Михаил Задорнов - Придумано в СССР

Роман приподнял любимый чемодан и удивился, что, несмотря на книги с вазой, тот ничуть не потяжелел. Он ещё раз окинул прощальным взором комнату, но ощущение того, что всё-таки что-то здесь забыл, не покидало его. Ах, чёрт! И как это он сразу не сообразил? Телевизор! С его же халтуры куплен. Вот только упаковать как? «А что если… – закралась вдруг в голову шальная мысль, – ведь всегда всё умещалось».

На улице было уже совсем темно. Боясь включить свет, чтобы со двора не заметили его действий, Роман поставил телевизор поверх книжек и, к полному своему изумлению, увидел, что крышка закрылась почти без его помощи!

– Ай да я! Ай да чемодан! Ай да тёща! – закричал от восторга Роман, запросто подняв чемодан. Но вдруг ему стало страшно. Он понял, что тот снова не потяжелел. Холодный пот выступил на его лице. В доме была полнейшая тишина.

«Неужели и шкаф влезет?» – с ужасом подумал Роман. «Влезет, – ответил изнутри до бесконечности знакомый голос. – Ты только его наклони».

Роман повиновался, и – о ужас! – крышка сама открылась и проглотила четырёхстворчатый шкаф – их семейную гордость. Именно о таком мечтала всю жизнь Лёлька. Но теперь Роману было не до неё. Да ещё, как назло, включился фонарь на улице за окном, при скудном свете которого Роман увидел, как по-голодному взглянул на него чемодан, потом нагло улыбнулся во всю крышку и тоненьким голоском требовательно и коротко пискнул: «Ещё!» Голос чемодана живо напомнил Роману голос давно уже умершей тёщи.

– Верка! На помощь! – завопил Роман и принялся запускать в чемодан чем попало: статуэтками, пуховичками, стульями. При каждом броске чемодан довольно раскрывался, глотая пущенную в него вещь, и закрывался, сладко причмокнув довольными замками. Когда же в комнате осталась только одна кушетка, Роман на мгновение растерялся. Тогда чемодан сердито тронулся с места и медленно пополз по полу прямо на него. Роман потерял сознание…

Когда уставшая после работы Вера, забрав Андрюшку из садика, пришла домой, в квартире она застала страшнейший беспорядок с материнским чемоданом посреди комнаты. Она разбудила мужа, лежавшего, как всегда, поперёк кушетки:

– Ты что, опять в командировку?

– Отменяется, – нехотя ответил Роман, поставив чемодан обратно на шкаф, и посадил на колени сынишку. – Ну, что новенького, хулиган?

– Знаешь, пап, у нас там Серёжка есть. Он всё время у меня булочку отбирает, – деловито пожаловался Андрюшка. – Что ты мне посоветуешь?

– Дать ему в лоб! – сказал Роман. – Или ты хочешь, чтобы я за тебя заступился?

– Нет, ты лучше меня самого драться научи!

Весь вечер, пока Вера наводила порядок в комнате, Роман учил своего карапуза драться.

Спать Андрюшка ложился счастливый и гордый тем, что у него такой сильный и смелый папа и что он тоже теперь такой же, как и его папа, и поэтому завтра даст в лоб Серёжке, когда тот потянется за его булочкой.

Бабушкин чемодан, как всегда, улыбался ему со шкафа своими жёлтыми замками. «Какая она была, моя бабушка? – подумал Андрюшка. – Говорят, добрая, но строгая».

Перед самым сном Андрюшке показалось, что чемодан вдруг весело подмигнул ему одним из своих замков, и Андрюшка заснул сладко и крепко, как могут спать только дети, не понимая, что ждёт их ещё впереди…

Накануне Вовкиного дня рождения у нас в доме состоялся семейный совет.

– Терпеть не могу делать бесполезные подарки! – начала разговор его бабушка, моя мама.

– А сколько у нас выделено для этого денег? – поинтересовалась Вовкина мама, моя жена Валя.

– Достаточно! – ответила мама.

– Тогда лучше всего будет, мама, – сказал я, Вовкин отец, – если ты отдашь нам с Валей этот подарок деньгами! Вон, как у Петровых принято… А уж мы действительно купим ему что-нибудь полезное…

– Ни за что! – отрезала мама. – Я уже в прошлом году отдала вам, как у Петровых, деньгами. Вы на них Полное собрание сочинений Мопассана купили! Не рано ли?

– На вырост! – сказал я. – Через пару лет он нам с тобой ещё спасибо за него скажет. Впрочем, что ты предлагаешь?

– Я? Я бы… – Мама замялась. – Я бы подарила ему тюлевые занавесочки. И повесила их в нашей с ним комнате. Было бы не хуже, чем у Петровых!

– Господи, мама, – не выдержала Валя, – неужели вы не знаете, что через день он из ваших занавесочек сделает себе «гигантские шаги»?! Уж лучше давайте подарим ему огромную игрушечную длинношёрстную собаку. Во-первых, он сможет её расчёсывать, а во-вторых, Петровы говорят, что сейчас это очень модно – держать таких собак на диване в гостиной…

– Никогда! – отрезал я. – Ты забываешь, что у них девочка, а у нас – мальчик. Поэтому в первый же день он её не расчешет, а побреет. Уж лучше купим ему удочки, а то я не могу с Петровым ходить на рыбалку…

Но в это время в комнату вошёл сам Вовка.

– Не спорьте! – сказал он. – Подарите мне лучше всего стульчик для пианино!

– Зачем?! – изумились мы.

– Во-первых, – рассудительно сказал Вовка, – ты, бабушка, сможешь наконец-то играть на пианино, сидя не на кухонной табуретке, а как и полагается хорошим пианисткам! Тебе, папа, не придётся больше каждый раз со стоном подкладывать под бабушку свою диссертацию, чтобы ей не было холодно от пластмассового сиденья, а у тебя, мама, наконец-то заполнится единственная брешь в интерьере!

– Ну а ты? – хором спросили мы.

– А я буду на нём крутиться, как на настоящей центрифуге, и представлять себя космонавтом!

– Я всегда говорила, что он гений! – сказала Валя, и мы на следующий день преподнесли в подарок нашему сыну стульчик для пианино. Лакированный, под цвет гарнитура, в стиле рококо!

Стульчик так удачно вписался в наш гарнитур, что я не выдержал:

– Скажи, Вовик, ну как тебе пришла в голову такая блестящая мысль – купить этот стульчик?

– Очень просто! – сказал Вовка, ложась животом на свою новую центрифугу и отталкиваясь рукой от пианино. – Петровой Катьке родичи купили! Она крутится и воображает… А я что, хуже, что ли?

Меня часто спрашивают: почему я так поздно замуж вышла? Мои школьные подруги десять лет мне любовные записки от мальчишек передавали. А как школу закончили, сами за этих одноклассников и повыскакивали. А я нет! Не нравились мне сверстники. Я тогда кино с телевидением любила, открытки любимых актёров собирала. Так что у меня свой идеал сложился: высокий, стройный, красивый, загорелый, умный, остроумный, талантливый, с большим будущим, загадочным прошлым… Да… Стереомагнитофон – это обязательно! Ванна из голубого кафеля – непременно! Одной рукой чтобы машину водил, другой – музыку включал и мне прикуривать давал. Ну и чтобы молодой был: от тридцати до семидесяти!