Ирина Шевеленко - Литературный путь Цветаевой. Идеология, поэтика, идентичность автора в контексте эпохи

Он цитируется ниже по оригинальной рабочей тетради; в первом издании книги набросок цитировался по СТ, т. е. в более поздней редакции, отсюда – разночтения.

Цветаева, по‐видимому, следует здесь, хоть и не вполне точно, концепции Д. Н. Анучина. См. подробнее комментарий в СТ (с. 605).

Цветаева неточно цитирует здесь письмо Пушкина к детской писательнице А. О. Ишимовой, написанное им перед дуэлью.

При жизни Пастернака печаталось под названием «Другу».

Пастернак Б. Собр. соч. Т. 1. С. 400.

Если эта информация справедлива, то цикл «Стихи к сыну» можно считать приуроченным ко времени прошения.

Пушкин А. Полн. собр. соч.: В 10 т. Изд. 3‐е. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1963. Т. 2. С. 342.

Пастернак Б. Собр. соч. Т. 1. С. 421.

Пастернак Б. Письма к родителям и сестрам. 1907–1960 / Подгот. текста и коммент. Е. Б. и Е. В. Пастернаков. М.: Новое литературное обозрение, 2004. С. 628.

РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 26, л. 155.

и готова принять любую форму ( фр. ).

В рабочей тетради Цветаевой черновики этого стихотворения «обрамляют» набросок осеннего письма 1935 года к Пастернаку (МЦБП, 558–562).

См. также публикацию этого выступления по архивному источнику, без редакционных изменений: Barnes Ch. The Original Text of “O skromnosti i smelosti” // Slavica Hierosolymitana. 1979. Vol. IV. P. 294–303.

Подробнее об этой дискуссии, о позиции в ней Пастернака и об общей дискуссии на минском пленуме см.: Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930‐х годов. СПб.: Академический проект, 2005. С. 402–459; Галушкин А. Сталин читает Пастернака // В кругу Живаго: Пастернаковский сборник / Ed. by L. Fleishman. Stanford, 2000 (Stanford Slavic Studies. Vol. 22). P. 38–58.

РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 26, л. 139.

См. также: Смит А. Песнь пересмешника. С. 159–163.

Пастернак Б. Собр. соч. Т. 1. С. 183.

РГАЛИ, ф. 1190, оп. 2, ед. хр. 16, л. 1–1 об. Приведенная Цветаевой цитата – из стихотворения О. Мандельштама «Теннис» (1913).

Там же, л. 34–35.

Там же, л. 35.

О субъективности чтения Цветаевой текста «Капитанской дочки» см.: Смит А. Песнь пересмешника. С. 222–224.

См. об этом названную статью Е. Коркиной, а также: Галушкин А. Сталин читает Пастернака; Флейшман Л. Еще о Пастернаке и Сталине: К публикации А. Ю. Галушкина // В кругу Живаго: Пастернаковский сборник. P. 66–86.

Пастернак Б. О скромности и смелости // Литературная газета. 1936. 24 февр. № 12 (575). С. 3.

Ходасевич В. Книги и люди. «Русские записки», книга 2‐ая // Возрождение. 1937. 26 нояб. № 4107. С. 9.

Связь названия этой статьи с давней книгой Н. Минского «При свете совести» (1890) весьма вероятна, однако это не означает непосредственной идейной зависимости Цветаевой от Минского. Скорее всего знавшая о работе Минского и ее идеях лишь понаслышке, Цветаева в диалог с этим текстом не вступала. Тем не менее работа Минского, «заложившая основу декадентского аморализма» и воспринимавшаяся в свое время как манифест «декадентского эстетического нигилизма» ( Ханзен-Лёве А. Русский символизм. С. 163), объективно находилась в начале той традиции внутри русской модернистской эстетики, концом которой можно считать статью (а по замыслу – книгу) Цветаевой.

Но намерение есть – всегда ( фр. ).

Хочется заметить, что исследователи, увидевшие в тексте «Пушкина и Пугачева» оправдание реальным жизненным поступкам, реальным деяниям, которые можно квалифицировать как зло, глубоко неправы. Цветаева говорит здесь только о механизмах творчества, о способности художника «заражаться» чарами зла в жизни и, заразившись, переносить эти чары в тексты, заражая ими читателей. Популярная одно время идея о связи текста «Пушкина и Пугачева» с «делом Эфрона» не выдерживает критики не только фактически-хронологической (Цветаева закончила очерк еще весной 1937 года), но и сущностной. Обсуждение зла в поступках людей не является предметом ни этой статьи, ни «Искусства при свете совести». Цветаеву волнует совсем другая тема: загадка репрезентации в текстах зла как добра или того, что по силе своего очарования и притягательности подобно добру .

О скандале внутри евразийской верхушки, связанном с публикацией этого приветствия Цветаевой Маяковскому см.: Шевеленко И. К истории евразийского раскола 1929 года // Темы и вариации. Сборник статей к 50‐летию Лазаря Флейшмана. Stanford, 1994 (Stanford Slavic Studies. Vol. 8). С. 395–396 и прим. В базельском архиве Цветаевой сохранился экземпляр первого номера газеты «Евразия» с пометой рукой Цветаевой рядом с публикацией ее приветствия Маяковскому: «За это меня мгновенно выгнали из “Последних новостей”» (Universitätsbibliothek Basel. Handschriften Abteilung. Depositum Marina Cvetaeva, № 9.17a). Действительно, сотрудничество Цветаевой с этой газетой прервалось тогда более чем на четыре года.

См. запись в СТ и прим. 769 (СТ, 443 и 606), а также МЦБП, 541. По-видимому, в 1929 году, когда поэма была окончена, Цветаева отложила ее публикацию по настоянию мужа: это был период раскола и кризиса в евразийстве, и С. Эфрон мог просить ее повременить с напечатанием «Перекопа». Затем, зимой – весной 1931 года, Цветаева предлагала поэму в несколько изданий («Числа», «Воля России», «Современные записки»), но они отказались ее напечатать – очевидно, по политическим мотивам. Однако тогда же «Перекоп», по‐видимому, согласилась напечатать газета «Россия и славянство». То, что эта публикация не осуществилась, скорее всего, и было связано с просьбой сестры.

См.: ЦВС2, 138–139. Черновые тетради свидетельствуют о том, что поэма была закончена еще позже или вообще осталась незавершенной. В письме к А. Тесковой от 3 июня 1931 года Цветаева ссылалась на просьбу сестры не печатать именно эту поэму (ПТ, 189). Однако соположение разных источников позволяет заключить, что просьба касалась обоих произведений.

В рабочей тетради Цветаевой сохранилась запись ее разговора 24 марта 1933 года с одним из редакторов «Современных записок» В. Рудневым. В частности, затрагивался вопрос об издании сборника стихов: «Издать в из<���дательст>ве Совр<���еменных> Зап<���исок>? С удов<���ольствием>, дорогая, только дайте нам деньги: мы авторам не платим, они – нам. Да. Вы, м<���ожет> б<���ыть> дум<���аете>, что Шестов за св<���оего> Иова от нас что-н<���и>б<���удь> получил? Он нам заплатил 7 тысяч. А три тома Милюкова, – Вы м<���ожет> б<���ыть> думаете?.. За Милюкова заплатило голландское прав<���ительство>. Откуда у авт<���оров> деньги? У них есть друзья. Меценаты. Найдите мецената – с удовольствием напечатаем» (РГАЛИ, ф. 1190, оп. 3, ед. хр. 23, л. 64).