Хуберт Зайпель - Путин: Логика власти

С тех пор во имя демократии NED работает в более чем 90 странах, создаёт некоммерческие организации и координирует деятельность других государственных и частных фондов. Один из отцов-основателей NED профессор Аллен Вайнштейн из университета Джорджтауна более кратко и точно описал цель организации в 1991 году в интервью «Washington Post»: «Многое из того, что мы делаем сейчас, 25 лет назад можно было делать только скрытно, руками ЦРУ» [82].

Германский вклад в улучшение мира организован менее строго. Он концентрируется главным образом на публичных призывах по принципу: «Быть немцем – значит делать дело ради самого дела». В 2012 году бундестаг даёт России промежуточную аттестацию в форме резолюции. Вначале подчеркивается, что Россия является «центральным партнёром Германии и Европы» [83]и что в наших отношениях с этой страной существует большая заинтересованность в комплексном партнёрстве для модернизации. Однако две трети текста посвящены разного рода недостаткам, нарушениям прав человека или государственным мерам, принимаемым против оппозиции. «С особой озабоченностью германский бундестаг констатирует, что в России с приходом к власти президента Владимира Путина были предприняты законодательные и юридические меры, которые в общем и целом направлены на усиление контроля над активными гражданами, причисление критики и активных протестов к криминальным действиям и конфронтацию с критиками режима». И то, что российское общество отказало «американскому ведомству USAID» в праве работы в России является «ещё одним сигналом, вызывающим озабоченность и противоречащим духу сотрудничества между обществами».

Ангела Меркель рассматривает публичную критику Путина как форму политического тренинга. В качестве тренера с удовольствием выступит она сама. Эта критика, по её мнению, носит конструктивный характер и демонстрирует открытость в отношениях между партнёрами. «Если бы я была слишком обидчивой, я бы и трёх дней не могла проработать федеральным канцлером», – так звучал её дружелюбный ответ на упрёк Путина в поддержке антироссийских настроений [84].

Владимиру Путину навязываются не только немецкие правила приличия, которыми он должен руководствоваться в политике, и не только они его раздражают. Ему предлагают принять западные нормы моральной и политической корректности, которые Россия должна признать в качестве обязательных. «Почему гомосексуализм – важная тема для государства? Лично я против гомосексуалистов ничего не имею», – так он описывает во время одной ночной дискуссии весной 2013 года свою позицию в отношении геев и лесбиянок. «Государство должно концентрироваться на том, что важно. У гомосексуалистов детей не рождается. В задачи государства не входит регламентировать сексуальные предпочтения или же выдвигать свои представления в этой сфере в качестве внешнеполитических требований к другому государству». Путин делает небольшую паузу и переходит к основному пункту своих представлений, которых он придерживается с тех пор, как занял свой пост в Кремле. «Это решение, которое принимает наше общество, и никто другой. И лично против господина Вестервелле я тоже ничего не имею», – добавляет он иронически. Конкретным поводом для подобного выражения его позиции стал закон о пропаганде гомосексуализма, принятый российским парламентом, вызвавший жёсткие дискуссии в Германии, причём не только среди геев и лесбиянок, но и в политических кругах.

Тогдашний министр иностранных дел Гидо Вестервелле в связи с этим летом 2013 года опубликовал на веб-странице германского МИДа предупреждение в отношении поездок в Россию. Это не только акт общей заботы о гражданах, но и выражение личной обиды. Известно, что Гидо Вестервелле – открытый гомосексуалист.

Текст предупреждения звучит так: «Гомосексуализм в России не является уголовно наказуемым преступлением. Тем не менее, большинство представителей российского общества считают однополое партнёрство неприемлемым. Федеральный закон против пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних вступил в силу 13 июля 2013 года. В соответствии с законом, при распространении информации, открытой демонстрации и поддержке гомосексуализма, в том числе и иностранцами, виновным грозят штрафы в размере до 100 тысяч рублей, до 15 суток ареста и высылка из Российской Федерации» [85].

Специального предупреждения для гомосексуалистов, которые хотят отправиться в Саудовскую Аравию или другие исламские страны, в которых демонстрация их влечения к своему полу может иметь еще худшие последствия, на веб-странице германского МИДа нет. Там лишь указывается на подобные риски в рубрике «Особые нормы уголовного права». Общественное возбуждение достигло кульминации как раз вовремя, перед запланированным визитом федерального канцлера в Санкт-Петербург, который должен состояться месяцем позже. Ангела Меркель публично призывает Россию отменить новый закон о гомосексуалистах [86]. Это требование в гораздо большей степени связано с германской избирательной кампанией, нежели с ориентированной на определённые ценности внешней политикой христианских демократов. Нет ни одной другой страны, где глава правительства выступил бы с подобным публичным требованием.

Тот факт, что движение лесбиянок и геев в Германии лишь после нескольких десятилетий тяжёлой борьбы получило гарантии своих прав и что часть христианских демократов до сих пор с трудом это признаёт, не играет при этом никакой роли. Прозвучавший призыв в основном касается сегодняшней внутренней политики. В Германии гомосексуализм в настоящий момент принципиально признаётся обществом. В России его признание находится на том же уровне, что и в ФРГ пятидесятых годов, когда лесбиянки и геи точно так же публично осуждались, как сейчас в России. Более того, до 1973 года гомосексуализм считался в ФРГ уголовным преступлением, и только в 1994 году бундестаг отменил известный параграф номер 175, на основе которого десятки тысяч людей были осуждены уголовным судом.

Издание «Taz» вышло с заголовком «Там, где гомофобия – мейнстрим» и довольно точно описала ситуацию следующим образом [87]. В России более двух третей населения выступают против гомосексуализма. Ни критика со стороны Меркель, ни предупреждения об опасности поездок в Россию для приверженцев однополой любви от германского МИДа не впечатлили российское общество. Дума закон не отменила – депутаты в Москве, точно так же как их коллеги в Берлине, мало склонны к политическому самоубийству. Публичный выговор со стороны Германии мало чем помог гей-движению. Ему придётся еще в течение многих десятилетий вести тяжёлую борьбу в российском обществе для того, чтобы добиться хоть сколько-нибудь приемлемого статуса.