Александр Наумов - Из уцелевших воспоминаний (1868-1917). Книга I

Я присматривался къ судамъ, которые могли бы подойти подъ мои требованія. Переѣзжали мы однажды Волгу изъ Часовни в Симбирскъ на лодкѣ. Подъѣзжая къ Симбирскому берегу, среди разныхъ стоявшихъ у пристаней судовъ, мы замѣтили необычайно изящной формы, бѣлый съ богатой мѣдной отдѣлкой, пароходикъ. Я такъ и воззрился на него, приказавъ гребцамъ подъѣхать къ нему вплотную. Изъ пароходнаго люка вылѣзъ въ рабочемъ костюмѣ блондинъ симпатичной наружности, оказавшійся хозяиномъ пароходика — А. Ф. Смирновымъ. Выяснилось, что онъ велъ „Сирену” въ Самару, гдѣ хотѣлъ продать ее казенному вѣдомству. Ко всему, „Сирена” оказалась плоскодонной съ двумя параллельными килевыми линіями и на удивленіе мелко сидѣвшей.

Я былъ очарованъ всѣмъ внѣшнимъ видомъ пароходика, необычайной красотой его очертаній, а также его техническими особенностями и попросилъ «Смирнова ждать съ отходомъ въ Самару. Вторичный мой осмотръ окончательно убѣдилъ меня, что „Сирену” надо пріобрѣсти. Сама ея машина представляла изъ себя нѣчто изумительное, въ смыслѣ совершенства устройства и удобства пользованія. Цѣну Смирновъ назначилъ 5.000 р. Въ тотъ же день, не торгуясь, я съ нимъ покончилъ и „Сирена” поступила въ мою собственость, вмѣстѣ съпереходомъ ко мнѣ на службу ея машиниста — Ивана Алексѣевича Иванова.

Вокругъ Иванова, за десятокъ лѣтъ его службы у меня, образовалась цѣлая школа механиковъ и монтеровъ.

61

Прежде чѣмъ перейти къ пересказу своихъ воспоминаній, связанныхъ со временемъ Русско-Японской войны, чреватой своими сложными послѣдствіями, мнѣ хотѣлось бы описать обстановку моей службы по должности Уѣзднаго Предводителя Дворянства.

Губернскимъ Предводителемъ былъ Дѣйствительный статскій Совѣтникъ Александръ Александровичъ Чемодуровъ, крупный землевладѣлецъ Бугурусланскаго уѣзда, потомокъ стариннаго дворянскаго рода, издавна почитаемаго въ нашемъ Заволжьѣ. Александръ Александровичъ при всѣхъ своихъ достоинствахъ — превосходнаго хозяина и семьянина безукоризненнаго поведенія, вдумчиваго и серьезнаго сословнаго представителя, несомнѣнно съ честью носившаго высокое званіе Губернскаго Предводителя, — имѣлъ, какъ и всѣ мы, нѣкоторые недостатки и слабости. Крайне впечатлительный и нервный, онъ не умѣлъ себя сдерживать на публичныхъ собраніяхъ, часто теряя необходимое для всякаго предсѣдателя самообладаніе, и проявляя нерѣдко явную нетерпимость ко всему тому, что противорѣчило его убѣжденіямъ.

Будучи стойкимъ, убѣжденнымъ монархистомъ, Чемодуровъ отличался упорной неподвижностью своихъ разъ навсегда сложившихся взглядовъ. Избранный въ 1906 году отъ Всероссійскаго Дворянства членомъ Государственнаго Совѣта, Александръ Александровичъ вступилъ въ ряды правой группы, но и въ ней онъ занялъ непримиримую крайнюю позицію несговорчиваго консерватора.

Всѣ наши Собранія — Общія Губернскія и Собранія Предводителей и Депутатовъ, происходили въ принадлежавшемъ Самарскому Дворянству домѣ, расположенномъ на Казанской улицѣ, невдалекѣ отъ часовни у берега Волги.

Выстроенное на полугорѣ, на береговомъ уклонѣ, покатомъ къ Волгѣ, окрашенное въ темно-коричневый цвѣтъ, зданіе Самарскаго Дворянскаго Собранія съ Казанской улицы казалось небольшимъ двухэтажнымъ домомъ; съ береговой же противоположной стороны — оно имѣло видъ большого трехэтажнаго корпуса, съ обширнымъ, обнесеннымъ солидными колоннами, крытымъ балкономъ, съ котораго открывался превосходный видъ на Волгу и Рождественскіе Жигули.

