Сергей Плеханов - Император Николай II. Жизнь, Любовь, Бессмертие

Религиозность императора наглядно проявлялась в том, что дела церкви, веры были для него столь же существенны и важны, как вопросы управления государством. Он принимал участие в обсуждении запросов православных иерархов, при его непосредственном попечении происходило прославление новых святых, издавна почитаемых народом как Божьих сродников. Феодосий Черниговский, Иоасаф Белгородский, Иоанн Тобольский – все они вошли в православные святцы при Николае II. Симеон Верхотурский, почитаемый доныне как главный святой Урала и Сибири, также таинственным образом связан с царственными мучениками. Протоиерей Иоанн Сторожев, принимавший в 1914 году участие в перенесении мощей св. Симеона, оказался тем священником, который совершил 14 июля 1918 года последнее богослужение в доме Ипатьева и преподал его узникам последнее в их жизни пастырское благословение.

Перенесение мощей Серафима Саровского (олеография)

В середине 1970-х годов мне привелось посетить Верхотурье, где находится Николаевский монастырь. В одном из храмов обители, как мне приходилось читать, находились мощи святого Симеона. Я конечно, не ожидал найти их в целости и сохранности. Но то, что я увидел превзошло самые мрачные ожидания. Стены монастыря стали оградой «зоны», а башни по углам превратились в вышки охраны, с которых «вертухаи» наблюдали за порядком в лагере. Так что арестованными оказались не только мощи, но и все 5 церквей монастыря.

Спустившись на лодке по реке Туре до села Меркушино, затерявшегося вдалеке от больших дорог, я был преисполнен надежд хоть здесь увидеть что-то в относительной сохранности: именно в этой глуши были обретены мощи святого и выстроен величественный храм в его память. Но богатейшее некогда селение, привлекавшее паломников за тысячи верст, поразило запустением. Огромные кряжистые дома из лиственницы стояли с выбитыми окнами, по замусоренным комнатам слонялись бродячие псы и овцы. Когда-то бивший из-под основания храма источник был заглушен бетонной пробкой. Страшная картина разорения и обветшания символизировала для меня состояние национальной души России, допустившей гибель Помазанника Божия.

Я бродил по руинам храма, по останкам когда-то застекленной галереи, где прежде росли экзотические растения, а ныне – чахлый бурьян, – и ощущение окончательности свершившегося разгрома все сильнее овладевало мной. В сухой растрескавшейся земле подле церковной стены копалась нахохленная курица – единственное живое существо среди развалин. Но вот ей наскучила пыльная работа, и она отправилась к зарослям, рядом с которыми змеилась струйка воды. Попила и заковыляла в сторону села. Я проследил за поблескивающей на солнце полоской воды и увидел, что она заканчивается возле бетонного круга в земле. Источник святой воды заклепали, и люди перестали приходить за ней из дальних мест. Но даже бетон оказался не в силах удержать напор, и эта влага все же стала достоянием живого – хотя бы и такого неказистого, как увиденная мной встрепанная курица. И невольно подумалось тогда: что такое дело злых рук перед силой воды, которая служила древним символом вечности бытия?..

Особо почитаемый «царский» святой и последний самодержец, странным образом обручившиеся в неистовом смерче – что предвещает этот союз? Церковь уже возрождается на наших глазах… Но не станем спешить с пророчествами.

Религиозное мировоззрение императора Николая наложило отпечаток и на политическую жизнь страны, и на противостояние идей. Воспринимая внешний мир, как несовершенное отражение того мира, где властвует высшая правда, царь пытался в меру своего разумения приблизить земное мироустройство к евангельскому идеалу. Конечно, в ту пору были еще неведомы методы формирования массового сознания, «промывания мозгов», с успехом опробованные тоталитарными режимами, а затем развитые и закрепленные в механизме манипулирования, сложившемся в развитых странах «свободного мира».

Растаптывание личности прессой и телевидением в ту пору было невозможно не только по техническим причинам. Во многом препятствием для оболванивания толпы служила массовая неграмотность населения. Один из самых проницательных русских мыслителей Константин Леонтьев утверждал, что полуграмотность куда страшнее неграмотности.

Большевистский режим недаром начал с форсированного введения всеобщего начального образования – посредством печатного слова гораздо проще оторвать человека от традиций, изустно передаваемых из поколения в поколение.

Как бы предчувствую возможность прихода таких «цивилизаторов», главный идеолог Александра III – Константин Петрович Победоносцев – выступал за широчайшее развитие церковно-приходских школ, способных воспитать народ в духе традиций. Этот человек стал в первый период правления Николая II вдохновителем многих начинаний молодого царя. Впоследствии окружение монарха не выдвигало больше столь цельного и влиятельного мыслителя.

Победоносцев был глубоко верующим человеком, причем это была вера просвещенная – Константин Петрович досконально знал богословскую литературу, сам осуществил перевод Нового Завета с древнегреческого, выпустил перевод сочинения одного из средневековых подвижников – Фомы Кемпийского – «О подражании Христу». Наследник престола, будущий царь Николай II постигал в общении с ним священную историю и богословскую мысль, знакомился с консервативными политическими воззрениями.

Если теоретическую подготовку по части обоснования христианского правления царя дал Победоносцев, то наставником в религиозном делании стал Иоанн Кронштадский, духовник императора Александра III. Этот могучий духовидец, к которому стекались жаждущие поучения со всей России, за несколько десятилетий предсказал нашествие «красной чумы». За что тогдашнее интеллигентское общественное мнение заклеймило его как реакционера. Победоносцеву, впрочем, доставалось еще больше – иначе как обскурантом (то есть гонителем просвещения) его и не именовали: это за попытку ввести всеобщее начальное образование в духе христианской веры. Александр Блок определил время его наибольшего влияния при царском дворе: «Над Русью всей Победоносцев простер совиные крыла». Эта фраза всегда приводится как иллюстрация мрачной роли вдохновителя царей – но таков ли был приговор поэта, если вспомнить, что со времен древности сова почиталась символом мудрости?..

Внимание к мыслителям и практическим деятелям, отвергавшим идеалы либеральной и социалистической интеллигенции, способствовало выработке глубокого интереса императора Николая II к истории России, причем привязанность его к старине вступила в противоречие с официальным культом «медного всадника», указавшего стране западный путь развития. Назвав своего единственного сына Алексеем – имя, не пользовавшееся «доверием» в императорской фамилии послепетровских времен – последний русский царь подчеркнул этим выбором свой политический идеал: эпоха Алексея Михайловича, второго самодержца династии Романовых, с именем которого связаны наибольшие успехи России в XVII веке. Это же имя носил несчастный царевич Алексей, сын Петра I, казненный отцом за верность русской старине.