Павел Сурков - Легенды мирового рока

Курт Кобейн родился 20 февраля 1967 года в Абердине, штат Вашингтон. С детства малыш проявлял интерес к музыке – на песни The Beatles его подсадил его дядюшка Чак, и в пять лет Курт уже написал свою первую песню: о том, как вся его семья ездила на выходные в местный парк. Тетушка Мэри Эрл дарит Курту барабанную установку – и маленький Кобейн с радостью учится играть (получается у него, надо сказать, неплохо), но затем в жизни Курта происходит событие, которое повлияет на всю его жизнь. Отец и мать Кобейна разводятся.

Спустя много лет сам Курт будет называть это событие главным, чуть ли не системообразующим для всей своей жизни: малыш понял, что счастье ушло навсегда – больше никогда мама и папа не будут вместе, и то, что казалось незыблемым, несокрушимым, его семья, – все это навсегда осталось в прошлом. Кобейн позднее так описывал то время: «Я стыдился своих родителей. Я не мог нормально общаться с одноклассниками, потому что мне ужасно хотелось иметь типичную семью: мать, отец. Я хотел этой уверенности, и из-за этого я несколько лет злился на родителей».

Курта отчаянно лихорадит: он живет то с матерью, то с отцом, но с новыми семьями своих родителей он ужиться не может – он кажется сам себе лишним, в новых семьях родители заняты своими собственными жизнями, а до жизни Курта им фактически нет никакого дела.

Тут-то у малыша Кобейна появляется первый и главный музыкальный друг – его главным героем становится вовсе не Игги Поп, и даже не группа Sonic Youth, как пишут в многочисленных биографиях Курта. Его главным героем, его образцом для подражания становится Джон Леннон. Спустя много лет на записи Nevermind продюсер Бутч Виг эту страсть Кобейна к творчеству Леннона будет яростно использовать: надо сказать, что эту пластинку Курт писал в откровенно разобранном состоянии и мог явиться в студию, будучи под воздействием определенных веществ (увы, но этот факт из биографии Кобейна мы не можем упустить). И Виг регулярно просит Курта записать очередную вокальную партию, чтобы получилась плотная голосовая «пачка».

Надо сказать, что Кобейн обладал феноменальной музыкальной памятью – он мог с точностью до ноты повторить ту партию, которую спел час или два назад. И Кобейн отпевает по пять-шесть дублей подряд (Виг нарочно не дает Курту слушать предыдущую запись, но Кобейн все отпевает в точности). Изначально Кобейн был против подобной записи вокала, ему это казалось пустой тратой времени, он предлагал поиграть с частоткой, просто выкрутить ручки на пульте так, чтобы вокал звучал помощнее, но Виг употребил последний – и максимально действенный аргумент: «Леннон писался так же», и это мгновенно сняло все возможные вопросы со стороны Кобейна.

Как и Леннон, Кобейн хотел, чтобы каждый его альбом не был похож на предыдущий, ему хотелось двигаться, постоянно развиваться. И когда группа подписалась с Geffen Records и выпустила Nevermind – это была, в некотором роде, игра «наудачу»: мы подписываем новую, набирающую обороты команду и готовы посмотреть, «выстрелит» она или нет. Пластинка «выстрелила» так, что от грохота можно было уши зажимать. При этом прогнозы выпускающей компании не оправдались, например, делалась ставка на «Lithium» как на хит-сингл, а вовсе не на Smells Like Teen Spirit.

Те, кто хоть раз бывал на океаническом побережье, знают, что такое rip current – один из самых коварных видов прибрежного океанического течения, когда вдруг у самого берега перпендикулярно возникает узкая водяная полоска с течением «в противоход», рискующая затащить пловца прямиком на глубину. И единственный способ сопротивляться этому течению – это не бороться с потоком воды, который все равно сильнее любого человека, не пытаться добраться до берега, а, напротив, плыть поперек rip current, параллельно береговой линии – до тех пор, пока не выплывешь из коварной водяной полосы.

Так вот, с Куртом Кобейном произошло то, что происходит со многими пловцами, – он попал в rip current шоу-бизнеса. И вместо того, чтобы попытаться выплыть из смертельного течения, он начал с ним бороться – а такая борьба неизменно безнадежна и неизбежно заканчивается гибелью, увы.

Многие люди, которые были рядом с Куртом, пытались ему помочь – об окружении Кобейна надо говорить особо: он был чрезвычайно эмоциональным и тонко чувствующим человеком, несмотря на кажущуюся жесткость творчества. Кобейн – это образец человека с обнаженными нервами, чрезвычайно близко принимавшего к сердцу все то, что происходит и в его жизни, и в его окружении, да и в музыке вообще в целом.

Но при этом в условиях нарастающей популярности Nirvana (которой Кобейн активно сопротивляется) у Курта хватает пороху записать пластинку, которая станет одновременно и лучшей пластинкой за всю историю группы, и одновременно окажется лучшим надгробным памятником самому Кобейну. А главное – у нас есть возможность заглянуть в альтернативное будущее – в будущее, которое так и не наступило, и увидеть, какой была бы группа Nirvana, если бы Кобейн не покончил с собой. Эту возможность нам дает пластинка MTV Unplugged.

На Кобейна в последние годы его жизни свалилась невероятная, ни с чем не сравнимая слава – рухнула на него как гора. Говорить о том, что он этой славы не хотел, было бы, пожалуй, лукавством. Естественно, начав заниматься музыкой, Курт Кобейн прекрасно понимал, что рано или поздно ему придется выходить на следующий бизнес-уровень – иначе он бы так и сгинул в числе прочих гаражных групп, игравших музыку исключительно ради того, чтобы просто ее играть.

Феномен Nirvana состоит отчасти в том, что за свою короткую творческую жизнь группа не записала ни одной проходной пластинки – просто не успела. Каждая следующая запись была качественно новым шагом – как с точки зрения собственно творчества, так и с точки зрения бизнеса. Вернемся чуть-чуть назад, к самому началу их истории – пробный шар Bleach разрешился переходом на мейджор-лейбл и записью Nevermind – может быть, одной из лучших пластинок 90-х, своеобразным водоразделом, навсегда прикончившим музыку 80-х и определившим развитие музыки в новом десятилетии (да и в новом веке фактически тоже). Ну и, наконец, под конец был записан нервный, но жесткий и мощный In Utero и сделан Unplugged – концертник, благодаря которому мы можем с высокой долей вероятности судить о том, куда бы продолжила двигаться группа, останься Курт жив.

Что касается тайн, связанных с именем Кобейна, – наш курс называется «Великие тайны рок-н-ролла» и что мы должны так или иначе придерживаться выбранной тематики – то их на самом деле ровно две. Первая, лежащая на поверхности, это, собственно загадка смерти – хотя, конечно же, никаких загадок здесь особо нет.