Александр Панов - Искры революции

— Ну-с, господа, докладывайте, как вы боролись с большевиками?

И не дав «новым жандармам» вымолвить слова, начал их распекать:

— Вы арестовали несколько стариков и держите их до сих пор, вместо того, чтобы расстрелять. Вы поймали трех юнцов, состряпали на них дело, как на организаторов восстания, а главных большевиков не нашли! У них в лесу орудуют партизаны, а они большевиков не найдут! Ждете, сукины сыны, когда вас повесят?! А может, ждете, когда сюда придет ваш земляк Гузаков?! Что рты разинули? Нам известно, что он с отрядом конных пробрался в ваши леса, с целью поднять восстание в вашем тылу. Но не удастся ему это! Мы уже схватили его агента Сверлова, поймаем и его! Вам не дождаться своего Петра Васильевича!.. Молчать! Как вы смеете рты разевать, когда я говорю?! Завтра же ведите сербов к партизанским убежищам! А стариков, которых вы держите как заложников, отправьте на станцию Кропачево.

Ранним июньским утром еле живых заложников вывели из умовского дома. Трое из них — Булыкин, Напалков и Горбунов не могли двигаться.

— Этих полумертвых отдайте родственникам. Они нам уже не опасны. С остальными отправляйтесь пешком, — распорядился уполномоченный.

Конвоиры увели стариков. На двенадцатой версте от Сима три старика — Куренков Иван, Тряшкин Иван и Курчатов Назар попросили отдыха. Конвойный командир приказал им сесть, а остальным идти дальше. Обессиленные легли. А через десять минут конвоиры их расстреляли.

Отчитав «новых жандармов» и отправив заложников, особоуполномоченный позвал к себе управляющего заводом Фирсова.

— Господин Фирсов, я должен вас огорчить. Верховный правитель приказал эвакуировать ваш завод.

Фирсов с перепугу сел рядом со стулом.

— Что с вами, господин Фирсов? — уполномоченный подхватил встающего Фирсова.

— Простите, господин уполномоченный, это так неожиданно. Значит, отступление?

— Да. Вам надлежит забрать с завода все необходимые машины, станки и оборудование. Мобилизуйте все силы на это. Транспорт для вас уже приготовлен. Приступайте завтра же.

Фирсов немедленно объявил приказ об эвакуации завода. Многие рабочие в тот же день ушли из поселка. А оставшиеся приступили к разборке машин и станков. Они так разбирали, что важнейшие части куда-то исчезали.

Одна «бригада» (партизаны Немчинов и Морин) явилась на умовскую дачу. Там она сняла динамо-машину, освещавшую дачу, церковь и умовский дом, и увезла в неизвестном направлении.

При перевозке на железнодорожную станцию с узких платформ то и дело «скатывались» трубы и «падали» станки. Солдаты, помогавшие эвакуировать завод, в поте лица поднимали упавшее, недоумевая: почему все валится.

Каратели рыскали по лесам. Но кроме одиночек, с лисьей ловкостью увертывающихся от карателей, сербы никого не встречали. Ночью в поселке неожиданно появлялись партизаны. Хотя каратели опять же видели одиночек, с какой-то чертовской скоростью скрывающихся в этом дьявольском поселке, но шуму было много. Неуловимые одиночки швырнули гранату даже в клуб, где танцевали офицеры с барышнями. Граната угодила в раму и разорвалась около клуба. Паника была ужасная.

Эсеры Жеребин и Девкин попробовали сунуть свой нос в лес, да там и остались. «Новые жандармы» нашли своих идейных вдохновителей мертвыми.

С того дня, как стало известно о намерении карателей выловить партизан, лесные люди покинули зимние убежища. Они кочевали по бескрайним лесам, уводили с пастбищ колчаковских лошадей, однако оставляли живыми пастухов. Лесные люди сеяли панику среди колчаковских солдат.

Разведчик Харчеников заметил человека, пробирающегося в сторону пасеки Федюкова.

— Стой, кто идет?

— Я рабочий, а вы кто?

— И мы рабочие.

— Иди сюда.

Человек подошел. Он был в военной одежде.

— Какой же ты рабочий, коли ты солдат?

— Да и вы, я вижу, такие же рабочие, как я.

— Пойдем к нашему начальству, там разберемся.

— Пойдемте, если это начальство такое же, как вы.

Задержанного привели к Усачеву и Масленникову.

— Позвольте прежде мне убедиться, что вы симские товарищи, — сказал задержанный.

— Да, мы симские. Кого вы знаете?

— Я знаю Чевардина и Рындина. А кто вы?

— Усачев и Масленников.

— Очень рад. Я уже несколько дней ищу вас по поручению Петра Васильевича…

— Гузакова? — враз спросили партизаны.

— Да, Гузакова. А я миньярский рабочий Туманов.

— Вот здорово! — воскликнул Усачев, — это ты переводил рабочих через фронт?

— Да. А сейчас мы с Гузаковым привели сюда кавалерийский отряд.

— Ну-у?! Значит это о вас белая разведка доносила, что переправились через Уфимку конные в защитных погонах, без кокард, с тремя офицерами?

— Стало быть о нас. А вам откуда известно?

— На то мы и разведчики, перехватили сводку. Ну, што скажешь нам, товарищ Туманов?

— Реввоенсовет узнал о том, что в Списком горном округе действуют партизаны, ну и приказал нам идти на помощь. Петр Васильевич послал меня за вами. Выступайте, идите к Миньяру. Наши уже близко.

— Вот, товарищи, когда можно кричать «ура», — заметил Усачев.

— Спасибо, товарищ Туманов, — поблагодарил Масленников. — Тебя проводит наш разведчик, а мы начнем действовать.

К Малоюзовской горе со всех сторон спешили лесные люди. Они шли трущобами и по просекам, тропинкам и по лесным дорожкам, пересекали горы, пробирались по ущельям и, наконец, собрались у Кувшинового родника, который напоминал большой глиняный кувшин, наполненный чистейшей прозрачной и холодной водой. Усталые, но радостные партизаны с жадностью пили эту бодрящую воду.

Масленников сообщил им, что Гузаков со своими силами отрезал путь колчаковцам в лесу. Надо немедленно наступать на Сим. А сейчас необходимо избрать командира отряда и приступить к выполнению задачи.

— Бери командование в свои руки, — кричали партизаны.

— Николай Афанасьевич, командуй ты!

— Спасибо за доверие, товарищи, — ответил Масленников, — слушайте мою команду! Разведчики, идите на Уфимский тракт и держите связь с нами по цепочке. Отряду разделиться на десятки, избрать себе командиров и через 30 минут построиться к походу!

Закипела поляна около родника. Через 30 минут командиры отделений доложили Масленникову о готовности партизан к походу.

— Вот наш маршрут, товарищи. Спускаемся по Малоюзовскому долу на одиннадцатую просеку и по ней до Кленового стойла. Оттуда пойдем к Провальным ямам. Отделениям держать дистанцию сто метров. Вопросов нет? Построиться!

Партизаны вышли по заданному маршруту. Отряд приближался к Провальным ямам. Вдруг в лесу раздался восторженный крик:

— Разведка красных у Глиняного ключа!

Отряд, словно подхваченный вихрем, понесся к ключу.