Евгений Сапиро - Трактат об удаче (воспоминания и размышления)

Подведем итог: мой «запас» источников конфликтов, которые заслуживают внимания, исчерпан. Но, оказывается, что в запасе осталось несколько конфликтных ситуаций, конкретные причины возникновения которых я назвать затрудняюсь.

1970-е годы. Способный преподаватель пользуется популярностью у студентов. В том числе, и за раскованные (и рискованные в ту пору) рассуждения на тему дряхлости партийных лидеров. Бывший мой студент, а на данный момент «человек в штатском», сообщает мне об этом при «случайной встрече» и просит дружески подсказать, чтобы преподаватель был осторожнее. Просьбу выполняю, рекомендую оставить эти темы для более узкого круга. Способный преподаватель благодарит за дружеский совет и передает наш разговор… другому «человеку в штатском»…

Молодой журналист берет у областного спикера интервью, задает умные вопросы. Я на них добросовестно отвечаю. А потом, под влиянием симпатии к юному дарованию и своего профессорского происхождения, кое-что добавляю. Оговорившись, что это не для цитирования, а «для понимания». Конечно, ничего секретного в этом комментарии нет. Дебютанту и далее бы эксплуатировать мою доверительность. Ан, нет! Мало того, что «откровения» назавтра появляются в газете, они к тому же преподносятся как искусно выведанные.

Из той же оперы результаты голосования некоторых моих коллег по депутатскому корпусу, предельно четко прокомментированные главным редактором газеты «Новый Компаньон» Игорем Лобановым в декабре 1997 года:

«…Вчерашнее голосование по выборам председателя ЗС явно не делало чести новым пермским законодателям. Депутаты, как дети, обрадовались возможности показать фигушку прежнему спикеру и отказались переизбрать Евгения Сапиро на второй срок. За Юрия Медведева проголосовало 26 депутатов, за Евгения Сапиро только 9. По сути, это было голосование даже не «за» Медведева, а «против» Сапиро.

Депутатам остается только посочувствовать, а губернатора поздравить еще раз. Странно только, что Геннадий Вячеславович, явно будучи в состоянии повлиять на умы депутатские в пользу Сапиро, не сделал этого. Теперь остается только гадать, то ли губернатор обиделся на своего теперь уже бывшего коллегу по Совету Федерации за его опрометчивые комментарии к итогам выборов в ЗС, то ли не смог простить, что Сапиро был поставлен с ним в один ряд…

Похоже, что депутаты сами не ожидали от себя такой прыти при выборе председателя…»

Ключевыми словами статьи из «НК» являются: «показать фигушку» . Самое интересное, что в числе изобразивших этот жест путем тайного голосования оказалось немало людей, которых я считал единомышленниками, соратниками, которым помогал.

Когда накануне выборов спикера среди депутатов второго созыва стал формироваться «антисапировский блок», его эмиссары посоветовали мне с миром уйти со сцены. Аргументы: мнение Игумнова, активная поддержка этого мнения наиболее авторитетными депутатами.

– Например? – спросил я.

В числе других прозвучали фамилии людей, с которыми давно и плодотворно сотрудничал, которые всячески подчеркивали мне свое уважение.

– Нет, ребята, тут вы блефуете. Эти , если и будут вынуждены проголосовать «против», то обязательно предупредят, зайдут объясниться, наконец.

Идет день за днем, никто не заходит. Наступает час голосования. Присматриваюсь к «своим» и… вспоминаю выдержку из выступления Н. Хрущева на XX съезде КПСС, когда он цитировал выражение И. Сталина: «А что это у вас глаза бегают?»

Процесс выдвижения и результаты голосования подтвердили: глаза бегали не зря.

Не столько в порядке «самокопания», сколько по профессорской привычке анализировать не раз задавал себе вопрос: почему это произошло?

Из этой истории реальные дивиденды извлек лишь Юрий Медведев, сменивший меня на посту спикера. Так что с ним более или менее ясно. А с другими?

Шутили, показывая фигушку? Руководствовались «революционной целесообразностью»? Трусили перед губернатором? Завидовали? Считали, что я мог и должен был делать для них больше, чем делал? Или еще что-то, более мудреное?

Когда пытаешься объяснить причины подобного поведения, то понимаешь, что в каждом случае они разные, у каждого свои. Но интуиция подсказывала, что всех, даже очень разных людей, совершающих немотивированные (на первый взгляд), не самые красивые поступки, объединяет что-то общее. Что же?

Предельно точный по содержанию ответ (пусть даже относящийся к ненормативной лексике) на этот вопрос я обнаружил вскоре после наступления ХХI века в одном из сборников анекдотов:

Лорд-холостяк дает задание своему слуге:

– Джон, зайдите в заведение и предупредите мадам, что вечерком я к ним загляну. Я хотел бы, чтобы Мими или Люси скрасили мое одиночество.

Через час Джон докладывает:

– Сэр! Вынужден вас огорчить: девочки бастуют.

– Почему? Мадам их плохо кормит?

– Что вы! Они питаются в лучших лондонских ресторанах.

– Может, их плохо одевают?

– От лучших парижских кутюрье.

– Может, мал гонорар?

– Им в этом завидуют кинозвезды.

– В чем же дело, Джон?

– Бл…и, сэр!

По словарю Ушакова, профвредность – это вредность производства для здоровья, вытекающая из условий работы какой-нибудь профессии [190]. По моим не самым оригинальным наблюдениям, годам к сорока к тому, что произвели на свет мама с папой и пририсовали семья и школа, кое-что отчетливо прибавляет и профессиональная деятельность. Любая профессия имеет свои профессиональные «вредности» и «полезности», а длительное пребывание в определенной профессии сказывается не только на физиологии, но и на психологии.

Кривые ноги кавалериста – профвредность, стройные у фигуристки – профпольза.

Банковский работник аккуратен, пунктуален и бдителен. Он не выйдет в туалет, не закрыв на ключ сейф, даже если в нем нет ничего, кроме диска с порнофильмом: подарили коллеги в шутку на день рождения, а теперь и домой не принесешь, и выбросить жалко.

У главного креативщика рекламного агентства этот диск без толку бы не пылился. Но пользу народному хозяйству вряд ли бы приносил долго, выброшенный вскоре по ошибке в мусоропровод с прочим творческим хламом.

Для ловца удачи знание профессиональных особенностей и возможностей своего руководителя, партнера, подчиненного, конкурента – это не козырный туз, но и не безродная шестерка. Эту истину я не раз постигал на собственном опыте.

«А я люблю военных, красивых, здоровенных» [191]…

Чего мне только ни приписывали за годы пребывания в политике! Но к «голубым» не причисляли даже самые нетерпимые оппоненты. Поэтому я вместе с первоисточником – девушками из группы «Комбинация» – смело подписываюсь под этим заявлением.