Юрий Данилов - Великий князь Николай Николаевич

Тѣмъ не менѣе въ началѣ сентября изъ Японіи поступило предложеніе объ организаціи, для участія на нашемъ западномъ фронтѣ, вспомогательнаго отряда изъ японскихъ добровольцевъ, и объ уступкѣ Россіи части японской тяжелой артиллеріи. — Въ этомъ предложеніи, невидимому, надо было видѣть стремленіе Японіи сблизиться съ Россіей и сгладить окончательно былыя недоразуменія. Поэтому Великій Князь Николай Николаевичъ счелъ нужнымъ посовѣтовать нашему министру иностранныхъ дѣлъ выразить Японіи благодарность за сдѣланныя предложенія. При этомъ въ отношеніи добровольческаго отряда имъ было высказано, что «возможность перевозки этого отряда будетъ находиться въ зависимости отъ успѣшности перевозки изъ Сибири нашихъ войскъ», иначе

говоря перевозка эта откладывалась на долгій срокъ. Что же касается до тяжелой артиллеріи, то, хотя матеріальная ея часть не была въ полномъ смыслѣ совершенной, тѣмъ не менѣе, вслѣдствіе крайне печальнаго положенія вопроса о снабженіи нашихъ войскъ тяжелыми орудіями, предложеніе это было принято съ особою благодарностью. — Вслѣдствіе этого, японскія орудія, съ небольшимъ количествомъ японскихъ инструкторовъ, прибыли въ Россію и были использованы въ первый же періодъ войны.

Замѣчательна та тщательность и обдуманность, съ какою японцами была произведена упаковка и отправка этой артиллеріи въ Россію. Всѣ ящики были соотвѣтственно перенумерованы и иа каждомъ изъ нихъ были необходимыя надписи, причемъ каждое орудіе прибывало одновременно со всѣми относящимися къ нему частями и предметами, необходимыми для его немедленнаго использованія. Вслѣдствіе этого, послѣдовательная постановка каждаго орудія на позицію требовала минимальнаго времени. — Эга система выгодно отличалась ло сравненію съ другими пріемами отправки, при которыхъ въ каждой партіи прибывали сплошь только однѣ части, затѣмъ другія, до полученія которыхъ всѣ ранѣе прибывшія части оставались мертвымъ грузомъ.

Японія была полезна Россіи и запасами своихъ ружей.

Вообще во весь періодъ нашей войны, японскіе государственные люди не разъ давали Россіи доказательства своего желанія самаго тѣснаго сближенія съ Россіей. — Извѣстно, напримѣръ, что въ августѣ 1915-го года бывшій японскій посолъ въ Парижѣ баронъ Иши, вызванный въ Токіо для занятія поста министра иностранныхъ дѣлъ, высказывался въ этомъ смыслѣ, передъ Делькассэ Вмѣстѣ съ тѣмъ онъ же поставилъ передъ своимъ собесѣдникомъ вопросъ, думаетъ ли Делькассэ, что бъ Россіиокончательно отказались отъ агрессивной противо-япояской политики, представителемъ которой онъ считалъ графа Витте. На это Делькассэ, якобы, отвѣтилъ, что, если политика графа Витте дѣйствительно была такова, то ее несомнѣнно погребли вмѣстѣ съ нимъ, и что наилуч-шимь средствомъ для Японіи помѣшать ей когда либо воскреснуть — оказать содѣйствіе побѣдѣ Россіи и ея союзниковъ надъ Германіей.

Что касается, наконецъ, отношеній Великаго Князя къ вопросу о Китаѣ, то надо отмѣтить, что Верховнаго Главнокомандующаго весьма безпокоило положеніе Восточно-Китайской жел. дороги, связывавшей Россію съ почти единственнымъ свободнымъ отъ вліянія непріятеля портомъ ея — Владивостокомъ. — Вмѣстѣ съ тѣмъ

организація порчи этой дороги весьма облегчалась для германскихъ и австрійскихъ агентовъ, послѣ снятія съ дороги частей нашей пограничной стражи, и отправки таковыхъ, въ видѣ войсковыхъ частей, на западную границу. Но такъ какъ разрывъ Китая съ Германіей и Австріей и изгнаніе изъ предѣловъ перваго дипломатическихъ и консульскихъ агентовъ Центральныхъ Державъ, по словамъ китайскаго посланника въ Парижѣ, могли быть разрѣшены лишь послѣ того, какъ Державы Согласія признаютъ за правившимъ Китаемъ, въ то время, Юангъ-Ши-Каемъ императорскій титулъ, то вопросъ этотъ получилъ затяжной характеръ и не получилъ соотвѣтственнаго разрѣшенія въ періодъ пребыванія Великаго Князя во главѣ русской Дѣйствующей Арміи.

