Арнольд Гессен - Жизнь поэта

Собираясь на эту встречу, Пушкин писал 27 сентября жене: «Сегодня еду слушать Давыдова... но я ни до каких Давыдовых, кроме Дениса (его большого друга, партизана и поэта. - А. Г. ), - не охотник - а в Московском университете я оглашенный. Мое появление произведет шум и соблазн, а это приятно щекотит мое самолюбие».

После посещения университета Пушкин делился своими впечатлениями в письме к На талъе Николаевне: «На днях был я приглашен Уваровым в университет. Там встретился с Каченовским (с которым, надобно тебе сказать, бранивались мы, как торговки на вшивом рынке). А тут разговорились с ним так дружески, так сладко, что у всех предстоящих потекли слезы умиления».

* * *

Закончив дела, Пушкин, после трехнедельного пребывания в Москве, снова вернулся 13 октября 1832 года в Петербург.

Близилась зима, но она не радовала поэта. Наталья Николаевна, увлекаясь балами, все больше и больше втягивалась в светский круг столицы. Необходимость сопровождать ее отвлекала Пушкина от работы.

«Блестящий свет и ветреное и рассеянное существование» - так охарактеризовал Пушкин тогдашнюю обстановку своей жизни и в конце февраля писал Нащокину: «Жизнь моя в Петербурге ни то ни се. Заботы о жизни мешают мне скучать. Но нет у меня досуга, вольной холостой жизни, необходимой для писателя. Кружусь в свете, жена моя в большой моде - все это требует денег, деньги достаются мне через труды, а труды требуют уединения».

«Пушкина нигде не встретишь, как только на балах, - с сожалением замечал Н. В. Гоголь в письме от 8 февраля 1833 года своему другу А. С. Данилевскому. - Там он протранжирит всю жизнь свою, если только какоинибудь случай, и более необходимость не затащут его в деревню...»

Одна из современниц, А. Д. Шевич, рассказывала, что на придворных балах Пушкину бывало просто скучно. Стоя как-то возле нее, пока Наталья Николаевна танцевала, позевывая и потягиваясь, он сказал два стиха из старинной песни:

Неволя, неволя, боярский двор,

Стоя наешься, сидя наспишься.

Так продолжалось всю зиму. Наталья Николаевна ждала в это время уже второго ребенка...

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ВОЛГА, УРАЛ, БОЛДИНО

1833

«Путешествие нужно мне нравственно и физически»

Я посетил места, где произошли главные события эпохи, мной описанной, поверяя мертвые документы словами еще живых, но уже престарелых очевидцев и вновь поверяя их дряхлеющую память историческою критикою.

А. С. Пушкин. «История Пугачева»

Уезжая из Москвы, Пушкин получил от Нащокина неожиданный подарок - сюжет романа. Нащокин рассказал ему историю обедневшего помещика Островского, которого стал теснить богатый, влиятельный сосед. Призвав на помощь неправый суд, сосед выселил Островского из небольшого родового имения. Этого беднягу Нащокин увидел в остроге...

Тема заинтересовала Пушкина. Помещичий быт и тяжкая доля подвластных крепостникам крестьян были ему хорошо знакомы. Приезжая в Псков, он мог видеть и рисовать своего Троекурова с натуры.

В руки Пушкина попало в то время подлинное судебное дело, возникшее между подполковником Крюковым и поручиком Муратовым, рассматривавшееся в октябре 1832 года в Козловском уездном суде.

Пушкин тут же принялся за новый роман, получивший название «Дубровский». За двадцать дней, с 21 октября по 11 ноября 1832 года, написал восемь глав, причем во вторую главу включил полностью, без всяких переделок - лишь заменив фамилию, - копию решения Козловского уездного суда.

В это время Пушкин заболел ревматизмом. Выздоравливая, он неожиданно услышал заинтересовавший его рассказ о родовитом офицере Гренадерского полка, крестнике императрицы Елизаветы Петровны, Шванчиче, попавшем 8 ноября 1773 года в плен к Пугачеву. Шванчич перешел на сторону руководителя крестьянского восстания и присягнул ему.

В январе 1833 года Пушкин набросал план повести о Шванчиче - будущей «Капитанской дочки» - и, прервав работу над «Дубровским», на следующий же день обратился к военному министру Чернышеву с просьбой предоставить ему для изучения Следственное дело о Пугачеве.

Дело это было опечатано, не подлежало вскрытию без особого разрешения царя, и Пушкин в течение марта и апреля изучает архивы военной коллегии и секретную переписку о восстании 1773-1774 года и действиях военных и гражданских властей против Пугачева.

* * *

Необходимо заметить, что в царскосельское лето и последующие годы Пушкина все больше и больше влекло к прозе. Стихотворная муза его почти молчала: в 1831 году он написал всего 9 стихотворений, в 1832-13, в 1833-18, в 1834-7 и цикл «Песен западных славян».

Пушкин был свидетелем больших народных волнений во время поездки в 1830 году в Болдино. Холера и волна этих восстаний прокатились тогда по всей России.

«Народ подавлен и раздражен», - писал Пушкин, вернувшись в Москву 9 декабря 1830 года, своей приятельнице Е. М. Хитрово. «Народ ропщет», - пишет он в «Заметках о холере 1831 года».

За десятилетие с небольшим, истекшие после создания в 1819 году «Деревни», Пушкин много видел и испытал, был глубоко потрясен жестокой и беспощадной расправой с восставшими крестьянскими массами, неправдою на родной земле и перо свое обратил к защите обездоленных. Крестьянская тема становится главной в его творчестве, и он все чаще обращался к ней.

Изучая архивные материалы по истории Пугачева, Пушкин вернулся к «Дубровскому» и с 14 декабря 1832 года до 6 февраля 1833 года дописал последние одиннадцать глав романа. В них он очень смело раскрыл отношения между помещиками-крепостниками и крестьянами. «Старинный быт русского дворянства в лице Троекурова изображен с ужасающей верностью», - писал Белинский.

Ярко изобразил Пушкин исконных врагов крепостного крестьянства - подьячих, исправников, судей, заседателей, равнодушных к народу попов, корыстное «чернильное племя» чиновников.

И крестьян - от помещичьих холопов и прихвостней до бунтарей, типа кузнеца Архипа, готовых в огне сжечь своих угнетателей, - показал с их подлинными настроениями.

«Дубровский» - историко-бытовой роман, широко обобщающий помещичий быт и нравы начала прошлого века. Богатый своевольный помещиккрепостник бросает вызов бедному, но гордому, сохранившему человеческое достоинство соседу. Мстителем за него встает сын - обедневший дворянин, бунтарь Дубровский, поднявший своих крестьян против ненавистных им помещиков и чиновников.

Перед нами в романе три мира: с большой теплотой и сочувствием изображенный крестьянский подневольный люд; презренное «крапивное семя» - чиновники-казнокрады, кровососы народные; наконец, «барство дикое, без чувства, без закона» и «рабство тощее», грозно восставшее на защиту своих попранных человеческих прав.