Алексей Карпов - Владимир Святой [3-е издание]

О русско-хазарских отношениях и о роли Хазарии в истории Руси написано немало. Особенно — в относительно недавнее время, когда вопросы эти приобрели не просто острый, но, я бы сказал, болезненный и неожиданно актуальный характер. В среде читающей и размышляющей на исторические темы русской публики получила распространение гипотеза о существовании в русской истории особого «хазарского ига», сродни более позднему монголо-татарскому. Если же принять во внимание тот в высшей степени необычный факт, что официальной (хотя и не единственной) религией в Хазарском каганате был иудаизм, то легко было прийти к выводу о существовании и «еврейского ига», в течение нескольких столетий удушавшего русский народ {22} .

Я думаю, что подобные представления — несомненное преувеличение. Бесспорен факт взимания дани хазарами с восточнославянских племен; бесспорно и то, что какое-то время хазары контролировали Киев. Об этом сообщают и древнерусские, и хазарские (еврейские) источники. Но выплата дани не означает закабаления. Даннические отношения не есть иго; они не затрагивают внутренних основ жизни общества, напротив, до какой-то степени обеспечивают ему определенное внутреннее равновесие. Не стоит переоценивать и тяжесть хазарской дани, носившей, вероятно, не столько экономический, сколько ритуально-символический характер. Разумеется, в условиях славянского язычества эти даннические отношения не могли иметь никакой религиозной окраски; напротив, число хазар-иудеев возрастет в Киеве после покорения Русью Хазарии.

Главное же заключается в том, что в зависимость от Хазарии попала не «Русь», не «Русская земля» и тем более не «русский народ», а отдельные славянские племена, не осознававшие на тот момент своего единства. Само вызревание государственности на поднепровском славянском юге происходило именно в рамках государственности хазарской и — одновременно — в противоборстве с нею. Можно сказать и так: именно о хазарский суверенитет оттачивался суверенитет русский. Не случайно поляне, северяне и радимичи — то есть именно те племена, которые являлись данниками хазар, — стали ядром «южной Руси», государственного образования под верховенством Киева, бывшего одним из двух центров образования единого Древнерусского государства {23} . Эта территория и станет впоследствии именоваться «Русской землей» (в узком значении) в отличие от северной — «Славянской». Знаменитая летописная легенда о «хазарской дани» киевских полян — первое зафиксированное летописью осознанное проявление славянами своей «русскости», своей этнической и политической самостоятельности. Не случайно и то, что киевские князья считали себя прямыми наследниками хазарских правителей — хазарский титул «каган» применялся к ним до конца XI века. Противоборство хазар и славян, а затем хазар и Руси продолжалось несколько веков — приблизительно с VIII и до середины X века. Хазарская война Святослава завершила более чем двухвековое противостояние.

Летопись датирует хазарский поход 965 годом. «В лето 6473, — читаем мы в «Повести временных лет», — иде Святослав на козары. Слышавши же козары, изидоша противу со князем своим каганом, и ступишася бити. И бывши брани, и одоле Святослав козаров, и град их Белу Вежю взя, и ясы победи, и касогы» {24} .

Русская рать двигалась, вероятно, знакомым путем — по Северскому Донцу или Дону. Здесь, в среднем течении Дона, стояла хазарская крепость Саркел — главный форпост хазарского могущества на северо-западе. Название «Саркел» можно перевести на русский язык как «белый (или, по-другому, желтый) дом»; русские называли ее Белой Вежей. Крепость выстроил для хазар в IX веке византийский инженер Петрона Каматир. Мощные, почти четырехметровой толщины стены, возвышавшиеся над ними башни служили для защиты северных рубежей Каганата не столько от кочевавших тогда поблизости венгров и печенегов, сколько от русичей, ставших главными противниками хазар в Подонье {25} . Именно Белая Вежа да лежавшая за нею Тьмуторокань, а не далекая прикаспийская столица Каганата Итиль, олицетворяли для русских Хазарию.

Вероятно, именно у стен «Белой крепости» была разбита армия кагана. Каган — верховный правитель Хазарского государства. Однако его роль была чисто символической, ритуальной. Едва ли он мог действительно стоять во главе войска. Подлинная власть в Хазарии принадлежала «царям», или «бекам», как их называли арабские писатели. Видимо, упоминаемый летописью хазарский «князь» и есть «царь» Хазарии.

Союзниками русских в этой войне стали тюрки-огузы (известные в русских летописях под именем торков) и, может быть, печенеги {26} . Действовали ли они совместно со Святославом, или самостоятельно, мы не знаем. Возможно, нападению тюрков подверглась восточная часть Каганата, прикаспийские области. Во всяком случае, судя по дальнейшим событиям, основа хазарского военного могущества была сломлена именно во время похода 965 года.

Разрушив Саркел и, наверное, оставив в нем свой гарнизон, Святослав двинулся дальше — вниз по Дону и на юг, вдоль побережья Азовского моря — к Тьмуторокани, знаменитому городу на Таманском полуострове, у устья реки Кубань. Русская Тьмуторокань, она же греческая Таматарха (или Матарха) и хазарский С-м-к-р-ц (Самкерц, или Самкуш) — древний город, выросший на месте античной Фанагории, — служила яблоком раздора между Византийской империей, Хазарией и Русью. Русское княжество существовало здесь по крайней мере во времена князя Игоря; однако позже, в ходе одной из русско-хазарских войн, город с округой вновь перешел к хазарам. Русское войско столкнулось не только с хазарским гарнизоном Тьмуторокани, но и с тогдашними союзниками хазар — аланами (ясами, предками нынешних осетин) и касогами (предками адыгских народов Северного Кавказа — адыгейцев, черкесов, кабардинцев). Все эти области, издавна тяготевшие к Тьмуторокани, были завоеваны Святославом; ясы и касоги стали данниками и насильными союзниками русского князя.

Надо полагать, что возвращение Тьмуторокани было одной из важнейших задач хазарского похода Святослава. Присоединив город к своим владениям, Святослав разворачивал свою внешнюю политику на юг и юго-запад и вновь открывал столь необходимый Руси выход к Черному морю — тому самому, которое в X веке слыло у соседних народов «Русским». Большая же часть Каганата, в том числе прикаспийские области у Итиля (Волги), кажется, не заинтересовали князя. Во всяком случае, на Каспий сам он не двинулся. Возможно, уже тогда его взгляды были обращены в противоположную сторону — к Дунаю и Балканам, а может быть, уже и к самому Царьграду.

Хазарии был нанесен сокрушительный удар. Но это еще не было окончательным разгромом, хотя до гибели Каганата оставалось около трех лет. То, что произошло позже, не поддается точному объяснению. В 968-м или в начале 969 года — когда все силы Святослава были прикованы к Дунаю — на Хазарию обрушился новый страшный удар неведомо откуда взявшейся русской рати. На этот раз русы прошли по всей территории Каганата — от старой столицы Самандара (в нынешнем Дагестане) до Итиля в устье Волги. Города были уничтожены, земли разорены, виноградники вырублены, население частью разбежалось, частью было уведено в плен. Нападению русов подверглись также Волжская Болгария и земли соседних с болгарами буртасов [5]. {27}