Юрий Жук - Вопросительные знаки в «Царском деле»

Таким образом, именно 1996 год явился своеобразной точкой отсчёта пропагандистской кампании, направленной против официального следствия.

Думается, нет смысла перечислять великое множество публикаций, посвящённых теме данного исследования, поэтому достаточным будет упомянуть лишь о некоторых из них.

В январе 1997 года под заголовком «Кто писал записку Юровского?» «Литературная газета» публикует интервью Н. Н. Зеновой с профессором Ю. А. Бурановым [374].

В феврале 1998 года под заголовком «На шатких основаниях велось следствие по убийству Романовых» газета «Крестьянские ведомости» публикует уже статью всё того же Ю. А. Буранова, в которой им даётся подробный анализ «записки Юровского» [375].

В феврале 1998 года Ю. А. Буранов пишет статью «Ещё раз о так называемой “Записке Юровского”» [376].

В этом же году Ю. А. Буранов пишет научную статью «Краткий анализ источниковой базы по проблеме «екатеринбургских останков» [377], большая половина которой посвящена «записке Юровского».

Восприняв на веру версию Ю. А. Буранова, старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, кандидат исторических наук С. А. Беляев [378]всецело поддержал её и поместил за своей подписью в упомянутом ранее сборнике статью с довольно громоздким названием «Доказательная ценность данных, содержащихся в представленных в Правительственную Комиссию документов Генпрокуратуры “Сравнительный анализ документов следствия 1918–1924 годов с данными советских источников и материалов следствия 1991–1997 годов” и “Справка о вопросах, связанных с исследованием гибели семьи бывшего Российского Императора Николая II и лиц из его окружения, погибших 17 июля 1918 года в Екатеринбурге”, а также судмедэкспертизы Минздрава Российской Федерации в документе “Справка о результатах экспертных исследований костных останков из места захоронения семьи бывшего Императора Николая Второго”» [379], в которой сопоставляет сведения, содержащиеся в «записке Юровского», с данными, добытыми Судебным Следователем Н. А. Соколовым.

Список этих статей можно было бы продолжать бесконечно, но главным, так сказать, краеугольным камнем всей «романовской эпопеи» была и остаётся упомянутая «записка Юровского», в свете исторического обоснования подлинности таковой (или таковых) и написана данная глава.

Наиболее ярыми противниками подлинности этого документа выдвигались следующие доводы, на основании которых был сделан вывод о её создании с целью фальсификации. Приведу лишь некоторые из них:

• Рукописный текст варианта записки принадлежит перу М. Н. Покровского.

• В тексте «записки Юровского» имеются путаницы в датах.

• Количество расстрелянных лиц, указанное в этой «записке», не соответствует подлинному числу жертв.

• В тексте «записки» имеются несоответствия некоторых фамилий (повар И. М. Харитонов назван как «Тихомиров»), а также не называется фамилия комнатной девушки А. С. Демидовой (А. С. Демидова упоминается в ней как «фрейлина»).

• Установлен факт изъятия рукописного и машинописного текста этих «записок» из личного сейфа М. Н. Покровского в апреле 1932 года представителями Центрального Архивного Управления.

• Очевидная вероятность того, что Я. М. Юровский приписал на машинописном тексте этой «записки» координаты места нахождения тайного захоронения Царской Семьи значительно позже, чем был написан её текст.

• Время происходивших событий, указанное в «записке Юровского», противоречит времени, указанному им же самим (или написанному с его слов) в других его воспоминаниях, что позволяет сделать вывод о том, что вся эта «записка» является вымыслом от начала и до конца.

• Свидетельства Г. П. Никулина, И. И. Родзинского и М. А. Медведева – противоречивы.

• Некоторые факты, упомянутые в «записке Юровского», взяты из книги Н. А. Соколова «Убийство Царской Семьи», вышедшей в 1924 году, вследствие чего её датировка не соответствует 1920 году.

• Год написания записки был взят в соответствии с пометкой: «Этот материал передан Я. М. Юровским в 1920 г. М. Н. Покровскому, историку», сделанной рукой сына Я. М. Юровского – А. Я. Юровским на одной из копий этой «записки», присланной им в ПАСО в 1958 году, и др.

Не выдвигая сразу каких-либо контраргументов, автор попробует проанализировать ход некоторых событий, напрямую связанных с происхождением этого исторического документа и всего того, что с ним, возможно, было связано.

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в доме Ипатьева была убита Царская Семья, трупы которой вывезли в ближайший пригород Екатеринбурга, где и предали земле в общей могиле (за исключением трупов двух человек, которых пытались сжечь).

Покончив с захоронением, Я. М. Юровский, получив документы на имя Якова Михайловича Орлова, вечером 19 июля 1918 года выехал в Москву.

Этот факт не подлежит сомнению, так как уже 20 июля 1918 года со ст. «Бисерть» (ныне ст. «Бисертский Завод» Свердловской области) им была направлена телеграмма на имя А. Г. Белобородова, в которой он просил переслать ему бумажник с деньгами, забытый в ДОН.

Думается, что не позднее 22 июля Я. М. Юровский прибыл в Москву, где передал коменданту Московского Кремля П. Д. Малькову драгоценности, столовые предметы из благородных металлов, а также некоторые носильные вещи, принадлежавшие Царской Семье.

По всей вероятности, именно в этот день Я. М. Юровский был принят Председателем ВЦИК Я. М. Свердловым, который хорошо знал его по партийной работе на Урале. Каких-либо воспоминаний об этой встрече не сохранилось, однако, не исключена возможность того, что Я. М. Свердлов (после того как выслушал рассказ Я. М. Юровского о расстреле Царской Семьи) мог отвести последнего к В. И. Ленину, чтобы тот услышал этот рассказ, что называется, из первых уст.

В пользу этого предположения говорит письмо А. Н. Марковой (жены А. В. Маркова – одного из убийц Великого Князя Михаила Александровича и его секретаря Брайана Джонсона) к Заведующей фондами Пермского областного краеведческого музея (ПОКМ) С. К. Сахановой, которое мне удалось разыскать в этом музее:

«Спустя несколько месяцев Марков А.[ндрей] В.[асильевич] был командирован Пермским облисполкомом в Москву по вопросу о выделении средств для культурно-просветительных предприятий, над которыми Марков был комиссаром (театры, кино, клубы и др.) По приезде в Москву А. В. пошел в Кремль к т. Свердлову Я. М., кратко сообщил ему о расстреле Михаила Романова. Яков Михайлович сразу повел Маркова к В. И. Ленину. Владимир Ильич, поздоровавшись, спросил “Ну расскажите как вы там расправились с Михаилом?” А.[ндрей] В.[асильевич] кратенько сообщил, как было дело, упомянув при этом дядьку англичанина [380]. Тогда т. Ленин сказал: “Хорошо”, но предупредил, чтоб нигде об этом не было оглашено, т. к. “англичане могут предъявить нам иск и расплачивайся тогда Советская власть всю жизнь всем родичам его”. Так вот о том, что А.[ндрей] В.[асильевич] встречался и говорил с В. И. Лениным тоже не написал в своей автобиографии такого исторического факта, т. к. почти всю жизнь помнил наказ нашего дорогого вождя В. И. Ленина» [381].