Алексей Шишов - Генерал Дроздовский. Легендарный поход от Ясс до Кубани и Дона

Но главнокомандующий, по настоянию Романовского, повторил свой приказ. Полковнику Дроздовскому пришлось подчиниться. Отношения со штабом Добровольческой армии оказались окончательно испорченными: там прямо заговорили о том, что командир 3-й дивизии становится трудноуправляемым.

— Этот полковник становится все больше похожим на самостийников из Кубанской рады…

— Дроздовский стал забывать, что приказы отдаются старшим младшему для исполнения, а не для их обсуждения в кругу своих офицеров…

— Действия командира 3-й дивизии подрывают управление Добровольческой армией…

В той ситуации за Дроздовского заступился, пожалуй, самый авторитетный человек для Добровольческой армии — ее Верховный руководитель генерал от инфантерии М. В. Алексеев. Его здоровье резко ухудшилось, и он в силу этого отошел от непосредственного руководства ходом событий и военных дел.

Алексеев счел уместным поспешить переговорить с Деникиным о сложившемся негативном отношении штаба армии лично к полковнику Дроздовскому.

— Антон Иванович, мы можем потерять Дроздовского для Белого дела.

— Знаю, Михаил Васильевич. Отношения его с генералом Романовским с каждым днем становятся все более натянутыми. Об этом знает весь мой штаб.

— Тогда надо поговорить с Романовским с глазу на глаз. Нельзя нам с вами вносить раскол в ряды Добровольческой армии.

— Это мне понятно и без всяких слов. Как же тогда мне, как главнокомандующему, Михаил Васильевич, поступить с Дроздовским? В штабе уже поговаривают о необходимости его смещения с должности командира дивизии.

— Что вы, Антон Иванович! Для своих «дроздов» он просто не заменим ни вчера, ни сегодня, ни завтра.

— Тогда как же мне поступить? Полковнику Генштаба стало трудно приказывать. Он стал напоминать военфельдшера Сорокина у красных.

— Пусть он воюет как умеет, как бог на душу его положит. Нам нужны победы, и Дроздовский их добывает для нашего дела.

— Значит, требования к нему штаба армии занизить и упростить?

— Зачем это? Мы же кадровые военные. Думаю, что Михаилу Гордеевичу надо чаще подсказывать…

…Подсказки из штаба армии не помогали. Дроздовский твердо решил быть предусмотрительным. Только после получения самых достоверных разведывательных данных о противнике в районе Армавирского узла он 26 августа приказал части дивизии начать переправу на противоположный берег Кубани. Отказавшись от лобовой атаки, он вознамерился нанести красным удар во фланг и таким образом сбить их с занимаемой позиции.

Когда почти вся дивизия и часть тылов оказались на левобережье, Дроздовский отдал приказ о наступлении. И его «дроздам» сразу стало жарко. Такую важную для Добровольческой армии железнодорожную станцию Гулькевичи они взяли только после четырехдневных, крайне упорных боев с неизменными большими потерями в людях для той и другой сторон.

Затем белые взяли с боем станцию Кавказская. После этого 3-я дивизия привычно повела наступление на восток вдоль линии железной дороги. Гражданская война в тот год называлась еще «эшелонной», поскольку велась обычно вдоль железных дорог, которые являлись важнейшими коммуникационными линиями красных и белых.

…Красное командование в лице Ивана Сорокина и правительства Северо-Кавказской Советской республики (была такая в годы Гражданской войны в России) сразу поняло, какую опасность представляет собой такой ход противника. Из Армавира на фронт перебрасываются значительные подкрепления. 1 сентября дроздовцы, огрызаясь контратаками, оказались оттесненными к Гулькевичам.

Там их положение заметно улучшилось. Соседняя 1 — я конная дивизия, которая накануне была принята генералом П. Н. Врангелем, своими активными действиями сковала Михайловскую войсковую группу красных.

С этого времени ситуация на Северном Кавказе стала складываться для белых все более удачно. И дело было не только в том, что в красных тылах одна за другой восставали станицы кубанских и терских казаков. И далеко не все горские народы поддерживали национальную политику Советов, которая сводилась к кровавой борьбе с «контрреволюционным» казачеством, к взаимным погромам станиц и аулов в Терской области.

Удача сопутствовала прежде всего 2-й дивизии генерала А. А. Боровского. По полученному ранее приказу главнокомандующего она 2 сентября ударила в тыл Армавирской группировке красных. В итоге белые овладели большой станицей Невинномысской, стоявшей на перекрестье дорог.

По случайному совпадению в том случае добровольцам удалось предупредить наступление противника, назначенное на то же число. В итоге схватки за Невинномысскую отряды сорокинцев отхлынули к Армавиру. Причем делалось это в немалом беспорядке Отступавшие привнесли в городской гарнизон элемент паники, что и сказалось в самые ближайшие дни.

Корниловцы преследовали отступавших сорокинцев. Весь день 3 сентября ушел у дроздовцев на отбитие пеших и конных атак красных со стороны Армавира Те пытались прорвать неприятельскую позицию, чтобы избежать захвата в кольцо окружения. Однако в их ударах уже не чувствовалось ни организующей силы, ни воли к победе.

Но 4 сентября дивизия Дроздовского сама возобновила атаки, шаг за шагом приближаясь к городу, на ближние подступы к которому вышли утром 6 сентября. Начался многочасовой бой за Армавир, который вели одновременно и 2-я дивизия, и 3-я дивизия. Они сомкнули свой фронт уже в самом городе.

Потери Армавирской группы сорокинской армии оказались огромны. Белые преследовали ее отступавшие остатки до ночи.

…Однако в той ситуации Армавир оказался в руках торжествующих добровольцев всего с неделю. 10 сентября город принял на себя удар подошедшей Таманской Красной армии, которая насчитывала в своих рядах до тридцати пяти тысяч штыков и сабель. Боевой настрой и спайка таманцев, совершивших свой легендарный в Гражданской войне поход, были выше всяких похвал.

История Таманской армии такова. Она была сформирована в конце августа 1918 года в Геленджике из частей и отдельных отрядов Красной армии Северного Кавказа. Эти силы большевиков были отрезаны Добровольческой армией от Таманского полуострова Теперь красным таманцам приходилось идти на прорыв обходным движением через Туапсе.

Таманцы двигались несколькими походными колоннами. Армией командовал избранный на пост командующего бывший матрос Иван Матвеев, через месяц с небольшим расстрелянный по приказу Сорокина Авангардную колонну вел бывший фронтовик в чине штабс-капитана Епифан Ковтюх, который не пережил репрессии 30-х годов.

Этот город-порт был уже занят войсками меньшевистской Грузии, которая решила «приватизировать ничейные территории» на черноморском побережье к северу от Абхазии. Туапсе, равно как Адлер, Сочи и другие населенные пункты побережья, заняла пехотная дивизия грузин. В скором времени на российско-грузинской границе генералу Деникину придется держать немало сил «на всякий случай» вторжения войск правительства Тбилиси.