Александр Куланов - Роман Ким

Потом он бросил школу и уехал то ли в Корею, то ли в Россию и на память оставил мне одну из этих досок. Ту, на которой была изображена обнаженная на стуле. Я повесил ее на притолоку в своей комнате. Не то чтобы она мне очень нравилась, но просто на память о нем повесил. Однажды ко мне зашел старший брат, походил под этой картиной нервно, потом раздраженно рявкнул: “Неприятная картина, вкус у нее плохой. Сними ее прочь”, и вышел».

Приведенный выше эпизод очень интересен, но, по словам других его одноклассников, в «Биографии болвана» есть то, что не соответствует фактам. По словам ныне здравствующего Такамидзава Тадао [484] 483 Такамидзава Тадао (1899–1985) — издатель, исследователь гравюр укиё-э, основатель исследовательского института гравюр Такамидзава. , бывшего в то время в хороших отношениях с г-ном Кимом, молодой Ким выставлял не ксилографии, а набросок сценических приспособлений. И я как-то спрашивал г-на Кима в Москве о правдивости этого эпизода в «Биографии болвана», а он, смеясь, ответил: «Ох, и было ли такое? Но правда то, что я был подвержен страсти к старому Эдо. Шатался по окрестностям Асакуса и Хамамати, ходил на выступления комиков ракуго… а вы, Кимура-сан, знаете такой роман “Окавабата” [485] 484 Роман писателя Осанаи Каору (1881–1928), изданный в 1912 году. , это “В мире цветов и ив” [486] 485 То есть о мире гейш. ? Вот такие книги я украдкой читал во время уроков». Больше всего из того, что он мне рассказывал о Ётися, мне запомнился следующий эпизод.

«Еще когда моя учеба за границей только начиналась, надо мной издевались из-за того, что я был корейцем. Но мне хорошо давался спорт, и я особо не обращал на это внимание. Но однажды произошел случай, сделавший меня более популярным. Кажется, это было в четвертом или пятом классе Ётися. В школу посмотреть приехала группа туристов из России, и ее руководитель сказал несколько слов приветствия. На русском, конечно же. А я это перевел! Для меня в этом ничего такого не было, но все — от учителей до учеников — были поражены, и моя популярность резко возросла [487] 486 В «Истории Ётися» указывается визит делегации шестнадцати школьников средней ступени из Владивостока и с ними десяти корреспондентов на 3 июля 1909 года. В Дневниках Николая Японского указан приезд этой делегации в Миссию 29 июня. Видимо, эта история действительно вызвала огласку, потому что упоминается чиновником по иностранным студентам Син Хэеном в его речи перед учащимися в Японии корейскими студентами 20 июля 1909 года. . И еще было такое. Ёсано Тэккан [488] 487 Ёсано Тэккан (1873–1935) — поэт, переводчик. из “Мёдзе” [489] 488 «Утренняя звезда» — поэтический журнал, основанный Ёсано Тэкканом. Издавался с 1900 по 1908 год. попросил меня перевести стихи русских символистов. Я перевел несколько штук и послал ему. Чьи стихи были — уже забыл. И тогда Тэккан-сэнсэй прислал мне, зеленому юноше, благодарственное письмо, адресованное “Киму сэнсэю”. Я с гордостью показывал его друзьям».

