Элис Токлас - Моя жизнь с Гертрудой Стайн

Всегда,

Л. Элизабет Хансен, Пасадена, Калифорния.

2 июля 1948 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Твое письмо стало большим облегчением, и если я на него не ответила сразу, то только потому, что ждала прибытия книг с автографами. Я знаю Жана Кокто — он старый знакомый — был другом Гертруды, и когда я собрала все его пьесы — они стали редкостью — я попросила приятеля взять их к Жану Кокто — когда он вернулся, я потеряла дар речи от удивления и удовольствия от его [Кокто] щедрости. Надеюсь, и ты испытаешь те же чувства. Я показывала их всем, потому что он сделал замечательные надписи, и каждый оценил им написанное. Если тебе нравится, можешь написать ему несколько строк — по-английски, он хорошо знает язык — лучше, чем мы знаем его собственный — и если хочешь, укажи, как высоко ценят его творчество в вашем университете. Он — замечательный человек — кроме фильмов, книг, пьес и рисунков, он выдающийся собеседник. Три или четыре раза я была свидетелем, как он взрывался в разговоре — это было невероятно и так динамично, что дух захватывает, в конце устаешь, тогда как он спокоен и готов начать очередной взрыв. Он — истинное проявление французской натуры.

Аллан, племянник Гертруды совсем развалился — внезапно обнаружились все его болячки, теперь он бродит неутешный — не имея никаких внутренних сил бороться — он беспокоился только о бизнесе и лошадях, а теперь ему, конечно, не до них. Его состояние — естественная реакция на излишне утонченную атмосферу дома — совершенно ненормальную для ребенка, не имевшего соответствующего детства. Ныне он несчастлив и озлоблен. Расскажи мне об артрите — он, что, исчез, полностью, за исключением колен? — вот действительно хорошее средство. Мой — не так силен, но обнаружился в новых местах — очень досаждает. Нет, я не ходила к доктору с прошлого года, да и не из-за артрита. Что нам рекомендуется не есть? Я отказалась от вина — небольшая потеря.

А теперь спокойной ночи и как всегда с большой любовью,

Сэмюэлу Стюарду, Чикаго.

22 июля 1948 г.

улица Кристин, 5, Париж VI.

Невозможно описать тебе как я верчусь — как солдаты на плацу и люблю это занятие не больше чем они. Полно проблем, ждущих решения и большинство из них все еще запутаны — и лавины американских друзей — детей друзей — внуков друзей — знакомых и их отпрысков — друзей друзей и их посланцев — можешь отметить мои усилия и их бесполезность. А они — то из Швеции, то из Швейцарии. В сентябре Баскет и я можем отправиться за город. Рекомендовали гостиницу в Дордоне, — хозяин бывший шеф-повар — там неподалеку леса — горячая ванна ежедневно — три условия — очень дешево — возможно грязно. Баскет нуждается в перемене и вольной обстановке. Оставаться здесь тоскливо, там будет одиноко, но все уже решено — получили письмо от хозяина.

Достаточно о себе — поговорим о тебе. Не мне говорить тебе — ибо ты уже знаешь — для меня неважно, как и в чем ты найдешь свое спасение — лишь бы ты нашел его — чтобы ни принесло тебе удовлетворение — хоть Церковь, хоть Общество Анонимных алкоголиков, да что угодно. Я — хороший иезуит — что бы тебе ни подходило — даже то, что предпринял Фрэнсис [Роуз] — крепкую жену. Поначалу было трудно к ней привыкнуть, но, несмотря на очевидные и скрытые недостатки — только потому что она не так проста, какой казалась с первого взгляда тому — она нравится людям — она постепенно предстает вполне уважаемой особой. Если приятная женщина на несколько лет старше тебя утверждает, что хочет за тебя выйти замуж и ты считаешь, что она и в самом деле любит тебя — что ж, пусть будет, как она того хочет. Фрэнсис по-настоящему счастлив — и именно она смогла вселить в него это ощущение. И не говори о потере хорошей женщины — ибо хотя она может и неплохая, она определенно не из тех, кого относят к хорошим. У тебя есть кто-нибудь, как она, на горизонте? Ведь ты и Фрэнсис не так уж непохожи. И она предоставит тебе все возможности работать, как захочется.

Здесь имеет место быть множество выставок — художники малюют дурацкие абстракции, которые так и не стали картинами, а для декоративного искусства они чересчур вычурны. Пикассо — на юге, избегает нынешнего направления, занимаясь изготовлением, точнее дизайном и раскрашиванием керамических изделий. Жан Кокто — единственный, кто сохранил прежнюю удаль — нестареющий и энергичный. Он сберегает столь немодные добродетели как щедрость, преданность и создает, говорят, хорошие фильмы.

Сейчас на итальянский язык переводится без сокращений «Становление американцев». Если бы только об этом знала Гертруда — они переводят и четыре других произведения — предполагают в конечном итоге перевести все. Издатель Мандадори — увлеченный поклонник Гертруды. Роман «Становление американцев» ходил по рукам среди бойцов Сопротивления — роман относили к литературе освобождения — как бы возрадовалась всему этому Гертруда.

Все это рассказала мне переводчица [Фернанда Пивано], проведшая у меня три дня — такая теплая, приятная симпатичная женщина. Французские переводы продолжаются — последняя вышедшая книга «Три Жизни». Книга «Последние Оперы и Пьесы» из неизданных, которую Ван Вехтен пристроил в «Райнхарт», откладывается до октября или января. Книга, написанная Кидди [126] Когда увидишь это, вспомни меня (англ. When This You See Remember Me, 1948) — книга-воспоминание У. Г. Роджерса. , вышла из печати. Не та, что я видела в рукописи — n’en parlons pas [Plus?] [127] Не говорить о [подробнее?] (фр.). . Отец Бернадет из Откома ныне служит в Ле ля Роз и в последнее время появляется в Париже чаще, чем прежде. Приходил на днях навестить меня.

Писала ли я тебе, что Даниель Ропс купил a domaine [128] Владение (фр.). на Лак де Бурже. Его «Жизнь Христа» — для взрослых — для детей — иллюстрированная — без иллюстраций — с пояснениями — без пояснений — de luxe— не luxe— продается миллионами экземпляров. Он говорит, что больше не будет писать романов ни о жизни святых — ни мучеников и мистиков — не было еще более предприимчивого продавца чем он — Мадлен [Ропс] остается загадкой для меня — что она осознает — знает она все или ничего — она — привлекательный объект.

Помнишь ли ты Сесиля Битона — он отчаянно влюблен в Грету Гарбо, а графиня Кентская в такой же степени влюблена в него. Тебе нравятся мои сплетни? — каждый рассказывает их мне понемногу — в итоге я знаю все — ни одна из них не привлекает моего внимания надолго, чтобы следить за ее развитием. Помнишь ли мадам Жиро — она живет в монастыре, недалеко отсюда — печальный конец, не так как живешь с bons secours [129] Здесь — безопасно, с доходных бумаг (фр.). — но ее внучка замужем (трое детей) и для нее нет свободной комнаты.