Виктор Шустиков - Футбол на всю жизнь

«По сравнению с прошлым сезоном заметно потускнел игровой почерк чемпиона и лидера первой подгруппы — московского «Торпедо». В этом году своим успехом коллектив обязан прежде всего хорошей игре защитных линий и вратаря А. Глухотко.

Линия же нападения (и особенно в отсутствие В. Иванова) ничем не блещет и не напоминает прошлогоднюю. Глубокое начало развития атаки Г. Гусаровым и Б. Батановым не способствует давлению на ворота соперников в штрафной площади. Проходы же крайних нападающих становятся эпизодическими, а их подачи не имеют логического завершения в силу вакуума, создающегося в середине».

Или вот еще одно очень важное свидетельство: «…Не столь ярко в нынешнем сезоне по сравнению с прошлогодним проявляет себя в роли организатора атак торпедовец В. Иванов. Он всегда был сильнейшим стратегом в коллективе автозаводцев. Сейчас создается впечатление, что Иванов передоверил ряд своих функций Б. Батанову и полузащитникам, а сам стремится чаще выйти на удар, чем помогает это сделать другим. Конечно, организаторские способности Б. Батанова, В. Воронина, Н. Маношина следует развивать. Но Иванов должен быть в этой четверке первой скрипкой. Пока же он ею не является. Может быть поэтому снизилась результативность автозаводцев и появилась сомнительная приверженность к победам с преимуществом в один гол».

Статьи и другие публичные выступления с аналогичными оценками появлялись по ходу чемпионата все чаще и чаще. Однако им в нашей команде не придавали серьезного значения. Более того, считали, что у некоторых сложилось предвзятое отношение к «Торпедо». Виктор Александрович Маслов и тут хранил отнюдь не завидное спокойствие.

Пишу об этом не для того, чтобы обидеть или бросить хотя бы тень на Виктора Александровича Маслова — человека, которого искренне люблю, которому отдаю должное на страницах этой книги. Однако я пишу историю своей команды и обязан ее объяснить. Я вижу свой долг перед тем, кто возьмет на себя труд прочесть эту книгу, провозгласить: велик подвиг тренера, сумевшего поднять свою команду от уровня «середнячка» к чемпионскому великолепию. Но еще выше подвиг того, кто умеет бережно сохранить и расширить завоевание, поддержать в своих воспитанниках высокий моральный и физический потенциал, уберечь от самодовольства, зазнайства, самоуспокоенности. Несколькими годами позже, взойдя на капитанский мостик киевского «Динамо», Маслов показал всей стране, всему нашему футбольному миру, что обладает этим высшим искусством тренера–воспитателя. В шестьдесят первом, командуя «Торпедо», он еще не обладал им.

И в клубе царило полное спокойствие. И руководство завода не высказывало никаких претензий — очковый запас у нас был достаточный, мы оставались лидерами, какие могли быть претензии к команде? Вот это–то невнимание к существу дела, пока видимые результаты еще позволяли прикрывать глубокую трещину, оказалось в конце концов решающим фактором. Механизм сломался внезапно для окружающих, сломался, когда машина неслась вперед на полном ходу, а это всегда неизбежно приводит к аварии.

События развивались быстро. Начиная с шестого тура предварительных игр мы захватили лидерство и не отдавали его никому на протяжении четырех с половиной месяцев. С 7 мая по 15 сентября мы возглавляли турнирную таблицу сначала в первой подгруппе, а затем в «первой десятке», где собрались все основные претенденты на золотые медали.

Однако лидерство лидерству рознь. Если в предварительных играх наша поступь хотя бы в цифровом выражении выглядела уверенной, то совершенно иной она стала на заключительном этапе турнира. В трех встречах финала всего одно очко! В результате имевшийся запас растаял, как лед под жарким солнцем.

14 сентября 1961 года мы приехали в столицу Украины. На привокзальной площади висел огромный плакат: «Сегодня: «Торпедо» (Москва) — 34 очка. «Динамо» (Киев) — 33 очка. А завтра? Завтра все будет по–иному». Волею судеб древний город на Днепре вновь стал ареной главного действия.

Год назад в номерах гостиницы, где разместились торпедовцы, слышались веселые шутки, смех и боевые возгласы в адрес хозяев. Ребята жаждали борьбы, это чувствовалось по всему.

Теперь все было по–иному. Не было пороха в торпе- довских пороховницах. Ребята ходили хмурые, а скорее, безразличные. Я пытался поговорить с одним, с другим, по кто–то, кажется Саша Медакин, сказал:

— Не приставай, Витек. И без тебя мораль прочтут…

Наступил час получения установки па игру. В те решающие минуты все зависело от нашего Виктора Александровича. Мы еще были лидерами, и я думал, что старший тренер напомнит нам о нашем чемпионском звании, о нашей потенциальной силе, в заключение скажет, как год назад:

— Нам нечего хитрить, парни. Мы достаточно сильны, чтобы сказать себе и сопернику: наш девиз — атака, атака и еще раз атака!

Но Маслов тоже, видно, чувствовал себя не в своей тарелке. Обычно немногословный в таких случаях, он долго объяснял, что киевляне не так сильны, как о них говорят и как это может показаться. И чем больше он развенчивал хозяев поля, тем ясней становилось, что «проф», наш неустрашимый «проф» побаивается их и отнюдь не может поручиться за ход матча.

О самом состязании не могу сказать ничего интересного. То, что произошло тогда на центральном стадионе Киева, журналист Аркадий Галинский, живший в ту пору в столице Украины, назвал коротким выразительным словом — закономерность. Закономерным был наш проигрыш хозяевам — 0:2! Объясняя его, автор писал:

«В отчетной встрече мы увидели у чемпиона полный сумбур, порой беспомощность, растерянность и в конце концов то, что сама команда отрицала всей своей сутью — откровенную силовую игру, вдруг перешедшую в прямую грубость».

Действительно, матч, который обязан был стать лучшим в нашем годовом списке, стал едва ли не самым худшим в нашей биографии. Даже такие яркие игроки, как В. Иванов и С. Метревели, поникли и почти не были заметны на поле. Достаточно сказать, что защитник киевлян А. Сучков, которого сделали на сей раз персональным «сторожем» С. Метревели, увидев пассивность своего подопечного, стал во втором тайме смелее и относительно чаще уходить вперед, включаясь в атаки, помогая своим форвардам и хавбекам.

Когда мы вернулись в Москву, небо над столицей было хмурым, часто сыпал холодный дождь. Погода полностью соответствовала нашему настроению: у всех было такое ощущение, будто в Киеве нас не просто обыграли, а отобрали золотые медали.

В Мячикове воцарилась заупокойная тишина. Некоторые ребята отпросились съездить домой. Маслова срочно вызвали к какому–то начальству. В назначенный час на очередную тренировку из 30 оставших на базе спортсменов вышло четырнадцать. Стали играть на двое ворот и в азарте вовсе не заметили, как к игровому полю подрулила машина. Из нее вышел Вольский.