Борис Никитин - Роковые годы

— «я буду ждать ваш ответ в доме военного министра и прошу вас передать его по прямому проводу точка вместе с тем прошу доложить его императорскому величеству что по моему убеждению приезд государя императора в царское село желательно отложить на несколько дней генерал адъютант михаил».

— «отправляюсь с докладом генерал алексеев».

— «у аппарата генерал алексеев государь император повелел мне от его имени благодарить ваше императорское высочество и доложить вам следующее точка первое ввиду чрезвычайных обстоятельств государь император не считает возможным отложить свой отъезд и выезжает завтра в два с половиной часа дня второе все мероприятия касающиеся перемен в личном составе его императорское величество отлагает до времени своего приезда в царское село третье завтра отправляется в петроград генерал адъютант иванов в качестве главнокомандующего петроградского округа имея с собой надежный батальон четвертое с завтрашнего числа с северного и западного фронта начнут отправляться в петроград из наиболее надежных частей четыре пехотных и четыре кавалерийских полков точка позвольте закончить личной просьбой о том чтобы высказанные вашим императорским высочеством мысли в предшествовавшем сообщении вы изволили настойчиво поддержать при личных докладах его величеству как относительно замены современных деятелей совета министров так и относительно способа выбора нового совета и да поможет вашему императорскому высочеству господь бог в этом важном деле генерал алексеев».

— «со своей стороны сообщаю лично вам что я опасаюсь как бы не было упущено время до возвращения его величества так как при настоящих условиях дорог буквально каждый час благодарю вас михаил васильевич за принятый на себя труд желаю вам полного успеха генерал адъютант михаил».

— «завтра при утреннем докладе еще раз доложу его императорскому величеству желательность принять теперь же некоторые меры так как вполне сознаю что в таких положениях упущенное время бывает невознаградимо желаю здоровья вашему императорскому высочеству и успеха в той помощи которую вы желаете оказать государю императору в переживаемые нами решительные минуты от которых зависит судьба и дальнейший ход войны и жизни государства генерал алексеев».

Отойдя от аппарата перед концом разговора, Родзянко уехал, а Великий Князь остался один. Но вернуться в Гатчину, да и выбраться из Петрограда было уже невозможно, так как вооруженные матросы и солдаты успели занять вокзалы. Великий Князь рассчитывал, что его мог бы вывезти автомобиль председателя Государственной Думы, престиж которого в эти часы был очень велик. Но Родзянко уже не было! Судьбе было угодно, чтобы тот, кому через два дня предстояло вступить на престол, оказался запертым совсем один в восставшей столице [111] Совершенно особенное недовольство против Родзянко именно за то, что он вызвал и оставил Великого Князя одного, — сильно высказывалось Его Императорским Высочеством в разговоре со мной. .

Далеко, в Могилеве, Государь не внял советам брата. Как известно, он выехал на другой день в Царское Село; но поезд его не был допущен к столице и попал в Псков, к Главнокомандующему Северного фронта.

1 марта Великий Князь посылает Царю следующую телеграмму [112] Копия снята рукою Джонсона. :

«Забыв все прошлое, прошу тебя пойти по новому пути, указанному народом. В эти тяжелые дни, когда мы все, русские, так страдаем, я шлю тебе от всего сердца этот совет, диктуемый жизнью и моментом времени, как любящий брат и преданный русский человек».

Могилев не мог сохранить престол монарху. Его начальник штаба генерал Алексеев послал за ним 2 марта свою знаменитую телеграмму № 1878, в которой передавал телеграммы трех Главнокомандующих с просьбой об отречении. Сам генерал Алексеев не произносит этого слова. Наиболее независимый из Главнокомандующих, Великий Князь Николай Николаевич своими первыми словами открывает глаза на значение Алексеева в составлении этого коллективного обращения: «Генерал-адъютант Алексеев сообщает мне создавшуюся небывало роковую обстановку и просит меня поддержать его мнение…»

Искушенный в дипломатии, служивший потом у большевиков Брусилов пишет не Царю, а Алексееву: «Прошу вас доложить Государю Императору мою всеподданнейшую просьбу, основанную на моей преданности и любви к Родине и Царскому Престолу».

Генерал Эверт ссылается на обстановку, которую ему «передал начальник Штаба Вашего Величества», и говорит, что «на Армию нельзя рассчитывать при подавлении беспорядков». Из телеграммы видно, что Алексеев разделяет эту мысль.

В то же время обстановка в Петрограде меняется с быстротой, которая не уступает телеграфной передаче.

Авторитет Государственной Думы стремительно падает. М. В. Родзянко пишет великому Князю Михаилу Александровичу [113] Оригинал. :

«2 марта 1917 г. Теперь все запоздало. Успокоит страну только отречение от престола в пользу наследника при вашем регентстве. Прошу вас повлиять, чтобы это совершилось добровольно, и тогда сразу все успокоится. Я лично сам вишу на волоске и могу быть каждую минуту арестован и повешен.

Не делайте никаких шагов и не показывайтесь нигде. Вам не избежать регентства.

Да поможет вам Бог исполнить мой совет — уговорить Государя.

Вашего Высочества всепреданнейший слуга М. Родзянко».

Император отрекается за себя и наследника.

Много лет спустя в печати [114] См. фотографию телеграммы № 3 журнала «Иллюстрированная Россия», с. 5. Текст написан рукою Государя. появились сведения, что Государь послал Великому Князю со станции Сиротино следующую телеграмму:

№ 218

Подана 3-го — 14 ч. 56 м. Передана Петроград 3-го 15 ч. 10 м.

«Его Императорскому Величеству. Петроград.

События последних дней вынудили меня решиться бесповоротно на этот крайний шаг. Прости меня, если им огорчил тебя, и что не успел предупредить. Останусь навсегда верным и преданным тебе братом. Возвращаюсь в Ставку, откуда через несколько дней надеюсь приехать в Царское Село. Горячо молю Бога помочь тебе и нашей Родине. Твой Ники».

Эта телеграмма, как видно, была передана в Петроград, но Временное правительство ее Великому Князю не доставило [115] Категорическое заявление княгини Брасовой. . Последний так никогда и не узнал ее содержания.

Исторический факт отречения Великого Князя освещается различно.

Совершенно достоверным является свидетельство княгини Брасовой, что Великий Князь не признавал за Государем права отречься за наследника и потому не считал себя вправе взойти на престол.

В частности, для тех, кто провел с ним войну, нет места объяснениям, что его остановили шальные пули Петрограда. Великий Князь привык совсем не к такому огню. Он никогда не останавливался перед опасностью.