Дмитрий Оськин - Записки прапорщика

— В самих Яссах опереться, конечно, не на кого. Там лишь вспомогательные части фронта и, кроме того, изрядное количество румынских частей, а на последние, совершенно очевидно, рассчитывать нельзя. Вам важно, явившись в Соколь, связаться с армейскими организациями, а на фронте безусловно большевистских частей найдется сколько угодно.

— Очевидно так и придется сделать, — согласился Рошаль. — Но сможем ли мы добраться до Соколя, не будучи захваченными по дороге? В частности, как перебраться через Унгени?

Унгени — граница России с Румынией.

— Это-то нетрудно устроить, — заявил я. — Мы можем выдать вам удостоверение, что вы являетесь представителем нашего комитета, причем вашу фамилию заменим какой-либо другой.

— Отлично, напишите, пожалуйста, такое удостоверение.

Я тут же, взяв блокнот со штампом Крестьянского совета, написал удостоверение:

Дано сие тов. С. М. Абрамову, что он является представителем Исполнительного Комитета СКД Румынского фронта и командируется в Яссы в фронтовую секцию Румчерода по делам комитета.

Такие же удостоверения написали и двум другим спутникам Рошаля.

— Было бы хорошо, — предложил я Рошалю, — чтобы вас до Соколя проводил кто-нибудь из членов нашего комитета.

— Я бы с удовольствием поехал, — предложил Дементьев.

— Вот и отлично, товарищ Дементьев отлично знает Яссы и его окрестности, бывал и в Соколе.

— Еще кому угодно? Я бы сам тоже поехал, но с моим отъездом остановится газета. Товарищ Антонов, вы как?

Антонов выразил согласие.

Антонов и Дементьев должны были ехать со своими документами.

Окончив деловые разговоры, мы закидали Рошаля вопросами о том, что делается в Питере.

Рошаль рассказал, что положение Совнаркома прочное, что все разговоры о кандидатуре Чернова в председатели Совнаркома чепуха. Викжель, руководимый эсерами и меньшевиками, отчасти и кадетами, пытался, было, сыграть роль «спасителя отечества», но его быстро расшифровали, и сейчас все контр-революционные выступления как комитета спасения, возглавлявшегося Авксентьевым, так и Викжели и других организаций ликвидированы. Фронт отозвался сочувственно на происшедшую революцию. Западный фронт целиком в руках большевиков, там очень сильные большевистские организации. Северный фронт также примкнул. Юго-западный фронт очень долго колебался. О Румынском фронте известно очень мало. Надо выявить большевистские силы на этом фронте и окончательно связаться с петроградскими организациями.

Беседа затянулась почти до утра.

С первым отходящим поездом рано утром Рошаль, в сопровождении своих спутников, выехал в Яссы.

В то время как Климов работал здесь, в Кишиневе, и завоевывал советскую власть, мы упустили из виду, что в Бессарабии существует еще организация, имеющая значение не меньшее, чем Совет. Эта организация — Сватул-Цери, своего рода бессарабский парламент, организованный при Временном правительстве для объединения молдавской национальности на территории Бессарабии. Сватул-Цери претендовал на роль активного руководителя судьбами Бессарабии. Его состав сугубо буржуазный. В него входили бессарабские землевладельцы и представители городской буржуазии из демократических элементов. Частично были представлены национальные трудовики и эсеры. Между Сватул-Цери и Советом имелся контакт, установленный в порядке обмена представителями.

В гостинице Вулкамича, где жили мы, помещались и члены Сватул-Цери. Один из этих членов, молодой прапорщик, сын мелкого бессарабского помещика, политически мало развитой, говорил:

— Мы хотим восстановить свою культуру. Быть самостоятельной народностью, свободной от давления русских и румын. Мы хотим издавать свои собственные законы на нашей территории, и чтобы наш суверенитет был уважаем. Теперь, когда большевики захватили власть, а мы большевиков не признаем, Сватул-Цери образует собственное правительство, назначит своих министров по всем отраслям народного хозяйства. У нас уже есть министерство просвещения, министерство земледелия, министерство внутренних дел, и сейчас мы ведем переговоры с киевской Радой, чтобы у нас образовалось министерство собственных путей сообщения.

— Какие же дороги-то у вас будут, которыми министерство путей будет управлять?

— Те дороги, которые проходят по Бессарабии.

— Значит, вы и границы установите и таможенные пункты между Украиной и Бессарабией?

— Границы, конечно, установим. Мы хотим быть автономной республикой.

— И армию свою будете формировать?

— Армию свою обязательно.

— Откуда же вы средства на все это возьмете?

— Те средства, которые раньше шли на Россию, теперь будут оставаться у нас. Вот вам и средства.

— Сомневаюсь, чтобы на эти средства можно было содержать больше одной роты.

— Вы не знаете возможностей Бессарабии. Она является житницей России, да и не только России, а и всей Европы, — говорил прапорщик.

— Ну, посмотрим, что у вас выйдет.

Вскоре в гостинице остановились несколько иностранцев, часть из них военные. Это члены военной миссии, прибывшие из штаба Румынского фронта. Момент приезда иностранцев совпал с моментом пленума Сватул-Цери.

Прапорщик, забежавши ко мне в номер, с восторгом передавал, что идеи бессарабского Сватул-Цери целиком поддерживаются английской и французской миссией, которые обещали со своей стороны содействие развитию национального Бессарабского государства и материальную поддержку.

— Смотрите, — говорил я прапорщику, — как бы эти самые иностранцы — англичане и французы — не стали вас поддерживать так, как веревка поддерживает повешенного.

— Мы имеем дело не с варварами, а с представителями цивилизованных наций.

В одну из ночей в комитет явилось свыше десятка солдат, представителей дивизионных организаций фронта, проездом остановившихся в Кишиневе.

— Товарищи, куда нам обратиться? — спрашивали они. — Мы делегаты от фронтовых частей, которые послали нас вперед для обеспечения движения с фронта в тыл.

— Как с фронта в тыл?

— Армия бросает позиции и уходит в тыл. Румынские войска обстреливают уходящие части, забирают у нас имущество, вооружение. Десятки тысяч солдат идут, никем не руководимые, безо всякой организованности. Мы обратились в Яссах в ревком, чтобы он организовал правильное движение стихийно демобилизующейся массы. Там над нами рассмеялись. Между тем люди идут голодные, на своем пути они будут грабить мирное население. Необходимо немедленно вмешаться в это дело.

— В Яссы поехал комиссар правительства Рошаль, — говорили мы. — Он сейчас должен находиться в Соколе. Вы его не видели?

— Нет, мы через это местечко не проходили. Генерал Щербачев ведет предательскую политику, он хочет, чтобы все имущество фронта осталось румынам. Сам уже перешел на службу к румынскому королю. Если в Румынии солдаты пройдут еще со своими запасами, то как только вступят на территорию Бессарабии, стон пойдет по этой местности. Будет все сметено.