Кузнецова Васильевна - Флотоводец

Как это важно, когда старший создает благоприятную обстановку для смелого высказывания младшим.

Коллектив добросовестных людей… Можно ли создать коллектив приказом? — Объединяет коллектив не здание, в котором он работает — главное, без чего он не может существовать, — это единство цели, стремление каждого внести свой вклад.

Командир имеет право требовать от всех. Жестко требовать. Требовать от имени Родины. Но он должен быть правдив. Он должен быть истиной (!) для всех подчиненных.

Терпеть не могу начальников, которые поучают тому, чего сами не умеют.

О компетентности и добросовестности. Что важнее? Добросовестность или компетентность? Добросовестность. Компетентных много, но иногда такой человек не хочет решать. Добросовестный почти всегда компетентен, а если чего и не знает, должен узнать и узнает.

Мужество связано с умением говорить, что думаешь, доказывать, отстаивать свое мнение, свое убеждение, не боясь ответственности и потери расположения или должности.

Флоту необходима постоянная готовность.

Флот является сгустком самой современной техники.

Массовый героизм… происходит от глубокого личного осознания каждым своего патриотического долга. Настоящий патриот, герой — тот, кто сознательно идет на риск, кто во имя исполнения осознанного долга способен отдать жизнь. А на это способен лишь человек, который прошел хорошую школу воспитания.

Подвиг — закономерное проявление прекрасного воспитания высоких моральных качеств.

Без соответствующей культуры не сдвинется с места и дело воспитания.

Как интеллект, так и способность совершать героические поступки в значительной мере характеризуют самую сущность человечности.

Что является определяющим признаком прогрессивной культуры? По-моему, главное — это верное понимание и знание процессов истории. Ведь в конечном счете здесь сосредоточие всех идейных битв.

Патриотизм — это в конечном счете чувство. Чувство, воспитание, опирающееся на большую культуру…

Мы не вправе забыть тех, кто отдал жизнь за счастье народа. Их пример — школа патриотизма.

Тем, в чьих руках дело патриотического воспитания искусством, я бы посоветовал приглядываться к тому, что делают битые наши противники.

Страшно не отступление, а паника. Вовремя отойти, сохранив силы, — полбеды, превратить отступление в бегство — это поражение.

Дисциплина есть сохранение установленного порядка, т. е. чтобы установить дисциплину, нужно установить порядок. Там, где нет порядка, нет и дисциплины.

Чем меньше линий подчиненности и проще организация, тем яснее круг обязанностей у каждого человека.

Лишь разумное и научно обоснованное сочетание различных родов морских сил и классов кораблей может обеспечить выполнение задач, стоящих перед флотом.

Готовность флота к войне — это прежде всего готовность его людей.

У каждого человека, если он не ограничивается только мелкими житейскими радостями, существует более широкая цель, связанная с интересами Родины и общества…

Для всякого гражданина есть одна очень важная цель — Родина, ее развитие, ее успехи, ее судьба.

… верю, что хороших людей больше, чем плохих.

В наш бурный и беспокойный век за жизнь приходится бороться больше, чем прежде, но это совсем не значит, что теперь надо пренебрегать законами морали и порядочности.

В трудные минуты нужно по-философски подходить к происшедшему… Каждый должен по-своему философствовать, выбирая нужную тему.

Законность нужна не только мне, но и вышестоящим органам.

Я опасаюсь, что ловкачи опять пожнут плоды, быстро перестроившись на новый лад.

Нельзя освобождать от ответственности тех, которые должны отвечать. Иначе безответственность будет расти и расти… Вот пример. Внес Хрущев неправильное предложение о школах. Его приняли. Сидел в это время ответственный за школы человек. Теперь он кричит (да еще громче всех): «Виноват Хрущев!» А я бы вытащил этого деятеля, снял штаны и всыпал, приговаривая: «А ты? А ты где был?» Это дало бы хороший урок на будущее. Иначе, он отсидится, будет делать и дальше глупости, не задумываясь, что его долг либо настоять на своем, либо уйти.

Ошибка, допущенная однажды, — это плохо, повторенная — уже преступление.

Если не вырвать корней и не сменить почву, на которой так быстро растут «культы», то нет гарантий от повторения пройденного. В чем корень зла? Мне кажется, в отсутствии твердых законов, конституционных положений и контроля за их выполнением. Огромная власть в одних руках — такое не должно быть свойственно нашему государству.

Слова и писанина приобретают больше веса, когда они употребляются редко, но метко.

Высокий руководитель должен не считаться со своими собственными интересами и опасностью быть снятым с поста, если дело касается принципиальных вопросов.

Сотни раз сказанная ложь многим представляется правдой.

Когда я задумываюсь о прошлом, размышляю о событиях, людях, их поступках и многом другом, что осталось позади, то каждый раз прихожу к мысли, что, несмотря ни на что, мне незачем сетовать на жизнь — она у меня удалась, судьба была ко мне благосклонна. А ведь пережито много мучительного из-за происходившего с Николаем Герасимовичем. В памяти же остается больше светлого и хорошего. Трудное и тяжелое как бы обволакивается дымкой и постепенно тает. И только где-то глубоко-глубоко в душе не проходит чувство боли и обиды за Николая Герасимовича.

Каждую прожитую вместе минуту я вспоминаю с благодарностью. Я была счастлива. Мне казалось, что я сумела создать наш дом и быть в нем хозяйкой, куда он стремился со всеми своими радостями и печалями, чтобы набраться сил, отогреться душой, побыть с семьей, окружавшей его добротой и любовью.

Его обожали и старшие — родители, и дети — сыновья, многому научившиеся у него, как и он, полюбившие море и морское дело. Все они прошли школу Ленинградского нахимовского училища, двое — Высшего военно-инженерного. И хотя морское дело не стало у всех профессией, оно всегда сопутствовало им в жизни.

Рядом с Николаем Герасимовичем мне посчастливилось быть 36 лет, до последней минуты, когда он, слабея и уходя в вечность, тихо прошептал: «Почитай». Его не стало, и я осиротела. С того самого дня — 6 декабря 1974 г. — я все вспоминаю и вспоминаю…

В годы юности меня окружали прекрасные люди. Мои друзья-товарищи моего крестного дяди Миши, сына моей двоюродной бабушки, которого я почему-то называла братом, — уже были студентами Архитектурного института, когда я начинала работать чертежником-конструктором (и одновременно училась) в проектно-конструкторском отделе МГЭС, маленькой электростанции, построенной, кажется, голландцами, где мастером работал мой отец. Готовилась к поступлению в институт. О сотрудниках проектного отдела осталось в памяти только хорошее. Большинство из них были люди высокой культуры и классные специалисты. Пятилетнее общение с ними для меня не прошло даром. Походы в Большой и Художественный театры, на литературные вечера, игра в теннис заполняли наше свободное время. Молодежь жила тогда событиями страны. Гремела слава первых героев, пролагавших новые воздушные трассы, совершавших беспримерные перелеты, — Чкалова, Громова, Коккинаки. А события в Испании? Они волновали каждого. В нашем отделе висела карта Испании, и мы каждое утро передвигали по ней флажки, обсуждая услышанное накануне.