Иосиф Тимченко - История штурмана дальнего плавания

Со своей стороны мы дополнительно направили нашего боцмана Бориса Герасимова на встречу г-ну Д.Д. Зачепило, чтобы он принял у него сумку с сигаретами и потом позже не спеша осторожно доставил её на судно. А начальник рации как уходил без ничего, так и вернулся без ничего — предохранительная мера для Джорджио и возможно для других аналогичных соглядатаев со стороны докеров.

Задумка удалась. Проверив дополнительно представленные сигареты, собранные у экипажа, таможня опечатала их вновь. Инцидент был исчерпан [54] Что касается дальнейшей судьбы матроса Черных, то события эти закончились для него весьма неудачно. На судне он держался весьма уверенно, почти нахально: «В этом случае контрабанду я не совершал. Это кто-то воспользовался моими ключами, которые я хранил обычно в своей каюте в ящике стола. Поэтому с приходом в базовый порт приглашу адвоката, и кто обвинит меня сейчас, будет потом отвечать в Приморском суде. Здесь никто понять меня не желает…». С приходом в порт, безусловно, его списали на берег в распоряжение Отдела кадров АМП, представив все сопутствующие документы. Позже мы узнали, что разборки в кадрах были короткими — уволен из пароходства с закрытием визы за контрабанду. .

Позже Иван Петрович побывал на нашем судне согласно моему приглашению, посидели за рюмкой, как говорится, крепкого чая. Обменялись целым рядом полезных капитанских наблюдений, как за экипажем, так и за традиционными иностранными посетителями.

Оказанная нам помощь — святое дело каждого капитана. Взаимная капитанская выручка у азовских судоводителей была всегда на первом месте. Это правило перенимали и вновь назначаемые молодые капитаны.

После нашей встречи с Иваном Петровичем в порту Генуя морские дороги развели нас надолго. Каждый из нас трудился на своём судне. Он по-прежнему оставался на турбоходе «Иван Сеченов», а под моим командованием уже был теплоход «Василий Белоконенко». В январе 1977 года в период моего пребывания в отпуске всех нас сразила, как гром среди ясного неба, весть о столкновении в тумане в Мраморном море турбохода «Иван Сеченов» с греческим балкером. Наше судно затонуло, при этом погибли 21 человек, включая самого капитана.

Я с ужасом представляю себе эту картину последнего момента, когда судно, теряя плавучесть, не сбавляя хода, уходит под воду, а на капитанский мостик врываются холодные воды Мраморного моря.

Пусть будут Вам всем эти воды Мраморного моря мягкой морской колыбелью, вечная память всем Вам, 21-му моряку-азовчанину, не вернувшимся домой из этого трагического рейса!

С уходом в отпуск с турбохода «Иван Сеченов» мы всей семьёй побывали в нашем посёлке Верхнебаканском, остановились у Люсиной мамы в новом домике вблизи стадиона. К этому времени бабушка Галя была уже домохозяйкой, выйдя замуж за односельчанина «Григоровича». Она с большим удовольствием дождалась, наконец, приезда своих младших внуков Люды и Саши. Долго наслаждаться отпуском, однако, нам не пришлось. Вскоре получили телеграмму из АМП о моём вызове в отдел кадров пароходства.

Возвращались в Жданов тем же транспортом, на котором добирались в наш посёлок, — небольшим теплоходом «Георгий Седов», с посадкой на борт в порту Новороссийск. Впечатления от небольших морских переходов у Люси сложились вполне приятные, погода была сопутствующей — без штормового волнения, с заходами в порты Анапа и Керчь.

В отделе кадров АМП беседу провёл заместитель начальника пароходства, бывший наш капитан г-н Землянов В.М.:

— Согласно указаниям министерства МФ несколько балкеров типа «Джанкой» из АМП должны прибыть на Дальний Восток для завоза грузов в Арктику. Этот рейс достаточно продолжительный и весьма непростой, незнакомый район в навигационном отношении нашим судоводителям. К тому же только что мы приняли т/х «Долматово», куда запланирован азовский капитан г-н Сукорцев Л.Д., бывший военный моряк. Одесский капитан возвращается в ЧМП и категорически отказывается от выхода в дальне восточный рейс. Старший помощник капитана там азовчанин г-н Глинёв А., по семейным обстоятельствам также отказался от этого продолжительного рейса. С учётом изложенного и малой навигационной практикой самого капитана Сукорцева Л.Д. надо будет подкрепить штурманский состав на этом судне. Поэтому предлагается старпому Тимченко И.Г. выйти в этот дальневосточный рейс на т/х «Долматово».

При благополучном завершении данного рейса, полагаю, выдвинем твою кандидатуру на капитанскую должность. Иди думай, через сутки жду тебя с ответом…

Семейный совет с Люсей прошёл вполне мирно. Пришлось вспомнить о её расписке перед женитьбой, о согласии быть женой моряка — при моём плавании по морям, по океанам. А серьёзным аргументом в пользу дальневосточного рейса, конечно, оказалось предложение разделить со мной плавание в Арктику. В этом случае переход на Дальний Восток по времени составит около 1 месяца, что аналогично итальянскому рейсу. При таком варианте наших детей Людмилу и Сашу надо будет на период Люсиной поездки оставить у бабушки Гали в посёлке Верхнебаканском. В общем, одобрение было получено.

В тот период Владивосток ещё оставался закрытым городом и въезд в город допускался только по специальным пропускам. Таким же было и плавание посторонних лиц в пограничной зоне в Арктике на судах ММФ. Поэтому получение указанного специального пропуска для жены было моим условием в отделе кадров АМП. Позже Люся перед выездом на Дальний Восток получила из Ждановского отдела КГБ пропуск, в котором было указано, что ей разрешается приезд в город Владивосток и выход на судне в рейс Владивосток — Певек и обратно.

После переговоров по телефону с бабушкой Галей о присмотре наших детей на период указанной поездки и выделении нам аванса на Люсин авиабилет (300 руб.) с последующим возвратом долга после рейса, со спокойной душой я выехал в город Одессу, где находился т/х «Долматово» в ожидании докования. Все азовские суда, отправляемые для работы в Арктику, проходили внеочередные докования. Что поделаешь — такая у нас работа: на Дальний Восток, так на Дальний Восток!

Приёмка старпомовских дел у г-на Глинева А. не заняла много времени. Однако возникла проблема с приёмкой набора продуктов, хранящихся на судне в виде НЗ — неприкосновенного запаса. Это были мясные консервы с истёкшим сроком хранения, таковых набралось около 8 ящиков. Это достаточно приличная сумма в рублёвом выражении по продуктовому отчёту, за который нёс ответственность старший помощник. Что будем делать? Стать в позу «бабы Одарки» и отказаться от приёмки дел — не лучший вариант. Судно находится не в базовом азовском порту, поэтому ожидать помощи от Торгмортранса ЧМП не приходится. К тому же старпом Глинёв А. клятвенно заверил, что после арктического рейса он обязательно вернётся на судно (где-то через 3–4 месяца), так как весьма заинтересован в штатном судне т/х «Долматово». И без каких-либо претензий вновь примет на свою ответственность эти консервы. А сейчас, дескать, вынужден срочно вернуться в Жданов по осложнившимся семейным делам — проблема с женой, которая работала в парткоме АМП библиотекарем. Раньше она попадалась на глаза, вполне симпатичная женщина.