Дитрих фон Хольтиц - Солдатский долг. Воспоминания генерала вермахта о войне на западе и востоке Европы. 1939–1945

Я отправился в штаб корпуса, находившийся в Веллетри, в 30 километрах от Рима, и представился его командиру, собиравшемуся в скором времени отбыть в отпуск. Я изучил вместе с ним карты, и он по-товарищески ознакомил меня с боевой обстановкой, как у нас было принято. Неприятельский плацдарм имел теперь глубину около двадцати километров и примерно такую же ширину. Высадка была поддержана ударами неприятеля на фронте, линия которого проходила юго-восточнее, что весьма затруднило переброску наших войск. Противник добился успеха на начальном этапе, но был вынужден остановиться в широкой и глубокой долине, протянувшейся с севера на юг. Позиции двух армий находились на ее противоположных сторонах. Позиции противника были сильными, но без новых крупных подкреплений он был не в состоянии овладеть долиной. Два армейских корпуса под командованием генерала фон Макензена окружили неприятельский плацдарм. Как это бывает во все времена и во всех армиях, корпус и группа армий не смогли договориться относительно времени контратак. Поэтому наши войска оказались перед следующей альтернативой: или немедленно перейти в контрнаступление слабыми силами, собранными со всего района и не имеющими опыта совместных действий, или дождаться подхода подкреплений. В первом случае, возможно, удалось бы произвести замешательство в рядах неприятеля, но при этом существовала вероятность быть разгромленными силами десанта, имевшего мощную авиационную поддержку, то есть мы рисковали потерять все. При втором варианте шансы на успех увеличивались, но противник, получив отсрочку, мог лучше закрепиться на завоеванном плацдарме и построить на нем сильную оборону. У меня возникло ощущение, что было решено принять компромиссный вариант между этими двумя, чего в подобных ситуациях ни в коем случае делать не стоит.

Группа армий «Ц», имевшая хорошее командование, остановила продвижение противника. Но то, что последовало далее, получило очень справедливое название «война в рассрочку». У нас было слишком мало артиллерии. Особенно не хватало полевых орудий, достаточно мобильных, чтобы сопровождать в наступлении пехоту, которая не может без них обходиться. Как известно, этот вид артиллерии предназначен специально для совместных действий с пехотой, поэтому его наблюдатели находятся на ее передовых позициях. В наличии имелось некоторое количество батарей 88-мм зенитных орудий, производивших большие опустошения в неприятельских войсках, сосредоточенных на узком пятачке. Но любой эксперт скажет, что невозможно вести наступление на труднопроходимой местности с помощью одной только артиллерии. Из Германии вызвали подкрепления, пехоту и танки и начали контрнаступление. Оно провалилось. Для выяснения причин фиаско было проведено строгое расследование. Вопрос имел тем большее значение, что данную операцию рассматривали в качестве генеральной репетиции действий в день ожидаемой высадки противника во Франции. Значит, это была не просто локальная неудача.

Как было установлено, основная причина заключалась в том, что немецкая пехота, очутившись на незнакомой местности, впервые оказалась не на высоте и продемонстрировала неспособность к ведению энергичных наступательных действий. Было очевидно, что германская армия, годами не получавшая необходимого отдыха для пополнения, подготовки и восстановления боевого духа, была измотана и обескровлена. Одной из фундаментальных причин этого феномена стало то, что на протяжении многих лет армию систематически лишали людей, отличающихся активностью, инициативностью, наличием собственного мнения, т. е. тем человеческим типом, которым пополняется унтер-офицерский корпус и который составляет ядро каждого подразделения, его настоящую боевую силу, о чем знает любой военный в мире. Именно они увлекают солдат вперед. Они должны находиться рядом с офицером, который должен иметь возможность на них положиться. Наряду с унтер-офицерами в каждом подразделении должно быть человек десять – двенадцать, всегда готовых броситься в прорыв. Мой прежний полк черпал свою силу именно в этом ядре, которое всегда сохранялось и поддерживалось. Если в роте найдется три десятка таких людей, такая рота имеет исключительные боевые качества; когда их число сокращается, боеспособность неминуемо падает до степени ее полной непригодности к бою. И людей именно этого типа армию постоянно лишали.

На призывных комиссиях, еще даже до вызова новобранцев, СС имели приоритетное право выбора. Они отбирали самых лучших, что позволило Гиммлеру сформировать собственную армию, разросшуюся в конце концов до около сорока дивизий. Не будем забывать, что вооружение и боевая техника, сходящие с заводских конвейеров, в первую очередь поступали именно в эти дивизии. Высшее руководство СС не останавливалось перед нарушением давно сверстанных планов, предусматривавших формирование или перевооружение дивизий вермахта, в то время как в высоких штабах рассчитывали на эти дивизии, планируя будущие операции. Все это вызывало беспокойство армейского командования. Второе и третье место в иерархии занимали кригсмарине и люфтваффе с их многочисленными специальными формированиями. Сухопутные войска стояли, таким образом, на четвертом месте, а пехота в них – в самом хвосте. Завершим картину таким штрихом: осенью 1942 года Геринг тоже задумал создать свою собственную армию – авиаполевые дивизии. Годами сотни тысяч лучших по физическим данным солдат, в большинстве своем не получившие подготовки в мирное время, околачивались в казармах, в то время как роль помощников авиации, отведенная им, давно уже стала иллюзорной. Но под командование сухопутных войск их не передавали. Из них формировали пехотные части и соединения под командованием прикомандированных генералов, офицеров и унтер-офицеров, которых они не слишком слушались, что, по-человечески, было понятно. Знакомые с оружием самым поверхностным образом, они по-дилетантски «играли» в войну. Все это было непростительно и походило на дурную шутку. Младших командиров, от командира отделения до командира батальона, которые могли бы тщательно обучить этих солдат и подготовить их к современному пехотному бою, не было. Я знал немало высокопоставленных генералов и офицеров люфтваффе, которые открыто называли создание авиаполевых дивизий безумием. Около 300 тысяч солдат военно-воздушных сил использовались для выполнения задач, которые они не могли выполнить успешно или же адаптировались к ним, платя за боевой опыт самой дорогой ценой. Таким образом, качество сухопутной армии, в первую очередь пехоты, постоянно снижалось, бои на плацдарме у Неттуно и Анцио стали первым явным и наглядным подтверждением этого. Конечно, даже устранение упомянутых ошибок на том этапе войны уже не могло изменить ее исход. Но не было необходимости приносить столько ненужных жертв, которые, как в данном случае, стали результатом отсутствия боевых подготовки и опыта.