Что касается «Мёдзе», непонятно, были ли эти переводы стихов помещены в журнал, но, по крайней мере, насколько я искал для этой статьи, в журнале их не нашел [490] 489 Это странная история, поскольку даже на момент выхода последнего номера журнала (ноябрь 1908 года) P. Н. Киму было только девять лет. Удивительно, что молодой человек в таком возрасте может понимать и переводить стихи символистов, тем более что в стране языка он пробыл только два года. Возможно, он умел говорить по-японски еще до поездки, ведь отец имел сношения с японским бизнесом во Владивостоке, да и учиться в элитной школе наравне с японцами, не зная языка, было бы сложно. К тому же он поступил в школу в сентябре, в середине учебного года (в японской системе образования учебный год начинается в апреле), и, судя по дате выпуска, был принят во второй класс. Школьные правила допускали прием в любое время года в соответствующий возрасту класс (как правило, в первый класс Ётися поступали в шесть лет). . Как бы там ни было, тот факт, что он до старости хорошо говорил по-японски, получается вполне естественным, если учитывать, как он жил в Японии. Окада Ёсико [491] 490 Окада Ёсико (1902–1992) — актриса, бежавшая с мужем Сугимото Рёкити в СССР. При переходе границы арестована, осуждена на десять лет лагерей. После освобождения играла в советском театре и кино. , впервые встретившая г-на Кима в Москве в 1947 году, в своей книге «Оставшиеся в моем сердце люди» [492] 491 «Кокоро-ни нокору хитобито» (изд. 1983). так пишет о его японском: «Ким-сан, проведший детство в Ётися и Фуцубу при Кэйо в Токио, порадовал меня красивым японским. У него были характерные окончания слов, что раньше называлось кэйоским говором».

Я тоже наслаждался его чистым японским в комнате с красными стенами на Зубовском бульваре каждый раз, как после 1958 года ездил в СССР: в 1962, 1964,1965 и 1966 годах. И мне странно, почему же он совсем не писал по-японски, если он настолько бегло на нем говорил. О его русском Окада-сан пишет, что «соратники-писатели хвалят за красоту», и тут я вспоминаю, что на склоне лет он говорил, что хотел бы втайне попробовать переводить рассказы Сига Наоя. В молодости он переводил «В чаще» Акутагава Рюносукэ [493] 492 В бамбуковой чаще / Пер. Р. Кима. — В кн.: Запад и Восток. М.: Изд. ВОКС, 1926. Кн.1–2. С. 34–44. и другие произведения, но не брался за переводы с тех пор, как сам встал на путь писательства. На склоне лет он говорил: «Лаконичную красоту произведений Наоя трудно передать по-русски. Наверное, это под силу только людям, у которых и русский, и японский являются родными, таким, как я. Попробую, как будет свободное время». Но этим мечтам не суждено было сбыться из-за тяжелой болезни.

Роман Ким ушел из общего отделения школы Кэйо и вернулся во Владивосток в 1917 году. Это явствует из статьи о нем в советской литературной энциклопедии, вышедшей еще при жизни Кима. «Детство провел в Японии, учился в колледже в Токио (1906–1917). Вернулся в Россию в 1917 году (в студенческой ведомости общего отделения школы Кэйо значится, что он “выбыл из школы по семейным причинам” 9 января 2 года Тайсё (1913). Причина этой разницы тоже неясна [494] 493 Дата «январь 1913» представляется возможной, если считать годы его обучения. Начальная ступень имеет шестилетний курс, он закончил ее в марте 1911 года. [稚舎史:299]（эта дата указывается и в статье далее). Средняя ступень имела пятилетний курс, то есть он должен был закончить ее в марте 1916 года, а январь 1913-го таким образом приходится на конец третьего года обучения там. ). Окончил Восточный факультет Владивостокского университета (1923)». Получается, что Роман Ким вернулся в самый разгар революции. О тех временах мне не раз доводилось слышать такое. У писателя Фадеева, застрелившегося из пистолета в 1956 году, в первом издании дебютного романа «Разгром» было такое предложение: «Студент Ким написал на доске “Ура забастовке”», и это было про «нашего» Кима. Но потом у них испортились отношения, и Фадеев это предложение удалил. Я сам не видел этого первого издания и не знаю, правда это или нет. Еще о жизни и деятельности г-на Кима в то время повествует письмо воспоминаний, посланное им из Москвы, когда умер Отакэ Хирокити [495] 494 Отакэ Хирокити (1890–1958) — журналист, издатель, исследователь Советского Союза. , основатель специализирующегося на импортных русских книгах книжного магазина «Наука».