Дмитрий Оськин - Записки прапорщика

— Понятно, товарищ. Все, что от нас потребуется, мы для вас с удовольствием сделаем.

— Так я оставлю пока здесь свой сверточек, — сказал Климов, кладя под стол бывший с ним небольшой мешочек, — а часика через два зайду.

— Заходите.

Климов ушел.

«Удивительный тип, — подумал я. — Приезжает один, с мандатом, и думает, что сразу же все может сделать».

Прошло часа полтора. В большой зале комитета звонил телефон. Снял трубку.

— Говорит Сухов из Совета, — услышал я. — Не был у вас большевистский комиссар?

— Был.

— Куда он девался?

— Пошел по своим делам.

— Он говорил о чем-нибудь с вами?

— Да, что приехал организовать здесь советскую власть.

— Вы ему давали какое-нибудь поручение?

— Как же я могу дать ему поручение? Я лишь информировался о цели его приезда и о том, что делается в Питере. Он обещал еще ко мне зайти.

— Будьте добры ему передать, чтобы он зашел в Совет.

— Хорошо, а почему вас это так беспокоит? Откуда вы узнали об его приезде?

— Нам сейчас звонил смотритель тюрьмы, что туда пришел матрос с мандатом, сказал, что он остановился в Совете, потребовал освобождения заключенных — и тот дурак выпустил всю тюрьму.

— Неужели ему это удалось? — удивился я.

Прошло часа три. Климов не появляется. Отправился в гостиницу обедать. В столовой застал Сергеева и Дементьева.

— Слышал? — закричал при моем входе Дементьев. — Запасный батальон организовал у себя революционный комитет. Приехал какой-то комиссар из Петрограда, сказал, что существующий комитет распускается, выбрали другой из большевиков. Выбранный комитет сместил начальника гарнизона и назначает своего.

Я рассказал им о Климове.

Отправились к зданию Совета. Там большое оживление. В зале для заседаний Совета за столом президиума стоял и говорил речь мой утренний знакомый Климов. В зале много солдат.

— Так что, — говорил он, — поскольку ваш Совет не отражает центрального настроения трудящихся масс, то я по поручению Совета Народных Комиссаров объявляю его закрытым.

— Как?.. Что?.. Захватчики!.. — слышалось со всех сторон.

— Никак нет, — упорно продолжал Климов, — коль вы все соглашатели, то мы выберем новый Совет из представителей настоящих революционеров.

Председатель Совета растерянно смотрит на происходящее. Между тем Климов, не давая опомниться, зачитывает список выдвигаемых им лиц в президиум собрания. Присутствующие в большом числе солдаты поднимают руки.

— Насилие над демократией! Большевистские захватчики, вы не имеете права!

— Потише, товарищи, — строго остановил Климов. — Так как запасной батальон на нашей стороне и оружие в наших руках, то потрудитесь не распространяться.

Таким образом в течение нескольких часов, благодаря изумительной находчивости и энергии Климова, в Кишиневе бескровно произошла большевистская революция. Поздно ночью Климов пришел в комитет ночевать.

— Ловко, товарищ, вы провели!

— Чего же тут ловкого? Раз у меня есть приказ, я должен его выполнить, а солдатня только и ждала, чтобы кто-нибудь пришел и образовал новый Совет.

В течение нескольких дней я неоднократно сталкивался на улицах, в учреждениях, в комитете у себя с Климовым, неутомимо шагавшим из учреждения в учреждение, проводившим привезенную им директиву. В течение следующего дня после захвата Совета он ликвидировал Городскую думу посадил туда новых людей. Кишиневские обыватели — к ним я отношу бывших руководителей Совета — смотрели на все с величайшим удивлением, остолбенением, не отдавая себе отчета в том, что делает энергия одного человека.

Вернувшись из типографии, где сдал в печать очередной номер газеты, разделся, чтобы ложиться спать, как неожиданно был вызван к телефону.

— Говорит Антонов, — услышал я в трубку. — Приходи сейчас в комитет. Есть очень серьезные новости. Требуется немедленно заседание.

Быстро одевшись, я отправился в помещение комитета, где застал собравшихся Дементьева, Сергеева, Антонова и др., с ними три незнакомые мне личности. Один из них лет двадцати трех-четырех, белокурый, хрупкого вида человек, сидя с Дементьевым, вполголоса рассказывал, что делается в Питере. Два других — коренастые солдаты с наганами за поясами.

— А вот и товарищ Оленин, — сказал Дементьев. — Познакомьтесь.

— Рошаль, — назвал себя посетитель.

— Рошаль? Председатель Кронштадтского совета?

— Да, это я, — улыбнулся он.

— Много о вас слышал и читал.

— Обо мне много писали, больше, чем следовало бы.

Рошаль — лидер Кронштадтского совета и кронштадтских большевиков, против которого вели бешеную травлю газеты Временного правительства, когда Кронштадтский совет объявил самостоятельную Кронштадтскую республику.

Я представлял себе Рошаля человеком внушительного вида, серьезного трибуна, — так его расписывали газеты, — на самом деле это был почти мальчик чрезвычайно скромной внешности.

— Я назначен Советом Народных Комиссаров, — начал Рошаль, — правительственным комиссаром при штабе Румынского фронта и вот теперь хотел бы здесь посоветоваться с товарищами, как бы мне пробраться в Яссы и начать свои первые действия. Слышал о вашем комитете, как о сочувствующем советской власти, — поэтому в первую очередь заглянул к вам.

Рошаль говорил не торопясь, негромким голосом, несколько картавя, при этом его бледное лицо передергивалось от нервного напряжения или от бессонных ночей в вагонах.

— Я бы не хотел, — после небольшой паузы продолжал Рошаль, — попасть в лапы Щербачеву и румынской охранке, не успев подготовить реальную базу, на которую смогу опираться в своих действиях. Ехать сразу в Яссы под именем Рошаля мне представляется рискованным. Чем в данном случае вы могли бы мне помочь?

Первым взял слово Дементьев, заявивший, что было бы лучше, если бы Рошаль остался в Кишиневе, где почва последние дни подготовлена, телеграф находится в руках большевиков и левых эсеров и что в Кишиневе Рошалю есть на кого опереться.

— В Кишиневе оставаться нельзя, — возразил Рошаль, — какой же я комиссар фронта, если боюсь появиться на фронте? Мне нужно обязательно быть в Яссах, но не в одиночестве, а опираясь на большевистские части фронта. Я вас прошу сказать, какие части с вашей точки зрения являются надежными?

Выступил я:

— Мне известно, что гарнизон Соколя целиком на стороне большевиков. В Соколе сосредоточены инженерные войска. Причем это местечко находится всего в десяти километрах от Ясс. Мне думается, что вам нужно поехать в Соколь, где, опираясь на сокольский гарнизон, приступить к своей комиссарской деятельности.

Сопровождавшие Рошаля солдаты подтвердили, что сокольский гарнизон большевистский.