Александр Омельянюк - Возвращение блудного сына

Более глубокая «дружба» с Аргентиной обеспечила бы нашей стране возможность контроля проливов вокруг Огненной Земли, соединяющих два океана, и более удобный, быстрый и экономичный выход в Антарктику.

Близость климата и природных условий, значительная русская диаспора в этой стране, и внутренние социально-экономические противоречия облегчили бы задачу её политической «колонизации».

Вместе с тем к этому времени несколько спала необходимость розыска нацистских военных преступников, давно обосновавшихся в этой стране после окончания Второй мировой войны.

Кого-то из них выследили и отловили, как, например, израильтяне – Эйхмана; кого-то без суда и следствия настигла пуля подосланного убийцы, свершившего быструю и справедливую кару; а кто-то ушёл из жизни сам, по старости.

Руководство тогда интересовала и деятельность антисоветских организаций в Аргентине.

Но теперь этот вопрос стал неактуален, ибо антисоветские элементы активно поднялись и в самом СССР.

После провала ГКЧП и снятия с поста Председателя КГБ СССР В. А. Крючкова, в пятнадцать часов 22 августа 1991 года М. С. Горбачёв подписал Указ о назначении Л. В. Шебаршина временно исполняющим обязанности Председателя КГБ СССР.

В этот же день началась просто вакханалия победителей – чехарда указов и распоряжений. Новая, старая власть словно пыталась на волне эйфории, пользуясь ситуацией, успеть провести выгодные ей решения.

По указанию мэра Москвы Г. Х. Попова – поздно вечером 22 августа 1991 года начался демонтаж памятника Ф. Э. Дзержинскому на пока одноимённой площади в Москве.

Стоя у выходящего на площадь окна своего кабинета на пятом этаже старого здании КГБ, Леонид Владимирович заставил себя смотреть на это. Но горя на этот счёт новоиспечённый председатель КГБ, как ни странно, не испытывал. Он считал, что всё происходящее было закономерным.

Это расплата за близорукость, всесилие и корыстолюбие вождей, за нашу баранью бездумную натуру…. Не за то дело отдали свою первую, земную жизнь, Феликс Эдмундович?! Посмертно ответили за прегрешения потомков? – думал тогда один из них.

Однако уже на следующий день первый и последний Президент СССР подписал новый Указ о назначении на пост председателя КГБ СССР В. В. Бакатина. Вскоре тот в принципе согласился с инициативой Л. В. Шебаршина о выделении советской внешней разведки из аппарата КГБ СССР.

Но, не сработавшись с этим хамоватым и с большим самомнением партократом в госбезопасности, 23 сентября 1991 года Леонид Владимирович Шебаршин подал в отставку с поста начальника ПГУ КГБ СССР.

– «Власть, парализованная собственной слабостью, со своим высокомерным могуществом не нуждается в информации! – объяснил он своё решение заместителю – Я к нему с докладом, а это высокомерное невежество не преминуло мне язвительно ответить, что оно уже читало об этом в газетах!».

Николай Сергеевич Леонов недоумённо взглянул на своего теперь бывшего начальника.

Он ведь знал, что В. В. Бакатин без согласования с Л. В. Шебаршиным назначил тому первого заместителя из кого-то своих, или предложенных ему конкурентами Шебаршина, тем весьма обидев начальника ПГУ.

– «Николай Сергеевич, к сожалению, каждый человек лишь сумма обстоятельств, в которых ему лично отведено отнюдь не главное место! Лучше быть подальше от людей, которым нужна власть. Подальше от власти и её спутницы – лжи. Вожатым по жизни должна быть собственная совесть…. Заблуждение всегда наказывает заблуждавшегося… Бой барабанов лучше слушать издалека!» – добавил он на искреннее возражение Николая Сергеевича, завершая фразу своей любимой персидской пословицей.

– «Так что, Николай Сергеевич, …готовьтесь принимать дела!».

И генералы окунулись в бумаги и проблемы, вспомнив и про Гектора.

– «Мне, кстати, поставили в вину и судьбу нашего Гектора!».

И действительно, ещё до отставки начальника ПГУ высокопоставленные и осведомлённые конкуренты и недоброжелатели Л. В. Шебаршина при случае шипели в кулуарах:

– «Вот, что у нас бывает, когда нарушается годами на практике подтверждённая инструкция – не посылать холостых за границу!».

Леонид Владимирович Шебаршин конечно прекрасно знал и понимал, что согласно установленной в ПГУ практике, в длительные заграничные командировки направлялись только женатые сотрудники. А ещё лучше – сотрудники, имеющие детей. Это являлось дополнительной якорной цепью, связывающей разведчика с Родиной, мешающей его предательству.

В КГБ, как и во всех структурах СССР, огромную роль в продвижении по служебной лестнице играла личная преданность начальнику. Поэтому из таких преданных потом вполне могли сформироваться и предатели.

Основными качествами потенциальных предателей всегда были эгоизм, самовлюблённость, гипертрофированное чувство собственной значимости и непогрешимости, неспособность к объективной самооценке, снисходительность к своим недостаткам и нетерпимость к чужим.

Но здесь был другой случай. Агент был совершенно другим. И в Центре понимали это.

После заброса в США агента Нефертити они не могли вызвать обратно Гектора, не поставив под удар основного агента. Вот ПГУ и пришлось пойти на поводу у обстоятельств, подольше экспонировать Рауля, пока тот неожиданно не нашёл свою Исабель.

Более того, Леонид Владимирович прекрасно понимал, что наличие брака и детей не могло было быть гарантией, и само по себе не могло удержать разведчика от предательства. А в связи со смутой в стране, брожениями в умах и неразберихой в государственных органах, его подчинённые вовремя не вышли на связь с Гектором.

И хотя сам начальник ПГУ Л. В. Шебаршин в своё время указывал резидентам, что предметом их первоочередных задач должен стать, прежде всего, личный состав, но на местах это поняли не все, или не смогли понять.

Поэтому Гектор долгое время был без связи с Центром, сам выбрав себе задание, пока не вышел на посольство СССР в Аргентине. А в Москве его тем временем некоторые посчитали даже, чуть ли не предателем.

Рауль сам тоже всесторонне проанализировал свою ситуацию, и тоже предположил, что возможно Центр ему больше не доверяет.

Но в Москве тем временем разобрались и решили уже по-другому.

Его делом, судьбой и персоной занялись психологи и аналитики КГБ, докопавшиеся до исторических корней его менталитета.

Предки Гектора во втором колене были носителями исторической народной культуры России – зажиточными крестьянами, добившимися всё своим трудом и умом. В своё время у них естественно нашлись и желание, и силы, и время, и средства, чтобы приобщиться к культуре, образоваться самим и дать образование своим детям.