Семён Пегов - Я и рыжий сепар

— Заряжаешь «морковку» в РПГ здесь, потом выбегаешь на открытое пространство, — показывает рукой на пятиметровый проем в ограждении, — дальше у тебя не больше двух-трех секунд, чтобы прицелиться: стреляй и сразу обратно. Первый можно немного под углом — дистанцию почувствовать.

Малой воевал у Моторолы с Семеновки, поначалу его вообще никто всерьез не воспринимал: парень школу еще не закончил, смугловатое лицо с хулиганским выражением было еще детским, по краям рта торчали две-три волосины подростковых усов, неестественно большие синие глаза выражали наивность. Над ним, конечно, подшучивали, гоняли, как самого молодого… Однако, когда в очередном бою настал его персональный «момент икс» — у каждого солдата он настает, — Малой оказался намного старше своих лет. На его счет записаны как минимум два подбитых БТРа, а это серьезное достижение даже по меркам бесстрашных мотороловцев.

В операции на Восточном фронте, когда ополченцы пробивали коридор к российской границе в районе Снежного, Малому и вовсе доверили командовать группой. Моторола тогда лечился в Крыму, поэтому в новой ипостаси парнишку не наблюдал, и теперь, конечно, тот хотел показаться перед командиром во всем героизме. Его группа дежурила на позициях с рассвета, и Малой за полчаса до приезда Мотора сменился, но специально вернулся на фронт — покуражиться. Поэтому на команду отреагировал молниеносно — через пару секунд РПГ с заряженной «морковкой» улегся на его тощее плечо. «Готов?» — «Так точно!» — «Пошел». Малой в заплетающейся манере, но очень быстро засеменил к провалу в стене, подзамешкался, потратил на прицел больше отведенного командиром времени, точно выстрелил и под одобрительные крики сослуживцев в расслабленном темпе вернулся на исходную. Он было заулыбался Мотороле, но лицо того осталось непроницаемым.

— Ты что, в натуре, дол…б? Сказано было две-три секунды и навесом! Ты кого там выцеливал? Укропы в окна, что ли, уткнулись посмотреть на тебя и ты хотел точно в форточку попасть? Снайпер как не-хер-на-хер мог сейчас тебя снять, и все, отвоевал бы ты свое… Были бы тебе и Новороссия, и ДНР, и кресты наградные посмертно… Завис там и еще обратно — как будто на прогулке. Кому понты эти нужны?

Малой уже второй раз за день огребал от командира. Первых звездюлей получил утром, перед тем как заступить на дежурство. Получили, в общем, все, поэтому было не так обидно, как сейчас.

Трофим довез нас до Иловайска минут за сорок, то есть мы подъехали к штабу где-то без пятнадцати шесть. В шесть у бойцов подъем, полчаса на утренние процедуры и затем развод на позиции: менять тех, кто дежурил ночью. На территорию базы нас пропустил заспанный вахтер, который не сразу даже понял, кто мы такие, — база числилась за полевым командиром Гиви. Он сам — местный, иловайский, собрал знакомых ребят и сформировал отряд, с которым приступил к зачистке города от ВСУ. Силы были, мягко говоря, не равны, потому мотороловцев и перекинули на это направление, помогать. Поскольку Гиви и его ребята довольно долго воевали здесь в одиночку и на подконтрольной им территории их каждая собака знала, то любой инородный джип с «камуфлированными» пассажирами воспринимался на аутентичных блокпостах неоднозначно. На одном из таких КПП, на подъезде к Иловайску уже, особенно мнительные постовые передернули затворы и хотели стрелять, когда Моторола в свойственной ему дерзкой манере потребовал пропустить нашу машину к фронту.

Он потом рассказывал — среди Гивиных ребят попадались и те, кто все-таки по своим стрелял. Никто не пострадал, но повод для стеба был основательный. Еще со Славянска в народ ушел мотороловский прикол: бойцов, которые в состоянии аффекта от страха или излишней предосторожности открывали огонь в сторону дружественных сил, называли сомалийцами. Ну типа как пираты сомалийские палят куда попало без разбору, в голове абсолютная анархия. И после того случая Моторола частенько предъявлял в шутливой форме Гиви, что тот понабрал к себе в отряд сомалийцев. Гиви, кстати, тоже будучи человеком с острым чувством юмора и склонностью к самоиронии, через какое-то время так и назвал свой батальон: «Сомали». В свежесозданном Министерстве обороны ДНР это вызвало недоумение, но в итоге название прижилось, а после противостояния в Донецком аэропорту юмористический флер вообще улетучился. Сомалиец на Донбассе — теперь не просто гордо звучит, но и устрашающе.

Заехав на базу, Моторола сразу направился в кабинет к напарнику, в казарме царила тишина, но сам Гиви уже не спал. С благородным смуглым лицом и статью горца — его русская кровь замешена на кавказских дрожжах, — он был раза в полтора выше Мотика. Они сработались и сдружились буквально за пару дней.

— Ну что, мой брат, когда укропов кошмарить начнем? — приветствовал его Моторола, пародируя кавказский акцент. Получалось натурально, потому что служил на Северном Кавказе, а еще долго у бабушки в Сочи жил — тоже как-никак горские места.

— О, мой рыжебородый друг! Сейчас кофе попьем и приступим! — встал навстречу Гиви. Стол был покрыт полусекретной иловайской картой с двухцветной разметкой свои — чужие. Гиви с подозрением посмотрел в мою сторону, я виновато отвел глаза (привычка — разглядывать карты), Мотик ситуацию перехватил:

— Этому можно доверять, не вникай.

В кабинете по всем углам гроздьями висели рации: стояли на зарядке и неприятно потрескивали.

— Пойдемте лучше на улицу, — предложил Гиви, и мы вернулись во двор.

База располагалась на территории то ли бывшей пожарной части, то ли райотдела милиции. Бойцы, что из местных, уже суетились, Гиви распорядился напоить нас утренними тонизирующими напитками.

— А пожрать у вас что-нить есть? — бодро уточнил Моторола.

— Сухпай трофейный, — отрапортовал Гивин адъютант.

— Блин, как же задрал этот сухпай… Неси!

Тем временем на часах пробило шесть, и если сомалийцы уже вовсю натирали мылом сальные от душной ночи лица, то мотороловцев во дворе не было. Они еще спали. Зная взрывной характер Мотора, я ждал реакции. Однако командир невозмутимо поглощал украинскую тушенку, тщательно закусывая ее черствым хлебом.

— Ясно теперь, почему в твоем подразделении потерь так мало: когда война идет, мотороловцы спят, — не выдержал Гиви.

Мотик, слегка причмокнув, опустил ложку в консервную банку:

— Что-то жрать все время хочется… Надо, наверное, пропить курс таблеток против глистов. В этом году еще не вытравливал. — Диалог плавно перетекал в тарантиновскую плоскость, Моторола сохранял абсурдное для его темперамента спокойствие: — Все хорошо в украинском тушняке, только изжога потом адская. — Демонстративно пошкрябал ложкой по опустевшей жестяной таре, облизал ее. — А сладенького у вас нет ничего, к чаю?