Изъ просторной передней дверь вела прямо въ залу собранія, высокую въ два свѣта комнату съ верхними хорами, на которыхъ обычно во время Общихъ Собраній сидѣла публика.

Вся бѣлая, съ отполированными „подъ стюкъ” блестящими стѣнами и таковыми же колоннами подъ хорами, зала имѣла парадный и, вмѣстѣ съ тѣмъ, уютный видъ: недаромъ П. А. Столыпинъ, посѣтившій вмѣстѣ съ Кривошеинымъ въ 1910 г. наше собраніе, подѣлился со мною, бывшимъ тогда Губернскимъ Предводителемъ, своими впечатлѣніями, подчеркнувъ, что въ нашемъ Дворянскомъ Домѣ онъ чувствовалъ себя чрезвычайно „гемютлихь” (его подлинное выраженіе).

По стѣнамъ красовались въ массивныхъ золоченыхъ рамахъ художественно, во весь ростъ написанные, портреты: царствовавшаго Императора Николая II, также Александра III и Александра II, а затѣмъ, въ овальныхъ рамкахъ, — малыя поясныя изображенія Императрицы Екатерины Великой и другихъ Августѣйшихъ Особъ, включая Государя Николая I.

Въ углу залы стояла, помѣщенная въ красивомъ кіотѣ икона съ изображеніемъ всехъ святителей, имена которыхъ носили въ Бозѣ почившій Императоръ Александръ III и члены его семьи. Икона эта была сооружена Самарскимъ дворянствомъ въ память чудеснаго избавленія Августѣйшей Семьи 17 октября 1887 года у ст. Борки.

Впослѣдствіи, въ этой залѣ, при моемъ предводительствѣ, съ 1905 г. по 1916 г., добавленъ былъ цѣлый рядъ предметовъ исторической для Самарскаго дворянства цѣнности, — бюстъ Петра Великаго на постаментѣ изъ полированнаго жигулевскаго камня, сооруженный нашимъ дворянствомъ по случаю Полтавскаго юбилея; висячая на стѣнѣ Золотая доска съ выгравированнымъ текстомъ Высокомилостивой Царской телеграммы, въ отвѣтъ на вѣрноподданическое привѣтствіе одного изъ Экстренныхъ Дворянскихъ Собраній въ 1906 году. Множество полученныхъ Самарскимъ Дворянствомъ за мою долголѣтнюю предводительскую службу Царскихъ телеграммъ было помѣщено въ особую витрину изъ бѣлаго клена съ позолотой и государственнымъ гербомъ наверху. На стѣнѣ висѣлъ, спеціально пожалованный нашему Дворянству, большой, превосходный фотографическій портретъ Наслѣдника съ подлинной его собственноручной дѣтской подписью.

62

За трехлѣтіе 1902 — 1905 г. главными вопросами чистосословнаго и мѣстнаго характера, занимавшими вниманіе нашихъ Предводительскихъ Собраній, было устройство дворянскаго пансіона-пріюта и упорядоченіе финансоваго положенія въ связи съ устройствомъ кассы взаимопомощи. По этому поводу собирались два экстренныхъ дворянскихъ собранія.

Въ это же время вопросъ оскудѣнія дворянства заставлялъ о себѣ говорить не только въ провинціи, гдѣ денежное положеніе почти во всѣхъ дворянскихъ обществахъ дѣйствительно было въ крайне плачевномъ состояніи, но и въ столицѣ. Въ 1901 — 1903 г. г. среди нѣкоторыхъ сановныхъ группъ появились теченія въ пользу возможно срочнаго оказанія ослабѣвающему „передовому” сословію „справедливаго” финансоваго содѣйствія. Возникли проекты сословныхъ пансіоновъ-пріютовъ съ щедрой поддержкой со стороны Правительства, а также устройства кассъ взаимопомощи. Много было по этому поводу споровъ на нашихъ собраніяхъ, за депутатскимъ столомъ, и немало пришлось мнѣ вытерпѣть горячихъ выпадовъ по моему адресу со стороны старшаго коллеги — А. А. Чемодурова.