объектами авторского права не являются, например, имя Рабинович. Мало того, Григорьев (в письменном виде) заявил суду, что в своем произведении он использовал авторские тексты трех авторов: Быстролётова, Ермакова и Царева. При этом указал, что генерал КГБ В.А. Кирпиченко (заместитель главного редактора «Очерков») приказал Ермакову и Цареву использовать в своих произведениях произведение Быстролётова. И суд полагает, что работа Григорьева не является производным произведением?! В этом деле куш сорвали Левон Григорян — хозяин «Издательского дома “Гелеос”», который за книгу «Найти и завербовать» получил 100 000 рублей, и Олег Ткач — хозяин «ОЛМА-ПРЕСС», получивший более миллиона рублей, а Григорьева использовали в качестве мальчика для битья, заплатив ему гонорар в размере 3000 рублей.