Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

Первой моей общественной акцией стала организация обеда для шведов в ресторане. Она мне вполне удалась. Начальство СП посмотрело на меня с одобрением. Нашим председателем был тогда драматург Владимир Арро.

Автоматически я впервые в жизни оказался в Стокгольме, вошел в состав группы, готовящей круиз и т. д. Беда была в том, что никто всерьез о круизе не думал, желание начальства было потусоваться, поездить за рубеж, потому что осилить такое мероприятие никто не считал возможным даже при том, что шведы обещали достать деньги на фрахт теплохода. Дешевый русский теплоход был основой проекта.

Я теперь ДНД в индивидуальном порядке.

А дело в том, что позавчера встал на весы – батюшки-светы! Больше 98 кг! Никогда такого не было.

То-то, думаю, по лестнице не подняться без остановки, одышка сразу же.

Ну и понятно – авто, компьютер, авто, компьютер, кровать. Такова нехитрая формула бытия. Плюс пожрать чего вкусного.

Подошел научно, полез в Яндекс искать диеты. Кремлевскую уже пробовал, на третий день, плюнув на все, малодушно выпил литр сока, ибо стало просто невмоготу. Перебрав много забавных, остановился на диете Протасова. Просто потому, что количество пищи не ограничивается, ограничивается ее состав. Практически переходишь на силос с кефиром. И больше ничего.

По пути зарегистрировался где-то сдуру под именем Алина на сайте для похудания и мигом получил на почту уроки. «Дорогая Алина! Высылаю тебе первый урок…» И так далее. Уже три урока пришло, но я их даже не читал, ибо поверил в силос.

Размельчаю овощи почти в пыль – помидоры, капусту, морковку, перцы, – заливаю кефиром и хлебаю столовой ложкой. Называю это «кефирный суп». Что характерно, на чувстве голода количество силоса совершенно не отражается. Жрать по-прежнему хочется зверски. Мерещится цыпленок в хрустящей корочке, стейк, на худой конец картошка с грибами.

На весы пока не вставал.

Жена сегодня меня удивила.

Ты, говорит, ночью громко матерился во сне!

Не может быть, говорю. Ничего не помню. Я же воспитанный человек. Ты ничего не перепутала?

– Ну а кому же ты ночью кричал: «Дура, блядь! Дура!»?

– Знаешь, – сказал я, подумав. – Это я мог кричать только тебе. Постороннему человеку я так кричать не мог. Я же воспитанный человек. А ты все-таки родня.

Посмотрел вторую серию фильма о Горьком.

Быков все-таки большой молодец. Этот объективный остраненный взгляд, без смехуёчков, без видимой сегодняшней исторической оценки, казалось бы, чисто биографический рассказ – именно то, что и нужно сегодня о Горьком, до основания изуродованном всеми вывертами вековой российской политической драмы.

А он был писатель, и это начинаешь понимать. Не борец, не политический деятель, не трибун, а просто писатель, которому приходилось быть на разных этапах и тем, и другим, и третьим.

В этом и есть главная мысль Быкова, как мне кажется, которую он вовсе не педалирует. И это его главная личная мысль.

Ибо он тоже писатель в первую голову, а уже потом борец, деятель и трибун.

Но это всё вторично, преходяще и канет в Лету.

А написанное – остаётся.

Сидим себе дома, починяем примус ужинаем, вдруг звонок в дверь.

Открываю, на пороге – Андрей Усов, более известный как Willy.

Типа, проходил мимо, решил заглянуть.

Ну, заходи, садись.

Вилли, если кто не знает, это замечательный фотограф (фотохудожник, так они любят себя называть, но он-таки действительно фотохудожник), запечатлевший питерский рок-н-ролл с момента его зарождения (прежде всего «Аквариум»).

Мы с ним сотрудничали очень плотно в пору создания «Путешествия рок-дилетанта», там куча его фотографий, потом виделись реже, а последнее время – совсем редко. Правда, дней 10 назад встречались на концерте, посвященном ДР рок-клуба.

Ну, сели, конечно, выпили. Повспоминали многое.

Итог встречи в сухом остатке.

Вилли устраивает в Центре выставку фоторабот. Примерно с начала мая.

Вилли проводит у нас мастер класс по фотографии / семинар /курсы примерно из 10–12 уроков начиная с мая по 2 академических часа 2 раза в неделю, с практическими занятиями на базе техники Центра.

А в несухом остатке… Это надо было видеть и слышать, как три человека – одной за 40, другому 57, а третьему еще на 10 лет больше – хором поют: «Гуляю, я один гуляю, что делать – я ничего не знаю. Нет дома, никого нет дома, я лишний, словно куча лома…»

Да, были и мы рысаками.

Этой фотографии почти 20 лет. Она запечатлела меня в компании рок-музыкантов на Елагином острове в сентябре 1989 года, в день открытия Первого фестиваля «Авроры» (об этом фестивале подробно написано в книге «Альманах рок-дилетанта»).

Слева от меня стоит Сергей Чиграков, он же Чиж, а справа выглядывает из-за плеча Саша Чернецкий. Оба тогда играли в харьковской группе «Разные люди», оба теперь живут в Питере и играют каждый в своей группе. Точнее, группа Чернецкого сохранила свое историческое название.

Саша Чернецкий обладает удивительно самобытным голосом и мощным драйвом. Его песни сдирают кожу заживо. Слушать его – трудно. Его отдача требует такой же отдачи от слушателя.

И еще он героический человек. В 1989-м, когда он приехал в Питер, он был уже тяжело болен. У него была редкая и практически неизлечимая болезнь позвоночника. И нам удалось поселить его персонально в гостиницу рядом с ЦПКиО, возить на машине. Он едва двигался и на сцене стоял, опираясь на палку. Приговор врачей был практически безнадежным.

Потом он лежал в Питере в больнице, готовился к операции. Был один-единственный специалист, который умел делать такие операции, и Сашу удалось к нему устроить. Он выжил, и снова стал играть и выступать.

Все это я к тому, что 16 мая мы принимаем Чернецкого в клубе «Кофе и Книги». Приходите. Его обязательно надо послушать, кто не слышал.

«Маяк» порадовал, как мог. Дима Быков, названный журналистом, прочитал перед микрофоном мой рассказ «Стрелочник» и рассказал, как он посредством оного соблазнял девушек. Рассказ, насколько могли, испортили звукорежиссурой, снабдив кучей посторонних звуков. Особенно трогает детское «ту-ту» в середине. Это не Быков. Это «тутит» какой-то пойманный поблизости ребенок, вероятно.

Но в целом спасибо Быкову. Рассказ прослушал с интересом.

Написан он примерно в 1975 году.