Александр Омельянюк - Возвращение блудного сына

Насмотревшихся на представление гостей и местных его участников вскоре пригласили за большой стол на пиршество, которое опять напомнило Раулю, но лишь в малой степени красочности и многообразия, его участие в подмосковных «шашлыках».

Затем начались традиционные танцы, в основном танго под гитары. Этот самый известный в стране танец, в котором аргентинцы со своим латиноамериканским темпераментом были бесспорные мастера как в инструментальной, в песенной, так и в танцевальной интерпретации, в отличие от других народных танцев, имел городские корни и происходил от песен городских окраин – милонги. И этот танец был частью национальной гордости не только столичных жителей, но и жителей всех провинций Аргентины. И эта гордость, в совокупности ещё и с гордостью за себя и за свою страну, была не только искренней, но и весьма серьёзной. И Рауль оценил это.

И воскресное празднество продолжилось допоздна, что, впрочем, было привычным для аргентинцев, привыкших всегда поздно вставать и соответственно поздно обедать и ужинать. Поэтому и расходились поздно. Но некоторые гости остались на ночёвку, чему способствовали сами гостеприимные хозяева, наличие комнат и спальных мест. Лишь незначительная часть из гостей, имевших трезвых водителей, выехала в столицу. Среди них оказался и дон Диего со своим водителем Мигелем.

Напоследок, перед прощанием, тесть подозвал зятя, и загадочно улыбаясь, протянул ему руку с чем-то зажатым в кулаке.

– «Рауль! А это мой тебе свадебный подарок!» – разжал он кулак.

На ладони тестя в жёлтом свете люстры Рауль увидел знакомый брелок с ключами от автомашины.

– «Ой, спасибо, дон Диего! Но я даже не знаю… это же очень дорогой подарок! Я ещё… не заслужил! А как же Вы?» – оправдывался и спрашивал опешивший зять.

– «Заслужил, заслужил! Ты же мой… зять! И у тебя права есть, да и с машиной ты знаком! Да и теперь Вы не будете зависеть от нас с Мигелем! А мы с ним на другой машине будем ездить. А Вам опять же безопаснее теперь будет, особенно сейчас для Исабель!» – успокоил того тесть, вкладывая свой подарок в ладонь Рауля.

– «Ну, спасибо…, отец!» – пожал он руку дона Диего, который по-отечески обнял зятя.

Рауль уже сам заметил, что окружающая вокруг обстановка была безопасной. А из рассказов жены узнал, что в сельских районах вокруг столицы кражи и обман граждан просто немыслимы даже с точки зрения морали. А бояться различного рода лихих людей можно было только в столице, причём лишь среди безработной молодёжи, настойчиво навязывающей свои услуги, и только в редких случаях похищающей имущество своих сограждан. До открытых грабежей дело практически не доходило. Во всяком случае, в семье Родригес об этом ещё не знали.

– «А знакомая Вам машина ждёт Вас здесь, в гараже!» – объявил дон Диего, увидев подходящую к ним дочь.

– «Спасибо, папа! Мы завтра утром как раз её и опробуем! Рауль прекрасно водит. Он часто катал меня по Мадриду!».

– «Так он уже её пробовал! Мигель давал ему немного прокатиться!» – неожиданно открыл он для дочери маленькую тайну.

На этом дон Диего и другие родственники распрощались с молодожёнами. И он вместе со своей женой Паулой, служанкой Лусией и водителем Мигелем на новом серебристом форде уехал в Буэнос-Айрес.

– «А… отец привержен форду!» – поделился новоиспечённый автомобилист с женой, смотрящей вслед удаляющейся новинке отца.

– «Да-а! Милый, а ты сейчас впервые назвал моего папу отцом!» – улыбаясь, с довольным видом потрепала она мужа по волосам.

Молодожёны ещё два дня погостили у дона Эскобара, выехав домой ближе к вечеру в среду. За это время они объездили окрестности эстансии деда Исабель, знакомясь с местным ландшафтом и бытом местных крестьян, любуясь также окрестной зимней природой. Раулю удалось даже немного покататься верхом на лошади, чему его ещё в Мадриде научила Исабель, сама теперь из-за беременности, помня мать, не рискнувшая ездить верхом.

По прибытии домой в Буэнос-Айрес, в рамках семейной беседы за поздним ужином, между тестем и зятем состоялся долгий и задушевный разговор. Но ему сначала предшествовала степенная трапеза, с соблюдением различных мелких семейных ритуалов. Разговор мужчин сначала, как водится во многих семьях, и не только аргентинских, начался с погоды и футбола. А затем коснулся политики, бизнеса и работы, танго и женщин, семьи и будущих детей. Они поверхностно прошлись по разным темам, не углубляясь в них, и глубоко не выясняя реальных воззрений друг друга. Рауль обратил внимание, что тесть умеет не только показать свою эрудицию и осведомлённость, но и внимательно выслушать его. При этом в разговоре он ловко не переходил грань, за которой у собеседника мог бы произойти эмоциональный всплеск и излишне глубокий интерес к обсуждаемому вопросу, а их спор при этом окраситься ненужными эмоциями.

Последующие четыре дня, включая выходные, пошли на налаживание быта молодых, покупку различных вещей и одежды для Рауля, и в подготовке к началу его новой трудовой деятельности.

И уже в понедельник 16 июля 1991 года Рауль Хоакин Мендес приступил к работе в должности помощника депутата «докто́ра Диего» нижней палаты – Палаты депутатов Национального конгресса Аргентины.

Теперь у него появилось личное время, когда он мог без помех со стороны любимой, под прикрытием рабочего времени заняться своими делами разведчика. К тому же посольство и консульство СССР находились поблизости от их дома на улице Родригеса Пены, 1741.

Теперь оставалось выйти на связь с резидентом в посольстве и дать о себе знать в центр, куда он заблаговременно ещё в Мадриде сообщил свой будущий адрес и номер домашнего телефона. Недаром он там несколько раз ходил с Исабель звонить к ней домой в Буэнос-Айрес.

Но никаких весточек из Москвы всё ещё не было.

Поэтому Гектор решил пока действовать самостоятельно.

Уже в конце июля, выждав подходящий момент, он из уличного телефона-автомата позвонил в посольство СССР и передал условленную фразу, и также сообщив, что ровно через сутки ещё раз перезвонит. На следующий день в коротком разговоре с не представившимся ему сотрудником посольства Гектор получил обещание, что с ним выйдут на связь телефонным звонком к нему домой. Но дни шли, а долгожданного телефонного звонка так и не было.

Поэтому Рауль всецело погрузился в новую для себя работу. Ему приходилось готовить для дона Диего нужные тому материалы, даже тексты его выступлений, встречаться с различными людьми, и не только с избирателями, вести переговоры с некоторыми из них, а также сопровождать депутата в его деловых поездках, и не только. Постепенно круг знакомых Рауля расширялся, причём и среди высокопоставленных людей. На всех их он производил весьма благоприятное впечатление, и не только своим внешним видом, умением общаться, поддержать собеседника и выслушать его, но и своими обширными и глубокими знаниями в различных областях, своими выводами и суждениями, а также ненавязчивостью, корректностью и простотой общения.