Юлия Барановская - Все к лучшему

Когда мы только познакомились с Гузель, я была в красивой и дорогой куртке, и вот она, оглядев меня, сказала: «Боже, какая у тебя красивая куртка». «Да, Valentino, Андрей подарил, мы вместе выбирали», – сказала я гордо. Эта куртка была у меня одна, что сложно было не заметить. Через месяц Гузель не выдержала и спросила: «У тебя нет больше других курток?»

Если честно, меня никто не ограничивал, кроме меня самой – счета у нас были общие, и Андрей не проверял мои траты. Я часто ездила в Париж. Жить в этом отношении в Лондоне очень удобно – ты всегда близко от всего. Я брала Артема, мы садились в утренний Евростар на самые недорогие места и в 10 утра были в Париже, гуляли там целый день, дышали, а в 9 возвращались домой. Иногда ко мне присоединялись подружки, и тогда прогулки по Парижу превращались в коллективный шоппинг. Как сейчас помню, в одну из таких поездок, мы зашли в магазин, где мне понравилась куртка. Боже. Она была просто невероятной. Из тончайшей кожи с огромным-огромным воротником из шиншиллы. Стоила 15 тысяч евро. С точки зрения доходов Андрея – копейки. Наверно, если бы я ее купила, то Андрей бы этого даже не заметил. Но мне было важно такие покупки совершать с ним. Я позвонила:

– Зачем она тебе? – спросил он.

– Ну, просто она такая…

– Купи. Я так люблю твои глаза, когда ты радуешься обновкам.

Почему я его спросила? Он кайфовал от этого, и мне было важно, чтобы он понимал, что это он мне дарит эту вещь, что это его возможность показать, что он мой мужчина. И знаете что? Я не купила ту куртку. Я пошла в магазин, померила ее еще раз и подумала: «15 тысяч. Сколько я ее раз надену? Зачем?» Не так давно один человек мне сказал, что жена от любовницы отличается тем, что любовница думает только о себе, а жена – о будущем семьи. Я думала о том, что у нас двое детей, и 15 тысяч важнее потратить на них, чем на куртку. Сегодня я думаю, что в жизни стоит быть большим эгоистом и думать иногда и о себе.

Так происходило довольно часто. У нас была знакомая, которая работала в Лондоне в Hermes. Вообще, это тяжело подружиться с кем-то оттуда, им запрещено водить близкие знакомства с клиентами, и все из-за безумия вокруг этих сумок Birkin. Повторюсь, в «Арсенале» вообще не было безумных WAGs, помешанных на шмотках и уж тем более – на этих сумках. Мне это тоже было безразлично. Однако однажды, когда мы зашли зачем-то в магазин, эта женщина сказала, чуть ли не шепотом: «У меня есть сумка цвета этого сезона – киви».

Что это значит? Это значит, что тебе очень повезло – сумок в таком цвете выпущена ограниченная партия, и таких больше никогда не будет – надо брать! Люди, когда им говорят, что есть сумка, даже не спрашивают, какого цвета, просто забирают и все. А иначе в очередь на два года. Она мне показала эту сумку и спрашивает:

– Нравится?

– Очень нравится, но брать не будем.

Мне кажется, она даже не поняла, что я ей ответила, настолько это было нереально услышать в магазине Hermes.

– Ты что, сошла с ума? Тебе цвет не понравился? – пыталась она найти хоть какое-то оправдание моему безумному, по ее опыту, поступку.

– Цвет хороший, но зачем она мне? У меня уже есть несколько.

– Юля, Биркин много не бывает!

Тут вдруг Андрей из-за спины говорит:

– Берем!

В общем, дальше творилось нереальное. Андрей пытался купить мне эту сумку, а я отбирала у него карточку, чтобы он ее не купил. Эту сцену еще долго со смехом вспоминали в магазине, а учитывая, что охранниками в этот день были болельщики «Арсенала», то очень скоро половина Лондона об этом говорила.

Конечно, как многие женщины, я любила красивые вещи и дорогие украшения, но важнее всех вечеринок, всех дорогущих сумок и обуви мне была моя семья. Да. Мне нравилось периодически появляться в обществе и наблюдать за его жизнью, но я с большим удовольствием проводила время со своей семьей и друзьями. Куда приятнее мне был наш тесный мирок.

Именно благодаря Гузель я познакомилась с людьми, которые очень скоро стали мне самыми близкими и сыграли в дальнейших событиях очень большую роль, вытягивая меня из депрессии и спасая мою жизнь.

Гузель пригласила меня на презентацию ювелирного бренда Boucheron. Андрей, как обычно, никуда не хотел идти, а мне было очень интересно. Мы мало выходили в свет, и для меня это было каждый раз чем-то необычным, приносило новые знакомства. Мне нравился Лондон, и я хотела видеть, чем он живет, какой он в разных его проявлениях. Андрей же не полюбил Лондон и с первого момента мечтал вернуться обратно в Питер, сторонился общества.

В общем, я решила выйти хотя бы на часок одна. В этот момент закапризничала Яна, она не хотела меня отпускать и села с нами в машину прямо в домашней одежде. Мы просто надели сверху сапожки и пуховик, решили, что она на машине со мной доедет, потом я пойду, а Андрей с дочерью вернется домой. Когда мы добрались, Яна продолжила капризничать и ни в какую не отпускала меня. Мне казалось, что ничего странного не будет в том, что мы пойдем вместе с Яной, и я привела ее на вечеринку. Ладно бы у нее было платьице какое-нибудь нарядное… Конечно, на нас смотрели как на очень странную парочку. Вокруг элегантно одетые женщины, представительные мужчины, а у меня ребенок в пижаме рассматривает дорогущие украшения и страшно радуется, а потом громко еще говорит: «Шампанское». Так мы познакомились с Витой и Галей, которые стали моими самыми близкими подругами и крестными моих детей. На самом деле их в первую очередь очаровала Янка своей непосредственностью и тем, как она требовала шампанского на весь зал. Мы заговорили, слово за слово, и они пригласили меня на елку в отель Cavendish – она проводится из года в год и, действительно, одна из самых лучших в Лондоне. «Придешь?» Я попыталась было отказаться, но они настояли. Мы проболтали весь вечер, и одна из девочек, узнав, что мы без машины, предложила нас подвести. Выходим, идем с водителем, и когда я увидела ее машину, то чуть дар речи не потеряла. У нее был… «Роллс-Ройс Фантом». Я просто не поверила. И не поверила не потому, что увидела «Фантом» – в Лондоне это не самая редкая машина. Просто девочки вели себя так просто, так по-доброму, как не ведут себя обладатели таких машин в России, с которыми меня сводила жизнь. Никаких заскоков, никакого пафоса, никакого презрения к ближним. Андрей, который встречал меня на улице, был в легком шоке от нашего королевского прибытия. Отпустил девочек одних, а они вернулись в роллс-ройсе.

Постепенно мы стали очень близкими друзьями. Вита была первой, кому я позвонила, когда узнала про Андрея. Самое интересное, что в этот момент она была рядом с Галей, и та не могла поверить в случившееся. Потом уже, спустя много времени, когда я могла шутить на эту тему, они вспоминали, что Галька шепотом сказала: «Кто эта сумасшедшая, которая не испугалась перейти ей дорогу? Она же под каток попала». Но моя подруга ошиблась… Как и в детстве, когда я отступила под напором новой жены отца и предпочла не спорить с ней, уйти в тень, так и тут именно я отступила, не стала бороться. Впрочем, моим подругам вообще поначалу казалось, что я себе на гормональном дисбалансе все выдумала, настолько сложно было поверить в происходящее.