Анна Франк - Убежище. Дневник в письмах

Так и получается, что эта милая Анна еще никогда, ни разу не появилась в обществе, но в уединении почти всегда именно она задает тон. Я точно знаю, какой я хочу быть, да я такая и есть… в душе, но, увы, такой меня никто не видит, кроме меня самой. И возможно – да нет, не «возможно», а наверняка, – именно по этой причине я сама считаю, что нахожу счастье внутри себя самой, а другие считают меня общительной. Внутри себя самой мне указывает путь чистая Анна, в обществе же я веду себя, как сорвавшаяся с привязи козочка.

Как я уже сказала, говорю я всегда не то, что чувствую, и потому заслужила репутацию мальчишницы, кокетки, «всезнайки» и любительницы легких романов. Веселая Анна всего лишь посмеется над этим, дерзко огрызнется в ответ, безразлично пожмет плечами, сделает вид, что ей наплевать, но совсем, совсем не так относится к этому тихая Анна. Уж если быть совсем честной, признаюсь тебе, что меня это ужасно огорчает, что я прилагаю неописуемо много стараний стать другой, но всякий раз оказывается, что я опять сражаюсь с превосходящими силами противника.

В душе я плачу и говорю себе: «Вот видишь, к чему ты пришла: люди о тебе плохого мнения, вокруг насмешливые или сердитые лица, ты вызываешь антипатию, и все это лишь потому, что ты не слушаешься добрых советов твоей собственной лучшей половины». Ах, как бы мне самой хотелось их послушаться, но ничего не получается, стоит мне притихнуть и стать серьезной, как все подумают, что я разыгрываю какую-то новую комедию, мне остается только выйти из положения с помощью шутки; я уж не говорю о собственном семействе, те-то определенно решат, что я заболела, заставят глотать таблетки от головной боли или успокоительное, будут смотреть мне горло и щупать лоб, нет ли жара, спросят, как насчет желудка, прочтут нотацию за то, что я хандрю, и уж таких приставаний я не выдержу, вспылю, мне станет грустно, и в конце концов мое сердце снова перевернется, повернется плохой стороной наружу, хорошей вовнутрь, и опять я буду беспрестанно искать средство, как мне стать такой, какой мне бы очень хотелось быть и какой бы я могла быть, если бы… в мире не было других людей.

Здесь кончается дневник Анны

4 августа 1944 года, утром между десятью и половиной одиннадцатого, перед домом номер 263 на набережной Принсенхрахт остановилась машина. Из нее вышел обер-шарфюрер СС Карл Йозеф Зильберберг, в форме, сопровождаемый тремя голландскими подручными из Зеленой полиции; они были в штатском, но при оружии. Нет сомнения, что на людей, скрывавшихся в доме, кто-то донес.

Зеленая полиция арестовала восьмерых нелегалов, а также помогавших им Виктора Кюглера и Йоханнеса Клеймана – но не тронула Мип Хис и Элизабет (Беп) Фоскёйл – и забрала все ценные вещи, а также оставшиеся деньги.

После ареста Кюглер и Клейман в тот же день были доставлены в следственную тюрьму на улицу Амстелвенсевех, а через месяц переведены в тюрьму на улицу Ветерингсханс в Амстердаме. 11 сентября их без суда отправили в полицейский пересыльный лагерь Амерсфорт. 18 сентября 1944 года Клейман был освобожден по состоянию здоровья. Он скончался в 1959 году в Амстердаме. Кюглеру удалось бежать только в 1945-м, незадолго перед отправкой на работы в Германию. В 1955 году он эмигрировал в Канаду и скончался в 1989 году в Торонто. Элизабет (Беп) Вейк-Фоскёйл скончалась в 1984-м в Амстердаме. Мип Хис-Сантрушиц по-прежнему живет с мужем в Амстердаме.

Арестованные на набережной Принсенхрахт, 263 евреи четыре дня содержались в тюрьме на улице Ветерингсханс в Амстердаме; потом их перевели в нидерландский пересыльный лагерь для евреев Вестерборк. С последней партией, которая была отправлена оттуда в концлагеря на востоке, они были депортированы 3 сентября 1944 года и через три дня прибыли в Освенцим в Польше.

Эдит Франк умерла там 6 января 1945 года от голода и истощения.

Герман Ван Пелс (Ван Даан), по данным Нидерландского Красного Креста, уже в день прибытия в Освенцим, 6 сентября 1944 года, был удушен в газовой камере. Но по сведениям Отто Франка, он был умерщвлен лишь через несколько недель, то есть в октябре или ноябре 1944-го, незадолго до того, как удушения евреев в газовых камерах были прекращены.

Августа Ван Пелс (Ван Даан), побывав в Освенциме, Берген-Бельзене и Бухенвальде, 9 апреля 1945 года оказалась в лагере Терезин, откуда, по-видимому, тоже была депортирована. Она погибла, но дата ее смерти неизвестна.

Марго и Анна в конце октября так называемым эвакуационным транспортом были депортированы в концлагерь Берген-Бельзен на Люнебургской пустоши. Вследствие чудовищной антисанитарии зимой 1944–1945 годов там вспыхнула эпидемия тифа, от которой погибли тысячи заключенных; в их числе умерла Марго, а через несколько дней – Анна. Дата ее смерти приходится на период между концом февраля и началом марта. Тела обеих девушек захоронены, по всей видимости, в братских могилах Берген-Бельзена. Концлагерь был освобожден английскими войсками 12 апреля 1945 года.

Петер Ван Пелс (Ван Даан) 16 января 1945 года был переведен из Освенцима в Маутхаузен (Австрия), где и умер 5 мая 1945 года, всего за три дня до освобождения.

Фриц Пфеффер (Дюссел) скончался 20 декабря 1944 года в концлагере Нойенгамме, куда был переведен либо из Бухенвальда, либо из Заксенхаузена.

Отто Франк, единственный из восьми нелегалов, пережил концлагеря. После освобождения Освенцима русскими войсками он через Одессу добрался до Марселя. 3 июня 1945 года он вернулся в Амстердам и жил там до 1953 года; потом он переселился в Швейцарию, в Базель, где жили его сестра с семьей и его брат. Он женился на Эльфриде Гайрингер, урожденной Маркович, из Вены, которая, так же как и он, пережила Освенцим и потеряла мужа и сына в Маутхаузене. Вплоть до своей смерти 19 августа 1980 года Отто Франк жил в Бирсфельдене под Базелем и посвятил себя дневнику своей дочери Анны и распространению содержащегося в нем завета.

С первой публикации в 1947 году и до сих пор «Дневники Анны Франк» выходили в сокращенном варианте. В частности, были опущены отрывки, где, по мнению Отто Франка, готовившего издание, Анна слишком откровенно пишет о вопросах пола или чересчур сурово осуждает мать. Кроме того, в этом первоначальном издании кое-где отредактирован язык Анны; главным образом это касается исправления германизмов.

Оригинал дневника Отто Франк официально завещал Государственному институту военных архивов, который после смерти Отто Франка осуществил научное издание, где тексты дневника представлены полностью. Это издание, само по себе весьма значительное, не очень подходит в качестве книги для чтения, адресованной широкой публике, и прежде всего молодежи, так как научный аппарат затрудняет процесс чтения. По указанным выше причинам и предпринято настоящее издание, основанное на научном издании, но вместе с тем вполне пригодное для чтения.