Эдуард Скляров - Записки бывшего милиционера

Доставалось от цыган и другим службам. Сколько, например, хлопот цыгане причиняли следователям, когда становились фигурантами уголовных дел! Один из следователей, рано ушедший из жизни, Э. Сабуров, рассказывал мне, как он раскрыл преступление по поджогу столовой в одном из районов области. На месте происшествия не было обнаружено никаких следов продуктов, которых (по документам) в столовой на момент поджога должно было быть огромное количество, словно их преднамеренно накапливали. Директором столовой являлся оседлый цыган, который стал основным подозреваемым и который категорически отрицал свою причастность к пожару. При обыске в доме подозреваемого Сабуров нашёл клочок бумаги с непонятным текстом, выполненным русскими буквами. Он долго не придавал ему значения, но когда следствие зашло в тупик, то вспомнил об этой бумажке. Эксперты предположили, что текст выполнен на одном из цыганских языков буквами русского алфавита. Долго искали человека, знающего соответствующий цыганский язык, и он наконец нашёлся и расшифровал запись, которая гласила: «Работу сжёг, скоро буду». Предположение, что это черновой вариант телеграммного текста, очень быстро подтвердилось. Работница телеграфа на допросе сообщила, что, действительно, подозреваемый пытался отправить телеграмму с непонятным текстом, в чём ему было отказано. Добытые доказательства вынудили подозреваемого признать свою вину и показать, где находится похищенное (ящики с тушёнкой, сгущённым молоком и др.). Оно оказалось в выгребной яме, куда побросали всё, заметая следы, подельники подозреваемого.

Кроме перечисленного, были и отдельные поручения, исходящие в основном от Коверзнева и отнимающие значительные силы и средства службы ООП в ущерб выполнению её непосредственных задач. Например, содействие съёмочной группе фильма «Два долгих гудка в тумане», который частично снимался в Архангельской области, и охрана её имущества. Или сопровождение двух московских корреспондентов во время сбора ими материала для статьи о перламутре — по некоторым речкам области, в руслах которых перламутр когда-то добывался. И таких отвлечений сил и средств было достаточно много.

Описывать свою повседневную работу в качестве руководителя отдела ООП областного УВД, как мне кажется, неблагодарный и совершенно неинтересный труд. Достаточно сказать, что это работа без выходных и праздников и без отгулов за них. Более того, праздничные дни обусловливали более интенсивную работу и повышенную ответственность.

Естественно, для меня, совершенно не имеющего поначалу практического опыта работы в сфере охраны общественного порядка, первые год-два, а особенно первые месяцы, были временем испытаний. В любой момент я мог сломаться и уйти в другую службу, тем более что ни у одного из заместителей начальника УВД в начальный период своей работы на этом поприще я не имел никакой поддержки. Наоборот, создавалось впечатление, что они мне мстили за моё легкомысленное согласие занять эту должность. Особо свирепствовал мой непосредственный куратор — М. М. Коверзнев, являвшийся в этот период заместителем начальника областного УВД по наружным службам, который, сам не будучи специалистом в сфере охраны общественного порядка — поскольку пришёл на свою должность со следственной работы, — не находил и во мне знатока этой службы. Положение усугублялось тем, что Коверзнев и Б. И. Карпов — другой заместитель начальника УВД, курирующий оперативные службы, — не терпели друг друга и не упускали ни одной возможности очернить службы, не подчинённые им, а это прежде всего аукалось руководителям этих служб, в том числе и мне. Правда, мою участь облегчало то, что поддерживал и защищал меня начальник УВД В. Н. Вдовин, который понимал, что и он виноват в моём назначении. Но, конечно же, основным моим спасителем был коллектив отдела, с которым я быстро сработался. И хотя подчинённые считали меня очень строгим начальником в отличие от Чижова, тем не менее, именно благодаря коллективу я за год-два стал по праву занимать своё место, так как — скажу без ложной скромности — стал специалистом в вопросах теории и практики службы. Поняли это и заместители Вдовина, и теперь это их нередко раздражало, поскольку они не могли смириться, что кто-то по какому-то вопросу знает и умеет больше, чем они.

Когда я пришёл в отдел ООП, там, конечно, был костяк личного состава, сложившийся ещё при В. И. Чижове. Состоял он из Олега Александровича Бурова, двух Тарасовых — Виктора Павловича (молодой лейтенант) и Всеволода Миновича (уже в годах, в единственном числе отвечающий за разрешительную систему в области), молодых сотрудников Валерия Владимировича Войтко и Александра Ивановича Обрядина, Светланы Ивановны Финонченко (раньше всех вышеперечисленных пришла в отдел и через много лет из него уволилась на пенсию, последней из тех, с кем я работал), Владлена Владимировича Стукова (заместитель Чижова, ставший также и моим заместителем, хоть и ненадолго).

Позже, в разное время, в отдел пришли другие работники, которые более или менее продолжительное время проработали в отделе: Александр Сергеевич Малаховский, Тагир Шангулович Гильмутдинов, Елена Александровна Романова, Вера Ефимовна Тымчук, Анатолий Иванович Мезенцев, Владимир Иванович Лобанов (ставший через несколько лет начальником УВД), Владимир Иванович Бабушкин, Сергей Иванович Малинин, Григорий Ипатов, Владимир Иванович Герасимов, Алексей Иванович Вурдов и другие. Все они были моей опорой и тянули воз своих обязанностей.

Было множество и других людей, которые, недолго проработав, предпочли правдами, а кто и неправдами уйти в другие службы.

Личностные особенности каждого работника требовали индивидуального подхода. Одних не нужно было контролировать, так как у меня была уверенность, что всё будет сделано как надо. Других требовалось проверять постоянно. Но считаю, что отдел в сравнении с аналогичными службами других регионов работал неплохо, а по некоторым направлениям даже значительно опережал их. И это подтверждалось многочисленными просьбами УВД-МВД других регионов страны прислать образцы тех или иных документов, разработанных нами. А в последние годы моего руководства отдел был постоянно на слуху в главке министерства в хорошем смысле, чему способствовали частые визиты в отдел министерских работников и те материалы, которые они увозили к себе в министерство. Дело дошло до того, что меня стали вызывать в главк, когда решался организационно-штатный вопрос службы охраны общественного порядка в связи с очередной её реорганизацией в части, касающейся нашего УВД. А такие вызовы, как правило, осуществлялись только в отношении служб охраны общественного порядка республиканских Министерств внутренних дел и УВД крупных областей и краёв.