Михаил Бобров - Записки военного альпиниста. От ленинградских шпилей до вершин Кавказа 1941–1945

№____ Подпись владельца

Командир 5-го ОГСО ст. лейтенант Санакоев.

Нач. штаба лейтенант Уваров».

Аналогичное удостоверение было на руках и у старшего второй группы Николая Моренца.

В Баксанском ущелье в это время регулярных вражеских войск уже не было. В боковых ущельях бродили оставшиеся при отступлении мелкие группы егерей. Они, видимо, не потеряли надежды прорваться к своим и действовали довольно активно. Объединяясь, егеря нападали на подразделения наших войск и терроризировали местных жителей, добывая себе пропитание.

Не исключалась и для нас встреча с егерями.

Поэтому перечисленным трем группам были приданы два взвода прикрытия: один под командой старшего лейтенанта А. Теттова, другой – под моей командой. В нашу задачу входило: разведка местности, сопровождение групп до поляны Азау и прикрытие огнем участников восхождения в случае столкновения с противником.

В Баксанское ущелье мой взвод прошел вместе с группой Н.А. Гусака, сопровождая его через перевал Бечо, где мы не встретили никакого сопротивления. А взвод старшего лейтенанта А.А. Теттова прикрывал группу Николая Моренца при переходе через перевал Донгуз-Орун и вместе с ней пришел в Терскол. Местные жители Балкарии предупреждали нас об осторожности и возможной встрече с мелкими группами егерей, но наиболее опасными были, пожалуй, тропы в районе поляны Азау и тропы, ведущие к базам на склонах Эльбруса, – все они были заминированы. Поэтому двигаться приходилось внимательно и осторожно, в обход, по скалам, лавинным склонам, по сложной эльбрусской целине, что очень затрудняло восхождение. На базе «Старый кругозор» было принято решение моему взводу на всякий случай спуститься назад в Азау и перекрыть возможный выход егерей на склоны Эльбруса, если они пойдут по следам наших альпинистов. При подъеме к «Старому кругозору» мы убедились в полном отсутствии противника на Эльбрусе.

В назначенное время все три группы встретились в «Приюте одиннадцати» (4200 метров над уровнем моря) и объединились в отряд, состоящий из двадцати человек: А.М. Гусев (старший), Е.А. Белецкий (замполит), Н.А. Петросов, В.Д. Лубенец, Б.В. Грачев, Н.А. Гусак, Н.П. Персиянинов, Л.Г. Коротаева, Е.В. Смирнов, А.В. Багров, Л.П. Кельс, Г.К. Сулаквелидзе, Н.П. Моренец, А.И. Грязнов, А.И. Сидоренко, Г.В. Одноблюдов, А.А. Немчинов, В.П. Кухтин, Г.В. Хергиани, Б.В. Хергиани.

Здание «Приюта одиннадцати» было повреждено бомбами, фасад весь изрешечен пулями, исковеркан осколками, крыша с дизельной станции снесена взрывом. Метеостанция разрушена. Входная дверь «Приюта» сорвана, в здании полно снега. Как на «Кругозоре», так и на «Приюте» в скалах валялись боеприпасы и исковерканное оружие. Повсюду были видны многочисленные разрушенные укрепления и огневые точки. Продуктовые склады были взорваны или залиты керосином.

Трехэтажное здание гостиницы «Приюта одиннадцати», обитое оцинкованным железом, своими обтекаемыми формами напоминало гондолу огромного дирижабля. Фашисты запакостили все помещения до предела. Военные альпинисты все же разместились в нескольких уцелевших комнатах. Надвигалась непогода. Ураганный ветер бушевал почти неделю. Подъем на Эльбрус в такую непогоду был крайне рискованным. Было решено, что наиболее сильная и подготовленная группа из шести воинов: Е. Белецкого, Г. Хергиани, Е. Смирнова, Б. Хергиани, А. Сидоренко под руководством Н. Гусака (среди них пять мастеров спорта) выходит первой и поднимается на труднодоступный Западный купол (5642 метра).

Представление о том, в каких условиях проходил штурм высоты, лучше всего можно составить, читая дневник одного из участников памятного восхождения А.И. Сидоренко. Слегка пожелтевшая тетрадь теперь – исторический документ. Скупые, но четкие и торопливые записи:

«13.02.1943 г. Погода окончательно испортилась. Сильный западный ветер, облачность, снегопад. В 2.30 вышли из “Приюта”. Ориентировка затруднена. Взяли левее. Габриэль и я, как ведущие, проваливались несколько раз в трещины. У Белецкого то и дело гнутся “зубья” на левой кошке… Нудный и длинный траверс от “Приюта

Пастухова” (4800 м) к седловине. Ветер в лицо. На щеках и носу то и дело образуются ледышки. В 10.20 подошли к домику на седловине (5300 м) – забит снегом. В тридцати метрах – могила с крестом и ледорубом. Оставили рюкзаки, начали крутой снежный подъем на вершину. Не видно ни зги» [2].

Действительно, условия восхождения были необычайно тяжелыми. Высота и лютый мороз при шквальном ветре делали свое черное дело, выматывали последние силы.

Бывая в Ленинграде, Александр Игнатьевич Сидоренко часто останавливался у меня дома. Мы с ним были знакомы еще до войны по альплагерю «Рот Фронт» и по совместным боевым действиям на перевалах Кавказа. В вечерних разговорах дома за чаем мы часто возвращались к нашей кавказской военной теме и, в частности, к Эльбрусу. Александр рассказывал, что после выхода на седловину какое-то время еще шли к вершине, но вся группа была на грани своих физических возможностей. Приказ командующего фронтом мог быть не выполнен. Старший группы Н.А. Гусак, учитывая сложность обстановки, принимает решение разрешить двум добровольцам, находившимся в лучшей спортивной форме, – Александру Сидоренко и бойцу сванского истребительного отряда Бекну Хергиани – идти вверх, а сам с оставшимися людьми стал спускаться назад к седловине и ожидать возвращения своих смельчаков. Александр и Бекну исчезли на рассвете в сером хаосе бурана. Захлебываясь разреженным морозным воздухом, преодолевая отполированные ветрами ледовые склоны, наперекор бешеным порывам снежной вьюги, они подошли, наконец, к триангуляционной вышке на самой вершине. Здесь развевались потрепанные ветрами два фашистских военных флага. Ребята срывают их, водружают родной флаг СССР и оставляют в туре записку. Она стала достоянием истории:

«13.02.1943 г. 14.00.

Сегодня сюда поднялась группа инструкторов альпинизма Р.К.К.А. с “Приюта одиннадцати” за 9 часов. Снегопад, туман, мороз. Восхождение посвящено освобождению Кавказа от гитлеровцев и 25-й годовщине нашей славной Красной армии. Группа по приказу командования Закавказского фронта сняла немецко-фашистский вымпел и установила наш Красный флаг СССР. Смерть немецким оккупантам! Да здравствует наша партия – ВКП(б) и героическая Красная армия! Да здравствует наш Эльбрус и вновь свободный Кавказ!»

На седловине у домика их с нетерпением ожидали друзья. Большое волнение вызывало у оставшихся в «Приюте одиннадцати» альпинистов длительное отсутствие своих товарищей. В нормальную погоду группа сильных альпинистов может дойти от «Приюта» до вершины за 8—10 часов. Но прошло уже более 15 часов, а ушедшие еще не возвращались.