Изложенными данными характеризуется степень вліянія Великаго Князя Николая Николаевича, перваго Русскаго Верховнаго Главнокомандующаго, на важнѣйшіе военно-политическіе вопросы, возникавшіе въ первый періодъ міровой войны.

Во всѣхъ заявленіяхъ и поступкахъ Великаго Князя можно отчетливо видѣть тѣ основныя положенія, которыми онъ руководствовался въ своей дѣятельности. Кромѣ пользы Россіи, строгой лой-яльности по отношенію къ союзникамъ и яснаго пониманія обстановки, Великій Князь неизмѣнно стремился къ поддержанію достоинства Россіи , къ проявленію возможнаго великодушія по отношенію къ угнетеннымъ народностямъ, которыхъ онъ призывалъ- зъ самомъ началѣ войны къ сотрудничеству въ дѣлѣ собственнаго освобожденія и по отношенію къ которымъ онъ считалъ необходимымъ стремиться привлечь ихъ на нашу сторону справедливымъ отношеніемъ къ ихъ внутренней жизни и потребностямъ. — Онъ яспо понималъ, что, взамѣнъ принципа «завоеваніе», необходимо въ борьбу съ Германіей и Австро-Венгріей вложить болѣе глубокую идею «освобожденія» малыхъ народовъ. Къ сожалѣнію, въ этомъ послѣднемъ вопросѣ онъ встрѣтилъ негласную оппозицію въ лицѣ русскаго министерства внутреннихъ дѣлъ, оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода и даже своего ближайшаго сотрудника начальника штаба Верховнаго, вліяніе котораго базировалось на особомъ расположеніи къ нему царствовавшаго Императора Всероссійскаго Николая ІІ-го.

Эти учрежденія и сочувствовавшія проводимой ими политикѣ лица не могли отрѣшиться отъ старыхъ и праздныхъ попытокъ насильственной «русификаціи» и насажденія «православія», ведшихъ только къ обостренію «націоналистическихъ чувствъ» и «религіознаго фанатизма».

ГЛАВА ХІ-я.

ОСТАВЛЕНІЕ ВЕЛИКИМЪ КНЯЗЕМЪ НИКОЛАЕМЪ НИКОЛАЕВИЧЕМЪ ПОСТА ВЕРХОВНАГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩАГО И ЕГО ДЪЯТЕЛЬНОСТЬ НА КАВКАЗЪ.

1. Зарожденіе мысли о смѣнѣ перваго Русскаго Верховнаго Главнокомандующаго.

Читатель вѣроятно помнить, что къ концу августа 1915-го года обстановка на фронтѣ сложилась такимъ образомъ, что главная масса войскъ, именно 8 армій изъ 11-ти, оказались въ распоряженіи Главнокомандующаго С.-Западнымъ фронтомъ, генерала Алексѣева; послѣдній такимъ образомъ оказался почти полнымъ хозяиномъ положенія на путяхъ къ сѣверу отъ Польши. Даже выдѣленіе изъ числа войскъ, ему подчиненныхъ, особой группы корпусовъ для образованія Сѣвернаго фронта могло быть выполнено не тогда, когда въ этомъ почувствовалась необходимость по оцѣнкѣ Ставки (конецъ іюля), но лишь мѣсяцемъ позже, то есть, тогда, когда обходъ нѣмцами русскихъ армій, отступавшихъ по московскимъ путямъ, направленный черезъ Риго-Шавельскій раіонъ на Свѣн-цяны, сталъ уже вполнѣ очевиднымъ фактомъ. Столь рѣшительное вліяніе личности главнокомандующаго С.-Западнымъ фронтомъ и то непротивленіе, которое ему оказывалось Великимъ Княземъ, несмотря на настойчивые доклады Ставки о необходимости проявленія его собственной воли, ясно указывали, что дни первой Ставки сочтены и что въ будущемъ генералу Алексѣеву суждено стать руководителемъ операцій русскихъ армій.