Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

Пражская конференция и стала «матерью» здорового большевистского «младенца» с богатырским потенциалом. А родился он в Народном доме на Гибернской улице, № 7, в помещении редакции чешской социал-демократической газеты, где проходила конференция.

Ответ на вопрос, почему была выбрана именно Прага прост и отыскивается в письме, отправленном Лениным 1 ноября 1911 года Антонину Немецу, лидеру чешской социал-демократической партии:

«Уважаемый товарищ!

Вы меня очень обяжете, если сможете помочь мне советом и делом в следующем. Ряд организаций нашей партии намерен собрать конференцию (за границей, конечно). Число членов около 20–25. Не представляется ли возможным организовать эту конференцию в Праге (продолжительностью около одной недели)?

Самым важным для нас является возможность организовать дело архиконспиративно. Никто, никакая организация не должны об этом знать. (Конференция социал-демократическая, значит по европейским законам легальная, но большинство делегатов не имеют паспортов и не могут назвать своего настоящего имени).

Я очень прошу Вас, уважаемый товарищ, если это только возможно, помочь нам…

Я надеюсь, уважаемый товарищ, Вы простите мне, что я беспокою Вас этой просьбой. Заранее приношу Вам благодарность.

С партийным приветом

Н. Ленин» [545]

Итак, Ленин решил устроить «Большой сбор» и собрать на решительное совещание только своих, без каких-либо реверансов в сторону оппонентов, а Прага оказывалась для такого дела оптимальным местом. С одной стороны, для оперативного решения всех организационных вопросов и возможных конфликтов с полицией нужна была европейская столица, где под рукой имеются лидеры дружественной партии. С другой стороны, во всех подходящих столицах хватало русских эмигрантов.

В Праге же их не было.

Антонин Немец был в Чехии человеком влиятельным, и он помог. Забегая вперёд, скажу, что встретили делегатов в Праге тепло, разместили на квартирах чешских рабочих, и конференция проработала даже не неделю, а почти полмесяца – вопросов накопилось много, и вопросов принципиальных.

Конечно, факт подготовки общероссийской конференции полностью скрыть было нельзя, но место проведения знали до поры до времени лишь те, кто был готов к развитию революционной борьбы. Как уже было сказано, Ленин осенью 1911 года проехал по всей «эмигрантской» Европе, совещаясь, оценивая в беседах ситуацию, выступая с рефератами, направленными против ликвидаторов.

В сентябре 1911 года он участвовал в Цюрихе в заседании Международного социалистического бюро, защищая «левеющую» Розу Люксембург, в сентябре же выступал в Цюрихе, в Берне, Женеве с рефератом «Столыпин и революция», который по возвращении в Париж повторил и там.

В октябре 1911 года Ленин выезжает в Брюссель, Антверпен и затем в Лондон – с тем же рефератом, а в ноябре читает его в Льеже. Все эти утомительные поездки предпринимаются не только ради публичных выступлений, но и в целях конфиденциальных бесед и достижения общности взглядов с осевшими в разных местах Европы товарищами по партии.

Так он готовил Пражскую конференцию в её европейской части… Готовил не в смысле отбора будущих делегатов – как раз делегаты в Прагу отбирались, в основном, в России, «на местах». Но Ленину было важно понять – чем дышит эмиграция, на что можно рассчитывать здесь?

Увы, картина рисовалась пёстрая, но это не удручало – ясность тоже чего-то да стоит!

В Праге были представлены более 20 местных организаций в России, а при подготовке к конференции за неё высказалось ещё больше организаций, но не все делегаты до Праги добрались. Увы, на конференцию попали и два агента охранки – А. С. Романов и Р. В. Малиновский, а последний был даже избран в ЦК, поэтому «освещена» конференция была «охранкой» детально. Приведу следующее место из агентурной записки о конференции:

«По составу своему конференция носила характер определённо большевистского съезда, так как все делегаты, за исключением двух случайных меньшевиков, являлись представителями большевистской фракции и самыми ярыми приверженцами „Ленина“; …меньшевики в лице своего лидера Плеханова также не пожелали участвовать в конференции, заранее закрывшей свои двери для партийных работников „не большевистского“ направления…» [546]

Это был действительно первый съезд чисто большевистской партии, который избрал чисто большевистский ЦК в составе: В. И. Ленин, Г. Е. Зиновьев, Г. К. Орджоникидзе, С. С. Спандарян, Ф. И. Голощёкин, Р. В. Малиновский и Д. М. Шварцман. Кроме того в состав ЦК заочно кооптировали вначале Сталина, а затем – Петровского и Свердлова.

Сталин, находившийся тогда в вологодской ссылке, был избран руководителем Русского бюро ЦК.

В Прагу приехало 14 делегатов с решающим и 4 с совещательным голосом, из них 16 – большевики и 2 – меньшевики-партийцы. По сути – небольшая группа, кучка. Но в политике эта небольшая группа была, пожалуй, аналогом знаменитой «Могучей кучки» композиторов Балакирева, Бородина, Кюи, Мусоргского и Римского-Корсакова…

Их, большевиков, сплотившихся в Праге вокруг Ленина, было по видимости немного, но они всерьёз обсуждали не досужие «светские сплетни» – чем занимались формальные тогдашние правители России из «царствующего дома Романовых», а вопросы будущей революции, будущего общественного устройства России и проблемы управления ей.

В резолюции о современном моменте и задачах партии говорилось:

«Конференция особо обращает внимание товарищей:

1) на то, что на очереди дня, как и раньше, стоит прежде всего длительная работа социалистического воспитания, организации и сплочения передовых масс пролетариата;

2) на необходимость усиленной работы по восстановлению нелегальной организации РСДРП…;

3) на необходимость постановки и расширения систематической политической агитации и всесторонней поддержки начинающегося движения масс…» [547]

Это была боевая директива уже чисто ленинского штаба всем подлинно боевым «частям» партийной «армии». А «армия» хотя и была после всех разгромов и «отливов» ещё невелика, вскоре стала прибавлять год от года и в численности, и в силе. Как показало ближайшее будущее, конференция собралась вовремя – в России действительно был близок новый подъём политической активности общества.

Сразу после Пражской конференции – в феврале 1912 года, Ленин написал Горькому: « Наконец удалось – вопреки ликвидаторской сволочи – возродить партию и её Центральный комитет. Надеюсь, Вы порадуетесь этому вместе с нами. Не напишете ли майский листок? Или листовочку в таком же майском духе? Коротенькую, „духоподъёмную“, а? Тряхните стариной – помните 1905 год – и черкните пару слов, ежели появится охота написать …» [548]