Игорь Зимин - Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 1

Дети рано или поздно вырастают и начинают жить своей жизнью. Таким рубежным моментом для царских отпрысков становились женитьба или замужество, которые являлись важными событиями в жизни не только императорской семьи, но и всего большого света. Здесь переплеталось множество факторов: личные симпатии молодых, надежды и планы родителей, политические расчеты, организационная подготовка свадьбы, подбор и ремонт жилья для молодых, комплектация приданого для невест и женихов и другие заботы.

Безусловно, императорская семья была избавлена от целого ряда обычных проблем – от материальных до организационных, поскольку свадьбами занимался целый штат специалистов из гофмаршальской части. Однако нужно учитывать, что за нюансами свадебных торжеств следил буквально весь свет, причем не только российский, но и европейский. Все неизбежные проколы с удовольствием фиксировались, обсуждались и становились поводом для «весомых» выводов и «долгосрочных» прогнозов. Поэтому в подготовке каждой свадьбы была обычно задействована вся семья.

Замужество или женитьба во все времена были важными вехами повседневной жизни императорского двора. До Петра I судьба русских царевен была печальной. Взросление в царском тереме, в любви, неге и внимании, а затем – монашество. Мотивировалось это особенностями сложившейся системы политической власти. За своих выдавать было нельзя, поскольку свой – это холоп царской семьи, то есть неровня. Да и появление побочных ветвей в царском роду всегда чревато ожесточенной борьбой за власть. Петр I в детстве пережил это, когда пьяные стрельцы в 1682 г. на его глазах рубили бердышами братьев его матери. За чужих, однако, тоже выдавать не было принято, да и не за кого, если исходить из канонических православных традиций. Православных царевичей после падения Византии просто не существовало, а выходить замуж за католика считалось совершенно неприемлемым.

Петр I, взяв курс на европеизацию страны, сломал этот порядок. Именно в период его правления начали заключаться браки с представителями европейских аристократических фамилий. Своего сына Алексея он женил на немецкой принцессе Софии-Шарлотте Вольфенбюттельской. Сводную племянницу Анну Иоанновну выдал замуж за герцога Курляндского, а ее сестру Екатерину – за герцога Мекленбургского. Все эти браки носили политический характер, личные склонности во внимание не принимались. Надо заметить, что это вполне вписывалось в традиции эпохи. Другое дело, что эти браки оказались неудачными, и ни о какой личной симпатии между супругами не шло и речи.

Ситуация изменилась в XIX в. При заключении браков, конечно, тщательно просчитывались престиж и положение семьи, которая должна была породниться с российским императорским домом. Но при этом родители, российские венценосцы, стремились к тому, чтобы в основе браков их детей лежала любовь. Или, по крайней мере, взаимная симпатия. Россия могла себе это позволить. Конечно, периодически, на том или ином этапе семейной жизни венценосцев и их ближайших родственников происходили семейные драмы, однако к женитьбе или замужеству никого не принуждали.

Когда 20-летний старший сын Николая I великий князь Александр Николаевич совершал поездку по Европе и в Дармштадте познакомился с 14-летней Максимилианой-Вильгельминой-Августой-Софией-Марией, то российская сторона немедленно навела справки об очередной немецкой принцессе. При этом в России пренебрегли слухами о том, что возможный отец девочки не имеет отношения к герцогам Дармштадта. Главным было то, что девочка понравилась российскому принцу. Началась бурная переписка между Николаем I и свитой цесаревича, императора интересовали следующие вопросы: «Какой ей год? Каков ее рост, ее сложение? Кто имел наблюдение за ее воспитанием после кончины августейшей ее матери? Каковы вообще ее нравственные достоинства?» 403

Когда женихи приезжали в Россию, подбирая себе жен из великокняжеских семей, они также имели на руках подробное досье на потенциальных невест. Как правило, значительная часть сведений по невестам и женихам печаталась в знаменитом Готском альманахе. Одна из дочерей Николая I, которая довольно долго не могла выйти замуж и которую «смотрели» неоднократно, с раздражением заметила: «В Готском альманахе указывается год твоего рождения, тебя приезжают смотреть, как лошадь, которая продается» 404.

Надо заметить, что рынок царственных женихов и невест не был особенно широким. Поэтому подчас приходилось выбирать из того, «что было». Иногда возникали довольно забавные коллизии. Так, в 1860-х гг. 7-летний великий князь Сергей Александрович несколько раз присутствовал в Дармштадте при купании своей будущей жены – великой княгини Елизаветы Федоровны, тогда маленькой принцессы Эллы 405.

Когда в 1873 г. выдавали замуж единственную дочь Александра II – великую княжну Марию Александровну, многим бросилась в глаза незначительность ее будущего супруга принца Уэльского. Конечно, с династической точки зрения принц Уэльский был достойной парой для дочери российского императора, однако, как отмечали современники, родители не могли не видеть «пошлой» натуры герцога. При этом современник отмечал, что «с одной стороны, дело зашло уже слишком далеко, а с другой – и все возможные партии между германскими принцами были нисколько не лучше» 406.

Во второй половине XIX в. стали возникать прецеденты, когда браки заключались внутри большой российской императорской семьи. Так, в мемуарной литературе упоминается о любви принцессы Екатерины Петровны Ольденбургской к старшему сыну Александра II – Никсе. Однако родители молодых людей не сочли возможным пойти на подобный брак, хотя императрица Мария Александровна и готова была рассмотреть этот вариант: «На предложение императрицы принцесса-мать отвечала отказом, и тогда Мария Александровна стала думать о другом сочетании» 407.

Важным этапом на пути к свадьбе было подписание брачного контракта между высокими договаривающимися сторонами. Например, российский императорский двор в XVIII–XIX вв. трижды подписывал брачные контракты с гессен-дармштадтским двором. В 1840 г. брачный контракт подписал принц Август Витгенштейн, который в звании главноуполномоченного гессенского двора прибыл в Петербург именно для этой цели 408. Третий раз подобный контракт был подписан при заключении брака Николая II.

Когда все бюрократические проблемы были улажены, начиналась подготовка к переезду невесты на новую родину. Датская принцесса Дагмар в сентябре 1866 г. провожалась в Россию буквально всей Данией. Ее торжественно встречали в Петергофе, куда она прибыла на российском военном корабле, на который перешла с датского судна, достигнув российских территориальных вод. В Петергофе невесту встречали жених – наследник цесаревич Александр Александрович и император Александр II. Затем огромная кавалькада карет и почетного караула из различных кавалерийских подразделений потянулась в Царское Село для представления невесты императрице Марии Александровне.